– Хорошо, Тони, как хочешь. А когда… когда ты уедешь?

– Не знаю. Я еще не позвонила в аэропорт. Может быть, успею на завтрашний рейс. Если я доеду от Эстрады до Парейры на автобусе, то смогу добраться на поезде прямо до Лиссабона.

– Сегодня? – в отчаянии спросила Франческа.

– Почему бы и нет? К чему продлевать страдания…

Франческа упала духом.

– Останься хотя бы еще на один день, – умоляющим голосом попросила она. – Я прошу совсем немного.

Утром они ходили купаться, а потом, пока Франческа отдыхала после ленча, Тони стала упаковывать свои вещи, оглядывая комнату с острым чувством безнадежности, которое было вовсе не связано с Франческой.

За обедом старая графиня была весьма разговорчива.

– Скажи мне, Джанет, – мягко спросила она, – ты действительно собираешься замуж за моего внука? У меня создалось впечатление, будто между вами что-то произошло, хотя мой сын и старается уверить меня в обратном.

Тони печально вздохнула.

– Да, в наших отношениях не все гладко, – призналась она. – Но наши проблемы не должны вас беспокоить. Теперь, когда я полностью поправилась, я собираюсь вернуться в Англию, и там мы с Полом уладим все наши разногласия.

Графиня явно расстроилась.

– В Англию? – переспросила она. – О, нет, мой сын сказал, что ты еще погостишь у нас.

Тони густо покраснела.

– Э-э… граф очень любезен, – заикаясь, произнесла она, – но все равно мне пора возвращаться домой.

– Понимаю. – Графиня нахмурилась. – Мне очень жаль. Я, конечно, понимаю, что мы живем здесь очень уединенно, у нас мало развлечений, но я думала, тебе у нас все-таки нравится.

– Конечно, нравится. Здесь великолепная природа. Мне очень нравится замок, его окрестности. Но я уже достаточно долго пробыла здесь, и мне пора возвращаться домой.

– И когда ты думаешь нас покинуть?

Тони опустила голову.

– Я думала… может быть… завтра!

– Завтра! О, нет, Джанет, ты не можешь уехать завтра. – Графиня была взволнована. – После несчастного случая прошло еще слишком мало времени. Позавчера доктор Родригес обещал мне на будущей неделе приехать и посмотреть тебя.

– Нет, об этом не может быть и речи, – твердо произнесла Тони. – В визите доктора нет необходимости. Если потребуется, я могу пойти к своему врачу в Англии.

Графиня вздохнула.

– Вы, молодежь, такая независимая. В мое время старших всегда слушались.

– Простите, графиня, но мне, в самом деле, пора уезжать. – Тони вновь почувствовала беспокойство. Девушка не хотела встречаться с графом, так как боялась, что если тот вернется, она может оказаться в куда более сложном положении, чем сейчас.

После обеда Франческа сказала, что пойдет к себе. Тони была удивлена. Обычно по вечерам они вместе ходили гулять, и девушка думала, что последний вечер Франческа проведет с ней. Однако, предположив, что девочка обиделась на ее поспешное желание уехать, Тони решила последний раз посмотреть на скалы у замка.

Вечер был чудесный. Небо походило на черный бархат, усыпанный бриллиантами, по которому медленно плыл серп луны. Цветы пахли опьяняюще, и Тони с грустью подумала, что уже через пару дней она будет смотреть из окна своей скромной комнаты лишь на каменный квадрат лондонского двора. Не будет ни цветов, ни океана, ни романтического замка, такого мрачного и в то же время такого прекрасного в лунном свете. Все это станет казаться лишь сном, безумным сном, который нужно как можно скорее забыть.

Тони вздрогнула, представив себе, гнев графа, когда, вернувшись, он узнает об ее отъезде. Ведь это не тот человек, чтобы терпеть неповиновение, но что он сможет сделать? Когда Тони окажется в Англии, ее будет не так-то легко найти, да и зачем ему это делать?

Она опять подумала о шраме на щеке графа. Происхождение этого шрама по-прежнему оставалось для нее загадкой, и все же Тони чувствовала, что это каким-то образом связано с Полом… и женой графа Элизой. Конечно, то была только догадка, но не лишенная основания.

Девушке часто приходилось наблюдать явную неприязнь графа к Полу, а, кроме того, Франческа очень часто намекала ей на что-то дурное, связанное с Полом, и у Тони возникла мысль о драке между ними. Но вряд ли в результате драки мог появиться такой глубокий шрам. Если только, конечно, они не дрались на ножах… Но такое предположение сразу показалось ей абсурдным.

Потом Тони мысленно перенеслась в тот день, когда граф, то ли изображая страсть, то ли потеряв контроль над собой ласкал ее. Даже сейчас она ощущала прикосновение его губ. Нет-нет, ей надо как можно скорее стереть из памяти все воспоминания, связанные с Португалией.

В начале десятого Тони вернулась в замок и сразу пошла спать. В холле никого не было, но из гостиной – доносились какие-то звуки. Решив, что там должно быть графиня, девушка направилась туда. Тони замерла на пороге, увидев, что на диване удобно расположился граф делла Мария Эстрада. В одной руке у него была сигарета, в другой – бокал вина, а на коленях лежала развернутая газета. Граф был без пиджака, в одной кремовой рубашке с расстегнутым воротом, в котором виднелись темные волосы, и выглядел очень молодо и привлекательно, поэтому казался еще более опасным для ее душевного спокойствия.

– Закройте дверь, сеньорита, – приказал он, сунув сигарету в рот, затем поставил бокал на стол и медленно поднялся с дивана.

Тони задрожала.

– Мне кажется, нам больше нечего сказать друг другу, сеньор граф, – пробормотала она.

– Напротив. – Он язвительно усмехнулся и, обойдя девушку, закрыл дверь. – Ну-ну, значит, вы себя чувствуете уже хорошо, как я слышал.

– От кого вы это слышали? – спросила Тони, недоумевая, почему граф приехал в столь поздний час.

– От Франчески, конечно. Я также слышал, что вы с ней очень подружились.

– От Франчески? – удивленно переспросила Тони. – Но каким образом? Нет, она не могла… не могла этого сделать!

– Не могла что? Говорить о вас? В последнее время она, кажется, не способна говорить ни о чем другом. Вы просто покорили ее, сеньорита.

Тони опустила голову, внезапно ощутив огромную усталость. Она считала, что Франческа относится к ней, как к другу. Но очевидно, девочка попросила ее сегодня остаться лишь для того, чтобы позвонить отцу и сообщить ему о предполагаемом отъезде своей гувернантки. Иначе, почему он вернулся так неожиданно и в столь поздний час?

– Я не хочу ничего обсуждать с вами, сеньор, – сказала Тони, чувствуя, как ей на глаза наворачиваются непрошенные слезы. – Послушайте, я не знаю, кем вы меня, считаете и для чего я вам понадобилась, но я не останусь здесь, и вы не сможете меня заставить!

– А я думаю, что смогу, сеньорита.

Тони удивленно уставилась на него.

– Каким образом?

Граф усмехнулся и снова отошел к бару, чтобы налить себе вина. Только тогда Тони смогла немного расслабиться.

– Несколько дней назад, когда Пол уезжал, я дал ему значительную сумму денег, – сказал граф.

– Вот как?

– Да. Я сделал это намеренно – по двум причинам. Во-первых, чтобы избавиться от него, а во-вторых, чтобы заставить вас остаться.

– Я не понимаю вас, сеньор. Каким образом отъезд Пола может вынудить меня остаться?

– Подождите, сеньорита, я все объясню. Деньги – это крючок. Мне не составит труда связаться с британской полицией и сообщить, что Пол украл эти деньги!

– Что?!

– Да, мне нетрудно будет представить так, будто деньги похищены из моего сейфа.

– А почему вы решили, что ваш шантаж на меня подействует? – сердито воскликнула Тони.

– Потому что вы, моя дорогая сеньорита, в глубине души сентиментальны. Теперь я знаю о вас и еще кое-что. Я знаю, что когда-то вы были довольно близко знакомы с Полом. Вы были почти помолвлены с ним. Почти… но все же помолвка не состоялась, что, надеюсь, свидетельствует о вашем здравомыслии. Во всяком случае, вы достаточно близко его знаете, поэтому вряд ли согласитесь испортить его репутацию.

– И вы сделаете это?! – не веря своим ушам воскликнула Тони.