Браен вытер свой мясистый нос и проворчал.

— Они будут опустошать планеты друг друга до тех пор, пока ничего не останется. Машина… ну, она может сыграть свою роль тоже. Мы не можем недооценивать…

— Браен, я думаю, пришло время развить новую теорию познания.

— Что ты хочешь, Стаффа? Какова твоя конечная цель? Господство в свободном космосе? Быть единственным императором?

— Я хочу разрушить Запретные границы, Браен. Какова твоя цена за сотрудничество?

— Свобода для Седди проповедовать там, где они хотят, в том числе, и среди твоих Компаньонов.

— Ты можешь положиться на мое слово.

Браен наполнил воздухом легкие и устало вздохнул:

— Кто бы подумал? — Он сделал паузу, слабо засмеялся и прибавил:

— В таком случае, пора начинать рушить стены между нами, . Кайлла говорила, что ты рассказал ей о своих родителях?

— Я сделал это.

— Стаффа, много лет тому назад у Седди с Микленой были крепкие и дружеские связи. Мы разделяли большую часть торговли. В то время Рига была просто гегемонией третьего мира, расцветающей индустриальной базой.

— С Миклены посылали многочисленные корабли на Таргу, и мы обменивали необработанные металлы на готовые изделия. Мы также обменивались чем-то еще, информацией, обрабатываемой в Мэг Комм. О, конечно, он не пробудился в то время, он был просто лучшим компьютером во всем свободном космосе.

— Суть всего этого в том, что молодой человек с Миклены появился в нашем Храме в Каспе. Он очень хорошо заплатил нам за доступ к машине и пропустил необработанные данные через Мэг Комм. Власть не всегда получается от правильных ответов, скорее, она родится от заданных правильных вопросов. В течение долгих лет, как результат его связей с нами и тех вопросов, которые он задавал, он приобрел солидную репутацию. Все это вознесло его на высоты власти на Миклене. Затем Рига захватила Таргу и прекратила наши связи. Мы были объявлены вне закона, а остальное теперь является историей.

— Этот человек, — догадался Стаффа. — Вы хотите сказать о Преторе?

— Я и делаю это. Конечно, когда Тибальт Четвертый разорял нас и пытался уничтожить Седди, мы не были полностью без своих собственных средств. Мы хорошо приспособились, ушли под землю и начали длительный утомительный процесс просачивания и на Ригу, и на Сассу. Нам ничего не угрожало, пока Претор пошел на все, чтобы установить связи по коммуникациям с Мэг Комм.

— Продолжайте.

— Расскажи мне о своей матери?

— Я не вижу, какое это…

— Просто расскажи мне!

Вне себя, Стаффа ответил:

— Она была белокурой, тонкой, с…

— Достаточно. А твой отец?

— Браен поднялся с постели, лицо его вновь порозовело. Он взял сосуд с водой и положил трубку в рот. Он пил и продолжал смотреть на Стаффу.

— Если в твоих словах есть смысл, я бы…

— Ты, как всегда, спешишь, Стаффа. Научись быть терпеливым. Те, кто сначала думает, а потом действует — выигрывают в жизни, — в словах Браена звучали отеческие нотки. — Теперь подумай, что ты знаешь о генетике. Доминанты и повторения?

— Я знаком с… Мои родители, — он прищурился. — Мои волосы черные.

— Да, — согласился Браен. — Твои волосы черные.

— Но это не означает, они не… Они не могли быть моими родителями.

— Нет, не были, — согласился Браен, кладя тонкие руки на круглый животик. — По крайней мере, один из твоих родителей должен был бы иметь черные волосы, как у тебя.

— Ты знаешь, кто…

— Извини, Командующий. Мы никак не можем знать.

Достаточно сказать, что если и существуют какие-то записи, они все остались на Миклене.

Стаффа задумался, морщась, как от боли. Он вспомнил Здание гражданских записей — дымящийся булыжник, перекладины и полурасплавившиеся от прямого теплового излучения с орбиты.

«Значит, возможно, ты никогда этого и не узнаешь. Ну, а так ли это для тебя важно, Стаффа кар Терма? Я то и тот, кто я есть. Не больше и не меньше».

— Скажи мне, Браен, как ты оправдываешь так много смертей за одно убийство? Ты считаешь свои поступки этичными?

Браен перевел взгляд на скалу, нависшую над ним:

— Мне трудно это оправдать. Магистр Хайд и я очень старательно все запланировали, очень тщательно обдумали. Насколько ценно выживание этих особей. Командующий? Мы считали, что это необходимо, — и мы вынесли себе приговор. Вас надо было остановить. Машина не давала повода усомниться в окончательном результате.

Стаффа закрыл глаза, замерев, как будто его ударили кулаком. В голове вспыхнули и погасли образы его снов. Планета сотрясалась от толчков в кошмаре разоренных городов. Колонна рабов брела к транспортам, на них были надеты ошейники, в глазах светилась тоска и неверие в возможность происшедшего. Вот мать рыдает над кусками тела своего ребенка, там истошно вопит девушка, которую куда-то тащит мужчина, уже объятый похотью. Вздымались желто-оранжевые языки пламени, все окутывал черный дым… — А мечты и надежды людей пылали в ненасытном огне разрушения…

— Да, на самом деле. — Голос пожилого человека задрожал. — Кровь была пролита зря, Стаффа. Зря!

Стаффа подтянул ноги, смотря на пожилого человек и плохо видя его, потому что глаза застилало туманом боли.

— Видишь ли, — продолжал Браен, — мы не можем сами решать. Мы на самом деле верим в Бога, в гуманизм и силу знания. Мы настолько верим, что наделены Божьим Разумом, и готовы немного пожертвовать им здесь или там во имя улучшения жизни всего человечества. Мы смотрим в будущее и видим хаос. В экономическом смысле обе империи являются банкротами. Война же станет началом темного времени и смуты. Целые планеты — начиная с самых лучших — будут выжжены, полностью разрушены, чтобы лишить противоположную сторону источника ресурсов. Но если такие планеты станут радиоактивными — откуда будет черпать человечество материалы для жизни? Голод, жажда, болезни, медленная смерть унесет жизни… Много жизней. — Он сокрушенно пожал плечами.

Стаффа горько засмеялся, угнетенный как видением только что нарисованного будущего, так и своим собственным будущим, которое было завалено скалами. — Значит, я пожинаю последние плоды посеянного. — Мысль его неудержимо рисовала возможности развития событий. — А этот Синклер Фист? Он не может изменить вероятности?

Браен кивнул:

— Может. У него совершенно очевидные таланты — он отлично управляет Ригой. Они очень быстро положат конец Сассе. Проблема с Фистом состоит в том, что мы не в курсе того, как он собирается распорядиться своим потенциалом. Например, мы не знаем — изберет ли он первой целью разрушения Сассу? Как много ресурсов этой планеты мы в состоянии спасти? Каким будет возмездие Сасса? Каким императором в конце концов он станет? В настоящее время он находится в союзе с Или Такка. Занимает ли она место умершей любовницы Фиста? Перспектива ужасна.

— И к настоящему времени и ты прекратил анализировать Компаньонов, — напомнил Стаффа.

— На самом деле, Командующий. Но теперь скажи мне — после того, как я совершил сделку с дьяволом, — что станут делать Компаньоны? А что, если наши споры, твои разговоры с Кайллой заставят тебя понять, что человечество просто свихнулось? Что оно стоит перед угрозой истребления? Что тогда?

Стаффа откинул голову и уставился на светящиеся панели. Простой стул под ним заскрипел, когда он задвигался. Может быть, это новая тюрьма, как сиалоновый ящик?

— Я научился страданию в пустыне. Магистр Браен. На меня надели ошейник раба. Я уполз в канализационные трубы и умирал от жажды, проклиная себя. Я поглядел на Кайллу — и увидел самого себя со своими преступлениями и грехами. — Видения вновь появились перед его мысленным взором. — Человек, которого я встретил, ювелир по имени Пибал — научил меня очень важному. Я сделаю свободный космос, лучше, Магистр. Так или иначе, я разрушу Ригу и Сассу, а затем разрушу Запретные границы и освобожу нас всех из того ада, который сам создал.

Браен сел на ложе, — оно прогнулось под ним.

— Кто бы мог подумать?