Резолюция 66 °Cовета Безопасности от 2 марта 1990 г. осудила Ирак за вторжение в Кувейт и потребовала незамедлительного вывода его войск из этой страны. В поддержку этой резолюции были приняты решения Совета об экономических или других невоенных санкциях.

В то же время США по собственной инициативе предприняли весьма решительные шаги, введя в Кувейт после его захвата Ираком свои войска и начав передвижение американских военно-морских сил. Президент США Дж. Буш заверял, что это делается не с целью поддержки Кувейта вооруженными силами, а для обеспечения экономической блокады Ирака и недопущения новых агрессивных актов. Выступая на очередной сессии генеральной Ассамблеи 1 октября 1990 г., он, в частности, заявил: "Военная сила никогда не будет применена. Мы стремимся к мирному исходу, такому, который был бы достигнут дипломатическими средствами".

Вскоре, однако, Соединенные Штаты резко изменили свою позицию. По их предложению Совет Безопасности принял резолюцию 678 об использовании против Ирака военной силы, открывшую путь к созданию и последующим действиям военной антииракской коалиции под руководством и при решающем участии вооруженных сил США.

Обращает на себя внимание явная неопределенность данной резолюции, отсутствие в ней — и это главное — четкого мандата а, следовательно, ее недостаточная правовая корректность.

Характеризуя произошедшие затем события, известный дипломат Г.М. Корниенко констатирует: "Невозможно не прийти к выводу, что масштабы и характер военных действий США и их союзников против Ирака вышли далеко за рамки задачи освобождения территории Кувейта".

Справедливость этого вывода подтверждается целым рядом фактов. В числе наиболее ярких из них — бомбардировка в июне 1993 г. Багдада американскими ВВС. Руководство США ссылалось при этом на свое право на самооборону, утверждая, что бомбардировка предпринята в ответ на попытку иракских властей организовать террористический акт против экс-президента США Дж. Буша.

Сама ООН во время операции "Буря в пустыне" по существу устранилась от участия в боевых действиях по пресечению иракской агрессии. Антииракская коалиция действовала под непосредственным руководством США. Фактически дело вершили американские генералы. Законный же ход событий, согласно Уставу ООН, был возможен только после заключения соглашения или соглашений с членами ООН о передаче в распоряжение Совета безопасности необходимых вооруженных сил. В этом случае не исключается согласие на готовность какой-либо державы под контролем Совета Безопасности и в контакте с Генеральным секретарем ООН, а также Военно-Штабным Комитетом (ВШК) взять на себя бремя лидерства и основной ответственности за операцию. Всего этого, как известно, сделано не было…

* * *

Озабоченность вызывает и операция, осуществленная в Сомали. На наш взгляд, она служит наглядной иллюстрацией к мнению К. Анана: "Подготовка к операции без ясного мандата и четких целей, трудности, вытекающие из предоставления неподготовленных и неэкипированных контингентов (это касается контингентов из слаборазвитых стран — Г.М.), дают мало шансов на успех".

Операция в Сомали заслуживает особого внимания потому, что она свидетельствует о чрезвычайной сложности осуществления коллективных действий по принуждению к миру. Созданная в ООН Комиссия по расследованию вооруженных нападений на силы Организации в Сомали подготовила документ под названием "Доклад ООН об уроках войны в Сомали". В нем констатируется, что первоначальные силы ООН (ЮНОСОМ — I) были введены в страну без согласия на то сторон в конфликте и в отсутствие сомалийских властей. На последующих этапах операции действовали силы ЮНОСОМ — II.

"ООН, — указывается в докладе, — не готова обеспечить принуждение к миру, она обнаружила отсутствие опыта операций по его поддержанию". И далее: "Страны не готовы нести многочисленные жертвы во имя целей, не имеющих ничего общего с их национальными интересами. Этот факт служит серьезным ограничением для операций по принуждению к миру". Мандат, который получили силы ЮНОСОМ — II "был, по всей видимости, слишком амбициозным с точки зрения средства реализации и желания его осуществить".

В докладе сформулирована весьма ценная, по нашему мнению, рекомендация о том, что "ООН следует воздерживаться от дальнейшего применения мер по принуждению к миру в условиях внутригосударственных конфликтов.

К концу ноября 1994 года операция в Сомали, по сообщению газеты "Лос-Анджелес Таймс", стоила свыше 300 млн. долларов. При этом лишь мизерная часть средств, выделенных ООН для оказания гуманитарной помощи, пошла на осуществление проектов, которые принесли сомалийцам хоть какую-то пользу. Значительные средства, писала газета, были вложены в дорогостоящие коммерческие контракты. Так, 6,5 млн. долларов были потрачены на оборудование пиццерий, 16 млн., - на оборудование штаб-квартиры ООН в Могадишо. Существенных затрат потребовала исключительно высокая стоимость переброски и содержания 29 тысяч "голубых касок" из различных регионов мира а стране с неразвитой инфраструктурой. Кстати, для восстановления разрушенных системы водоснабжения, телефонной связи или освещения городских улиц сделано ничего не было.

"Лос-Анджелес Таймс" констатировала по этому поводу: "Акция ООН в Сомали представляет собой классический пример того, как связанные с ООН подрядчики извлекают доходы из гуманитарных миссий". Она, по мнению газеты, "практически продемонстрировала, как международная миротворческая операция постепенно трансформировалась в прибыльное дело. Что же касается первоначальных целей по наведению порядка, обеспечению безопасности гуманитарных поставок и распределению помощи, то они оказались невыполнимыми".

"Провал операций ООН по поддержанию мира в Сомали и Руанде, — справедливо заметил министр иностранных дел Великобритании Д. Хэрд, — требует совершенствования всей системы миротворчества". Это мнение — еще один довод в пользу принятия Протокола об операциях по поддержанию мира.

Различия между цивилизациями будут приобретать все большее значение.

Основные конфликты уже происходят вдоль границ, их разделяющих, и следующая мировая война, если ей суждено случиться, станет войной между цивилизациями. "Люди Запада привыкли думать о национальных государствах как главных действующих лицах в мировых делах. Но так обстоит дело только нескольких последних столетий. В более широких временных пределах история выступает как история цивилизаций. К этому возвращается мир. Цивилизационная идентификация будет приобретать все большее значение, и мир в значительной степени будет формироваться в результате взаимодействия семи или восьми главных цивилизации. Это: западная, конфуцианская, японская, исламская, индуистская, славянско-православная, латиноамериканская и, возможно, африканская цивилизации.

Основные и наиболее кровавые столкновения будут происходить вдоль границ, разделяющих эти культуры. Линии разлома между цивилизациями станут линиями фронта будущего. Почему? Во-первых, различия между цивилизациями глубинны, они проявляются в истории, языке, культуре, традиции и, что наиболее важно, в религии. В разных цивилизациях существуют разные взгляды на отношения между Богом и человеком, гражданином и государством, родителями и детьми, свободой и властью, равенством и подчинением. Эти различия — продукт столетий. Они не скоро исчезнут.

Во-вторых, мир становится меньше [теснее]. Усиливается взаимодействие между людьми различных цивилизаций. Эти взаимодействия усиливают цивилизационное самосознание; обостряется понимание различий между цивилизациями и сообществами внутри них. К примеру, американцы негативнее относятся к японским капиталовложениями, чем к более крупным капиталовложениям Канады и европейских стран.

В-третьих, экономические и социальные перемены разделяют людей, принадлежащих к давно сложившимся местным сообществам В большей части мира эти бреши заполняет религия, зачастую в форме таких движений, которые мы называем фундаменталистскими. Такие движения возникли в западном христианстве, иудаизме, буддизме, индуизме и исламе. "Десекуляризация мира" стала, по выражению социолога Георга Вигеля, "одним из доминирующих социальных явлений жизни в конце XX столетия".