Олег Шеин, заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по труду и социальной политике, сопредседатель профсоюза «Защита»: «Ответом на подобные заявления могут быть, прежде всего, изменения действующего законодательства. Они должны коснуться, во-первых, расширения прав работников по переговорам с работодателем - поскольку сегодня вести официальные переговоры с администрацией может профсоюз, объединяющий не менее 50 % работников предприятия. Во-вторых, предоставления работникам права на доступ к документации предприятия - потому что подчас (причем подобные прецеденты есть и на Западе) владельцы используют средства со счетов предприятий для финансовых спекуляций. В-третьих, участия работников в управлении предприятиями путем введения их представителей в наблюдательные советы. Мер может быть предложено еще много, но следует помнить одно: если они не будут приняты, это может привести к массовым акциям протеста, причем подчас стихийным, и с очень негативными последствиями».

rabkor.ru

Одни не могут купить квартиру, потому что дорого, другие не могут продать, поскольку покупать за такие деньги некому. И все знают, что рано или поздно цены все равно упадут. Поэтому рынок стоит.

На прошлой неделе выяснилось, что среди всех мировых столиц Москва заняла с большим отрывом первое место по дороговизне недвижимости. Нет, если сказать правду, то есть на планете одно (только одно!) место, где недвижимость еще дороже, - Монте-Карло. Однако при всем уважении к суверенному княжеству Монако и его обитателям вряд ли можно относить Монте-Карло к числу мировых столиц. Лондон и Нью-Йорк, Париж и Токио, славившиеся заоблачными ценами на квартиры и офисы, давно отстали от Первопрестольной. К тому же во всем мире, включая даже Монте-Карло, цены на недвижимость падают. А в Москве они стоят на месте, не уступая потребителю ни пяди, как 28 героев-панфиловцев на пути у немецких танков.

О причинах этого странного явления мне уже приходилось писать. С одной стороны, московская недвижимость (по крайней мере, значительная ее часть) вообще не предназначена для продажи потребителю. Ни жить, ни работать в новых домах не следует. Они построены для того, чтобы их продавать и перепродавать, закладывать в банках и т. д. По существу, все эти «инвестиционные» квартиры и офисы - просто вложение капитала и обеспечение кредитов, как ценные бумаги. Собственно, значение имеет не сам дом с находящимися внутри него помещениями и коммуникациями, а именно бумажка, фиксирующая имущественные права на нее. Другое дело, что под эту бумажку приходится еще строить целое здание, занимать место в городе, тратить деньги на электричество и отопление, а то и охрану (даже если в доме не живет ни одной живой души, заниматься им приходится). Это, конечно, совершенно лишнее, бесполезные издержки и нагрузка на экологию. Дань общественным условностям.

В подобной ситуации тот факт, что недвижимость становится недоступна для населения и бизнеса (кроме тех, кто делает бизнес на спекуляции недвижимости), не имеет никакого значения. Или почти никакого.

С другой стороны, спекуляция недвижимостью тесно связана с банковскими кредитами, причем речь, конечно, не о физических лицах, отчаянно пытающихся выплатить заоблачные суммы по ипотеке. Они составляют у нас (в отличие от Запада) ничтожно малую долю рынка, и на них можно просто не обращать внимание. Речь идет, прежде всего, о корпоративных кредитах, предоставленных тем же строительным и риэлторским компаниям. Резкое падение цен на недвижимость приведет к краху не только значительной части этих компаний, но и немалого числа банков, обрушивая всю систему как карточный домик. Причем эпидемия банкротств доберется и до финансовых учреждений, которые с рынком недвижимости не были тесно связаны, зато имели отношения с другими банками, которые уже рушатся. А может быть, просто клиенты бросятся снимать деньги со счетов, не разбирая, пострадал банк от краха на рынке недвижимости или нет.

Исходя из этих соображений, а также уступая совместным лоббистским усилиям банковского сектора, строительного бизнеса и связанных с ними городских властей, правительство начинает вкладывать миллионы долларов в попытки удержать на заоблачной высоте цены на недвижимость. От этого пока страдает только население, которое не может позволить себе покупку жилья. Ведь завышенные цены на новые дома оборачиваются немыслимой дороговизной на вторичном рынке. Одни не могут купить квартиру, потому что дорого, другие не могут продать, поскольку покупать за такие деньги некому. И все знают, что рано или поздно цены все равно упадут. Поэтому рынок стоит.

Рано или поздно, однако, он все равно упадет. И упадет так, что мало не покажется. Ведь искусственно поддерживать цены можно только при двух условиях. Либо кризис на рынке должен быть коротким и неглубоким, либо правительство должно обладать неограниченными финансовыми ресурсами, чтобы удерживать цены на неестественно высоком уровне неопределенное время. Увы, ни то, ни другое положение не соответствует действительности. Возможно, когда принималось решение, правительственные чиновники искренне думали, будто кризис продлится два-три месяца, после чего все опять будет по-старому. Сейчас даже самые отчаянные оптимисты вынуждены признать, что сталкиваются с долгосрочными процессами и полноценного оживления экономики придется ждать не месяцы, а годы. Отсюда острота второго вопроса: насколько хватит государственных средств, если тратить их на искусственное поддержание искусственно завышенных цен? Ответ очевиден: ненадолго.

Теперь о ближайших последствиях проводимой политики. Она бессмысленна, поскольку поставленной цели добиться не удастся, рынок все равно обвалится. Только, прежде чем обвалиться, он поглотит уйму государственных средств, которые могли бы более эффективно использоваться на других направлениях. Правительственная политика поддержки рынка недвижимости не только не способствует преодолению кризиса, она превращается в один из факторов, усугубляющих его. Ведь завышенные цены этого рынка сдерживают деловую активность, а потому являются одним из факторов, порождающих кризис.

Это прекрасно осознали во всем мире, а потому нигде, кроме России и Китая, не предпринимались государственные меры, чтобы предотвратить снижение цен на жилые и нежилые помещения. Если бы подобная коррекция произошла своевременно, она была бы болезненной для банков, риэлторов и строительных фирм, но ничего катастрофического бы не произошло. Напротив, оттягивая коррекцию рынка, правительство и лоббисты усугубляют ее масштабы.

Противоречия накапливаются и обостряются. За прошедшие месяцы значительная часть сбережений населения была «съедена» девальвацией, так что потенциальный спрос на жилье еще более сократился, а деньги, которые могли бы работать в экономике, просто пропали. Когда падение цен все-таки произойдет, оно будет сопровождаться волной банкротств, разорением вкладчиков, паническим изъятием денег из банков. Короче, всеми теми несчастьями, которых пытаются ожидать. И никакого оживления деловой активности понижение цен уже не даст, ибо ресурсов для этого не останется - они будут съедены кризисом, сожжены девальвациями, проедены и растрачены на бесполезные попытки противостоять естественному ходу вещей.

А главное, правительство, поддавшееся давлению лоббистов, окажется виновато перед всеми: перед банками, риэлторскими конторами и строительными фирмами, которые оно обещало спасти, но не спасло; перед вкладчиками банков, рискующими потерять остатки сбережений; перед потенциальными покупателями жилья, которые так и не смогут ничего приобрести, поскольку к моменту снижения цен их собственные сбережения испарятся; а главное - перед основной массой населения, которая в очередной раз обнаружит, что никакой антикризисной политики нет, есть только ряд непродуманных и непоследовательных мер, усугубляющих ситуацию.

Последнее, разумеется, хуже всего.