Другое дело — охота с вертолета. Тут никуда бегать не надо: сверху баран как на ладони. Кстати, методика этой охоты такова: животное бежит от шума вертолетного двигателя пока не выбьется из сил и не застрянет в глубоком снегу. Тут к нему на дистанцию пистолетного выстрела и подлетают развеселые «охотники» с фирменными ружьями с оптическими прицелами (которые стоят с десяток официальных зарплат полномочного представителя президента в Государственной думе). Как видите, никакой охоты здесь в действительности нет — это просто расстрельная команда. Именно поэтому охота с вертолета запрещена.
Но еще интереснее другое. Понятно, что аргали убивают не из-за мяса, ничего особенного в нем нет. Суть дела в рогах, а точнее — в чучеле головы, которую такой «охотник» вывешивает на своей вилле и потом потчует гостей рассказами о собственных подвигах. Но ведь убийство животного из Красной книги — это само по себе криминал, и на стену вешается вещественное доказательство этого преступления.
Вот и оцените самый смак этого действа: хозяин трофея на самом деле хвастается не своим убийством беспомощного животного, а тем, что он спокойно может совершить в России преступление и ему за это ничего не будет. Для него голова горного барана — это как бы пропуск в мир вседозволенного, своеобразный понт.
Вспоминаются строки Лермонтова: «Но есть и Божий суд, наперсники разврата!». Основная масса охотничков, паливших в аргали через открытый люк вертолета, из него и повываливалась, когда тот кувыркался по склону, и, попросту говоря, свернула себе шею, подтвердив правоту поэта о неотвратимости суда Всевышнего. Среди тех, кто, следуя бараньей терминологии, «откинул копыта», оказался и алтайский хранитель дикой природы, тем самым совершивший, возможно, самый благородный поступок по отношению к животным, которых он охранял.
Впрочем, урок не пошел впрок его коллегам по алтайскому Росприроднадзору, которые уже заявили, что никакой проверки по факту незаконной охоты на охраняемых животных они проводить не будут. Да и чего там проверять, когда и так все известно! Остается только назвать вещи своими именами: надзор за природой превратился в путинской России в охотничье vip-хозяйство, в котором кремлевские холуи допущены к неограниченному браконьерству.
Между прочим, всего полгода назад в заповеднике под Костромой ОМОН расстрелял человека просто за то, что он много лет назад поселился в лесу, уйдя от радостей россиянской жизни. Максимум, в чем он был замечен, так это в установке силков на зайцев, которые по всей России охраняемым видом не являются. Однако за время его ухода от мирской жизни лес был превращен местными бизнесменами в охотничий заповедник, в который планировали приглашать vip-персон из Москвы. А косопкиным и ему подобным лишние глаза не нужны. Вот и погиб лесной человек за то, чтобы не путался под ногами высокопоставленных браконьеров.
Впрочем, неограниченное не означает бесплатное. Между прочим, только аренда вертолета Ми-8 стоит где-то в районе 50 тыс. рублей в час. А он был снят на несколько дней. А дорогущие ружья и экипировка охотников! Про то, чтобы набить вертолет жратвой и водкой, я уже не говорю. Неужто полномочный представитель президента вместе с зам. начальника департамента администрации того же президента скинулись из своих зарплат (кстати, весьма немалых)? Боюсь, тогда на много месяцев им пришлось бы потуже затянуть пояса. Или все-таки для этой цели в вертолете оказались два московских бизнесмена? А они расплатились за компанию просто из бескорыстной любви к президентским сатрапам, или все-таки кое-что поимели взамен?
И при чем в этой охоте Газпромавиа? Газпром — это компания, сидящая на национальном российском ресурсе — газе, с него же черпающая затраты на свои производственные расходы. Так эти затраты — на производство газа или на царские охоты? И какая нам разница, выше цены на газ, скажем, для Украины или ниже, если деньги от них все равно идут на кремлевские кутежи?
Вопросы эти, разумеется, риторические, ибо ответ на них очевиден.
Вожаки навернувшейся в Алтае охотничьей компании наверняка сидели в кремлевском зале среди тех, кто пару месяцев назад буйно аплодировал Медведеву, когда тот объявлял о непримиримой войне с коррупцией. Сюжет прямо по Гоголю: хлопают в ладоши, а как только они освободятся — сразу берут. Только борзыми щенками, то бишь охотой на услужливо подставленного аргали.
Еще один забавный штрих. Думский вице-спикер А. Чилингаров посетовал перед телекамерой, почему он не смог отговорить своего дружбана Косопкина от поездки на Алтай. Мол, он предлагал ему поехать с ним в Антарктиду. А это, простите, тоже с оплатой из отпускных? Для справки, тур на одну персону туда стоит около $50 000. Это простой, не vip. Или тут тоже «спонсоры» были под боком? Выходит, в самих кремлевских кругах вопрос давно состоит не в том, быть коррупции или не быть, а в том, кому и в какой очередности подороже продаться. И в этом что Косопкин, что Чилингаров, что любой другой — одним миром мазаны. Просто на этот раз длань господня прихлопнула Косопкина.
Между прочим, личность сего государственного деятеля сама по себе примечательна. В молодости помощник машиниста, затем машинист локомотивного депо «Златоуст» Южно-Уральской железной дороги, он в 1990 был избран народным депутатом РСФСР. Его первое боевое крещение прошло тогда, когда демократы на съезде проталкивали Б. Ельцина в председатели Верховного Совета РСФСР, и его кандидатура никак не могла собрать нужного числа голосов. Тогда у только что избранного московского мэра Г. Попова родилась идея: простимулировать правильный выбор ряда депутатов московскими квартирами. Среди простимулированных оказался и А. Косопкин, который таким образом достойно влился в ряды «Демократической России». Кстати, для реализации этой аферы Попову срочно нужен был председатель исполкома Моссовета, который только и мог подписать выделение квартир. Один такой нашелся — он и рулит московскими аферами по сей день.
А Косопкин, который так быстро разобрался в основных ценностях российской демократии, продолжил свое восхождение на кремлевские высоты. Среди череды его подвигов, помимо административных, числятся и научные: так, например, не отрываясь от Верховного Совета, затем Федерального Собрания и, наконец, администрации президента, он в 1996 году умудрился получить высшее юридическое образование, а через год уже защитить кандидатскую диссертацию на тему (внимание!): «Психологические особенности лоббирования в парламентской деятельности». Да еще и обогатить научную мысль России такими трудами, как, например, «Психология лоббирования в Государственной думе» (1996) или «Методы психологического воздействия, применяемые фракцией ЛДПР в своей деятельности в Государственной думе» (1997). В числе его научных подвигов значится даже спецкурс «Психологические аспекты лоббирования в российском парламенте»!
Короче, вертолетная авария на Алтае оборвала карьеру выдающего специалиста и крупного теоретика в вопросах дачи-брачи всех видов «барашков в бумажке» в стенах россиянского парламента. Характерно, что его способности в этих вопросах оценили оба последних российских президента. Путин назначил его своим представителем в Госдуме 5 апреля 2004 года, а Медведев переназначил через неделю после своей инаугурации. Как говорится, какие президенты, такой и представитель.
Интересно, что в Интернете среди всех откликов на эту аварию я не встретил какого-либо сочувствия пострадавшим, исходившего от кого-либо помимо официальных лиц. Попалось лишь сожаление о том, что постоянный представитель не взял с собой в вертолет на охоту тех, кого он представлял. Вот характерный отклик на сообщения о том, что погибшие охотились на горного козла: «Аргали — это горный баран, козлы были в вертолете!»
И это естественно. Россия, попавшая им на прицел, — это добыча, и нас, ее граждан, они воспринимают, как свою добычу. Мы не хотим ею быть. Поэтому их гибель, пусть и случайную, воспринимаем как справедливое возмездие кремлевским козлам.
