Пока машина тряслась по ухабам, доктор Сузуки размышлял над тем, что же они сегодня нашли. Он и сам, конечно, прекрасно понимал, демонстрируя внешнюю наивность, насколько древним был монолит, многолетний опыт и чутье подсказывали это безошибочно. Мугаби только подтвердил его ощущения. Точно так же Сузуки понимал всю уникальность этой находки. Никто и никогда не находил подобного сооружения. Сочетание неимоверной древности и очевидно высоких технологий, применявшихся для изготовления монолита, наводило на самые невероятные мысли. И вот тут-то почва и уходила из-под его ног. Несмотря на репутацию, его кругозор имел естественные ограничения. Если бы они и в самом деле нашли алтарь храма Вуду, Сузуки прекрасно знал бы, что делать, какие предпринять шаги и даже кому сделать первые предложения. Но монолит скорее заинтересовал бы седого уфолога, чем вызвал любопытство у солидного коллекционера.

Лейтенант свернул во двор виллы, но японец остановил его.

– Мне нужно на борт яхты.

– Предупредить капитана? – спросил лейтенант, доставая рацию.

– Нет, не нужно. Я просто хочу воспользоваться спутниковым телефоном из своей каюты.

Лейтенант кивнул, вывернул руль и подъехал к пристани. Поднявшись по сходням – как раз был прилив, – Сузуки прошел по освещенной палубе до двери в свои апартаменты, воспользовался ключом и шагнул в кондиционированную прохладу. Поморщился – стюарды никак не желали принимать во внимание его нелюбовь к проявлениям прогресса в области микроклиматологии.

Устроившись в кресле за письменным столом, Сузуки поднял крышку ноутбука, вытащил карту памяти из фотоаппарата, вставил ее в нужный слот и быстро просмотрел сделанные снимки рисунка на верхней грани монолита. Несмотря на необычность, резкость линий, рисунок все же оставлял ощущение чего-то знакомого, легкое и неуловимое ощущение, как какой-нибудь полузабытый запах из детства.

Японец отобрал три наиболее хороших снимка, нашел в записной книжке нужный адрес и отправил их в пустом сообщении. Потом потянулся к трубке телефона, набрал номер, прочитав его в той же книжке, и начал считать гудки, дожидаясь ответа.

Не отвечали очень долго. На одиннадцатом гудке Сузуки уже хотел отключиться, как вдруг на той стороне трубку сняли.

– Слушаю!

– Хелло! Это доктор Мито Сузуки. А вы господин Артур?

– О, да. Некоторые называют меня так. Но я вас не припоминаю…

– Мы встречались в Сиднее. Если помните, я предлагал для частной коллекции собрание уникальных произведений древней культуры аборигенов. Вы там выступили в качестве эксперта. Великолепно, должен сказать, выступили.

– Ну конечно, я вспомнил! Мне удалось сильно сбить цену, если я не ошибаюсь? Надеюсь, вы не в обиде?

– Что вы! Все равно я выручил больше, чем ожидалось. Тем более что древние аборигены о существовании некоторых из тех предметов даже и не догадывались. Ну а племя, обитавшее в ста милях от города, тоже не осталось внакладе.

– Равно как и я, доктор, равно как и я. Ну и сам коллекционер остался доволен. А раз все довольны, значит, сделка была удачной? – Артур усмехнулся.

– Совершенно с вами согласен, господин Артур.

– Можно просто Артур. Так чем обязан?

– В данном случае речь идет о возможном партнерстве. Будьте любезны, взгляните на фотографии, которые уже должны появиться в вашем почтовом ящике.

– Одну минуту.

Сузуки слушал звуки в трубке, размышляя, насколько правильный поступок он сейчас совершает. Впрочем, человека, на визитных карточках которого красовалось одно-единственное слово – Артур, знали как ответственного и умевшего держать свое слово. Ни один из его партнеров еще не пожалел о сотрудничестве, хотя многие отдавали должное его деловой хватке. Себя Артур не обижал никогда.

– Доктор? – Артур вернулся к телефону.

– Да, я здесь.

– И что же на этих снимках?

– Верхняя грань монолита из желтого металла. Его ширина около трех метров, длина около восьми, а высота, точнее глубина, пока не поддается измерению.

– Из желтого металла? Я почти уверен, что это не золото, верно?

– Ну, взвесить или взять анализ мы не можем, но часто ли вам попадались золотые отливки, которые не царапаются стальным инструментом?

– Как бы вам сказать… Где вы нашли этот монолит?

– Я не хотел бы пока об этом говорить, – замялся Сузуки. – Прежде всего, меня интересует ваше мнение и степень вашей заинтересованности.

– Ну, знаете, степень заинтересованности у вас у самого подскочит вверх, если я скажу, что буквально недавно видел аналогичный предмет. Скажем, если бы мы говорили о чайном сервизе, две этих вещи выглядели бы как его части… – Артур немножко преувеличил близость своего знакомства с находкой в Хибинах.

– Не может быть! – Сузуки даже встал из кресла.

– Я понимаю ваше недоверие, но предлагаю поступить следующим образом. Сейчас мне требуются от вас точные размеры двух выступов в центральной части рисунка и крупный снимок этого места. Через некоторое время я вылетаю в Германию, где получу тот самый второй предмет. После этого мы с вами можем обговорить детали нашего сотрудничества. Если интуиция меня не обманывает, мы с вами находимся рядом с чем-то невообразимым. Я бы назвал это открытием века или даже целой эпохи, если бы это не звучало банально.

– Завтра вы получите крупные снимки и точные размеры, – заверил собеседника Сузуки.

– Отлично. Тогда до связи.

– Всего доброго, Артур.

Японец положил трубку и долго еще стоял, уставившись в стену невидящим взглядом. Что же такое – найденный монолит? И как его находка повлияет на жизнь самого Мито Сузуки?

А в это время Артур безуспешно набирал номер человека, в руках которого был ответ на этот, да и на многие другие вопросы. Но компьютер сотовой службы устало и однообразно рассказывал о недоступности абонента.

Стиль хай-тек, в котором было выполнено внутренне убранство кафе, сразу привлек внимание Игоря. Дизайнер, несомненно, обладал изрядным талантом. Светодиоды, размещенные за панелями из акрилового камня, вызывали эффект внутреннего свечения. Нержавеющая сталь, стекло и ярко-синяя подсветка потолочных подвесных панелей создавали впечатление, что посетители находятся внутри космического корабля. Артур хорошо знал, где назначать встречи.

Еду, правда, подавали дрянную. Нормальный человек вареные овощи не ест. Даже нет, не вареные – вываренные. Современная городская европейская кухня – это дикая и несъедобная смесь гламура и псевдозаботы о здоровье. Игорь поковырял в тарелке и бросил это занятие, сосредоточившись на кофе. Но, распробовав напиток, понял, что и здесь над ним поглумились. Потому что кофе без кофеина это все равно что безалкогольное пиво или секс с резиновой женщиной. Оказывается, если посетитель желал настоящий кофе, об этом следовало предупреждать заранее.

И все равно уходить отсюда не хотелось.

Еще в Питере Игорь, как мог, давил на туроператора, чтобы увеличить время между рейсами, чтобы зазор на встречу с Артуром был достаточным хотя бы для качественного общения. В турагентстве отказывались понимать, почему этот человек требует ровно противоположное тому, чего хотели все остальные клиенты, и убеждали его, что мгновенная пересадка экономит массу времени и сил.

Тем не менее даже трех часов, отведенных на ожидание, могло не хватить. Пару минут назад Игорь узнал о том, что рейс из Вашингтона снова задерживается.

Попытка дозвониться на мобильный не увенчалась успехом, потому что самолет Артура уже был в воздухе, связь отсутствовала. Оставалось ждать и надеяться, что все же рейс из Америки прибудет раньше, чем его собственный отправится в Бразилию.

Игорь с удовольствием повертел эти словечки, что называется, на языке. Америка, Бразилия – здорово вот так запросто раздумывать о поездках между чужими странами. Будучи проездом в Бразилию, выпил кофе в Германии и встретил приятеля из Америки – ну отличная же фраза в разговоре с девушкой.