– Все будет в порядке, босс. Я присмотрю.

Стаковски, стараясь не показать, как полегчало у него на сердце, шагнул в коридор.

– Мартин, Кай, у нас еще есть дела.

Конечно, мы поднялись и последовали за ним еще до того, как он озвучил свою мысль, но разговоры сейчас велись исключительно для нашего работодателя. Если бы было возможно, Оскар бы просто запретил все потоки информации, кроме ментала. Но, увы.

Интересно, зачем же он все-таки позволил Лукасу увязаться за нами?

*

Тщательно прикрыв за собой дверь, Стаковски огляделся, полностью переходя на привычный канал связи.

– Март, мы сейчас с Каем пройдемся, проверим, где и чем заканчивается этот коридор, а ты поднимайся наверх. Мне нужно, чтобы машина стояла в более удобном, а главное, более защищенном месте. Сдается мне, что это не может быть официальной стоянкой. На обратном пути закроешь дверь и вырубишь свет. Желательно, насовсем.

– А может, это удобнее сделать Каю?

– Может быть.

Оскар развернулся и, кивнув телекинетику, чтобы тот следовал за ним, отправился по коридору. Я, соответственно, двинулся в противоположную от них сторону, туда, откуда мы пришли. До лестницы коридор не разветвлялся, а только поворачивал, да и пройти было всего-то шагов тридцать – правда, предстоял еще подъем наверх. Ну да ладно, зато потом я буду спускаться.

Выйдя из нашего полуразрушенного пристанища, я с удовольствием вдохнул прекрасный ночной воздух. Ночь благоухала для разнообразия и на радость уставшему мне уже не снежными вершинами и высокоэкологичным озоном, не смогом и человеческими испарениями, а самым что ни на есть одуряющим запахом прогретой буйной зелени, воды и остывающего от дневного солнца камня. Плюс еще какая-то неуловимая составляющая, как незнакомая приправа на кончике языка – не знаешь, что это, но вкус придает умопомрачительный. В кустах попискивала невидимая пернатая мелочь, трещали насекомые, луна, по причине новолуния, отсутствовала, как и назойливое неоновое освещение. В общем, мое настроение постепенно становилось умиротворенным. Надоедливый клиент остался максимально далеко, насколько было возможно в наших обстоятельствах. Каналы связи шли чисто, без искажений. Лукаса я просто приглушил, как звук по TV, – там Джонас, он присмотрит и без всякой ментальности.

Настроившись на прямой канал со Стаковски, я подошел к машине, оставленной нами в ближайших кустах. Мне было, конечно, очень любопытно, что же они там выискивают в коридоре, и куда я буду отгонять тачку, и как все это связано? Я осторожно «стукнулся» к Каю:

– Дашь мне видеоряд?

Телекинетик пожал плечами:

– Бери.

И я подключился.

Видеть чьими-то глазами, в общем, несложно, только желательно или быть в неподвижности, потому что может неадекватно среагировать моторика тела, или хорошо знать того, к кому подключаешься. Я вот знал.

Кай был пониже меня ростом, хоть и давал понять, что в скором времени собирается обогнать меня минимум на полголовы. Но пока его макушка была как раз чуть повыше моего плеча. Поэтому и картинка работала соответствующе.

…Длинный коридор с почти одинаковыми дверями по стенам. Двери в большинстве своем замазаны краской или неаккуратно заложены кирпичом.

И то верно, зачем маленькой банде революции хоромы древних жрецов полностью?

Я был в курсе, что дом, в котором мы остановились, служил главной базой повстанцев, а также когда-то являлся одним из жреческих поместий вне черты храмов. Интересно, знали ли об этом наши герильерос, и это ли определило их выбор или наоборот? Сначала выбрали наобум, а потом поняли, как пользоваться? Хотя сейчас уже, наверное, это неважно.

В самом коридоре ничего интересного не было. Если, конечно, не считать интересным буйство революционной фантазии относительно настенных граффити.

Я прислонился к теплому еще боку машины и закурил. Внешние сканеры не давали поводов для тревоги, так что я мог погрузиться в созерцание.

…Периодически впереди маячила спина Оскара. Пока что обходилось без его комментариев.

Минут пятнадцать все визуальное наполнение пребывало в чарующем постоянстве. Разве только пару раз Кай заглянул в комнаты, но в первый раз это было помещение вроде того, где разместились мы, а во второй – оружейный склад. Окинув его профессиональным взглядом, Кай только презрительно хмыкнул. Конечно, наше снаряжение было и разнообразнее, и эффективнее, а уж ценность и сравнивать не стоило.

Когда Стаковски разобрался в несложной путанице коридоров, я уже успел прикурить третью сигарету. Но открывшееся зрелище едва не заставило меня поперхнуться дымом.

Выбранный им коридор заканчивался в небольшом квадратном зале, лишенном ставшей уже привычной относительно современной атрибутики. Даже граффити на стенах кончились. Оскар, коснувшись рукой выключателя, дал возможность тусклому свету – его явно не зажигали очень давно, и к малому накалу прибавилась еще и пыль, – осветить скудную и жутковатую обстановку этого места. Здесь был тупик.

– Вот сюда-то нам и надо, – почти довольно констатировал Оскар. – Март, подгоняй машину к нам над головой. Смотри, что там сверху.

За рулем я оказался в считанные секунды, мотор мягко завелся, фары я включать не стал. Убрав видеосвязь и пользуясь только наводкой ментальной сетки, накладывая ее результаты на карту местности на мониторе бортового компьютера, я выбирал маршрут.

На наше счастье, это культовое место для личного пользования было не настолько удобным и интересным, чтобы кто-либо испытывал желание добраться до него, и уж тем более переночевать. Так что помешать мне мог только разве что я сам. Но я этого делать не стал, а тихо повел свой джип по направлению, указанному картой и «маячком» Оскара. По ментальной связи я иногда задавал корректирующие вопросы и получал ответы на них, уточняющие тот или иной поворот.

Джонас и господин Лукас вели себя ангельски. То есть с их стороны была мертвая тишина.

Через полчаса ювелирного, черепашьего ползанья среди всей этой природы и мемориалов мой слух уже уверенно различил знакомый звук.

– Оскар, у вас там сухо? – задал я свой странный вопрос.

– В общем-то, да. А ты там что, испугался?

Кай никогда не упускал возможности добавить в мое существование несколько капель яда.

– Что там у тебя, Март?

Стаковски был серьезен, и я как на себе почувствовал его недовольный взгляд, брошенный на телекинетика.

– Ничего особенного, босс, – я усмехнулся, нацеливаясь на достаточно пологий спуск к маячащей в темноте небольшой отмели. – Просто в том месте, где вы стоите внизу, поверху течет река.

Джип, мягко соскользнув, затормозил у воды. Я огляделся.

– Не Рейн, конечно, но вполне себе приличное болотце.

Я вылез из машины и прошелся по берегу, шаря вокруг лучом фонаря. Мягкий песок с изрядной долей галечника хрустел под каблуками сапог, вода ближе к берегу немного заросла травой и водорослями, роскошная растительность по берегам, легкий запах гнили и все те же, правда уже с ярким водяным колоритом, южные звуки ночи.

Чуть правее обнаружились отличные нависающие кусты зелени непонятной разновидности. Ну, для того, чтобы спрятать под ними тачку, мне не обязательно было с ними поименно знакомиться, так что я, управившись со всей работой минут за пятнадцать, бодро пошел обратно, по мере возможности ступая так, чтобы следы на песке сошли за какую-нибудь очередную природную особенность. Следов от силового поля машины почти никогда не оставалось или они вполне могли сойти за естественную волнистость почвы. Тем более что у песка будет целая ночь и день, чтобы сгладить на себе все неприятные впечатления. И все-таки я надеялся, что сюда просто никто не сунется.

На всякий случай я оставил на машине щуп, развернув его так называемой «площадкой» – рассеивающее внимание ментальное поле.

– Все готово, босс. Возвращаюсь, – почти радостно известил я Стаковски.

– Пойдешь тем же путем, что и доехал?

– Нет, конечно. Попробую срезать напрямик.