Это оказывается несложно — он в другой комнате. Стоит неподвижно и, похоже, смотрит в окно. Мое появление его не удивляет. Он делает несколько шагов в мою сторону, и в комнате становится светлее. У меня возникает знакомое "ощущение тела": плотная и теплая волна. Видимо, у АК происходит то же самое, потому что мы вспоминаем, как когда-то меня в "доме с бассейном" учили перемещаться вверх (см. запись выше) — хотя прошло время, но тот эпизод помнится хорошо. Решаем, что настал момент попробовать. Стоим близко, лицом друг к другу, беремся за руки.

Наверное, последнего делать не стоило, ведь тот давний «преподаватель» меня за руки не держал. Хотя, может, никакого значения это не имело. Так или иначе, подняться мы не можем. Наоборот, нас уносит куда-то вниз и будто прибоем выбрасывает на улицу. Я отчего-то сильно волнуюсь, и восприятие как бы «плывет». АК старается меня успокоить — без слов, жестами и взглядом. По крайней мере, так я это понимаю. Ощущение «уплывания» проходит удивительно быстро, но тревога остается.

Я осматриваюсь. Здесь тоже ночь, но все видно очень отчетливо. Четкость восприятия кажется даже преувеличенной.

Людей нет. Улица без фонарей, будто освещена неяркой луной. По сторонам — невысокие здания. Идти трудно — воздух стал совсем вязким. Мне все еще не по себе. Сначала я не понимаю, что именно тут неладно, потом АК дергает меня за руку, я смотрю в направлении его взгляда и вижу, что неладно с улицей. На некотором расстоянии от нас она начинает как бы выгибаться вниз, и чем дальше, тем больше, а на пределе видимости — вообще превращается в воронку.

Мы идем в ту сторону — почему-то туда идти легче. Все равно это происходит очень медленно. Когда я одна, передвигаюсь обычно быстрее. Пока мы идем, происходят две вещи: похоже, начинается рассвет; и я наконец чувствую, что я в порядке.

Разумеется, никакой воронки нет, вообще ничего пугающего. Это скорее похоже на овраг, вокруг которого довольно беспорядочно торчат высокие камни, похожие на ракушник. Мне очень хочется сказать: "Куда ты меня затащил!", но вместо этого я сообщаю АК, что здесь центр той «воронки». И мне послышалось, что кто-то сказал: "Это то место".

Такое ощущение, что восприятие останавливается. Все исчезает, кроме нас. Кажется, что мы в темном пузыре. Я вижу АК ясно — он освещен желтым светом, откуда — непонятно… Понимаю, что здесь уже никакое не сновидение, что это какое-то «промежуточное» (или совсем иное?) состояние. И еще четкое ощущение, что мы случайно (?) нашли что-то очень важное. После чего восприятие «выключается», как свет.

(комментарий)

Утром АК не жалеет времени и сил на то, чтобы убедить меня в следующем: а) совместное сновидение — это вовсе не так сложно и утомительно, как мне показалось; б) совместное сновидение — это вещь полезная и где-то даже необходимая; в) обнаруженное нами место — вовсе не "яма с лопухами", а нечто очень существенное, может быть, "место силы"; г) неведомому, сказавшему "то место", присваивается титул "голоса видения", хотя тут, конечно, никакой уверенности нет; д) в одиночку все это ничуть не легче, а просто я еще не привыкла; е) я не имею права отказываться от совместных попыток, потому что — см. пункты а и б. И так далее. Я обещаю подумать, прекрасно понимая, что куда я денусь…

(поздний комментарий)

Этот эпизод — из тех, что и сейчас имеют продолжение. "Совместные сновидения" такого рода происходят не очень часто, но регулярно — в среднем, раз в два месяца. Последовательность событий в общих чертах повторяется. Иногда в это «место» приходится спускаться не по улице, а по полутемной тропе. Иногда здания кажутся огромными, иногда превращаются в нечто, напоминающее каменистые холмы.

Однако само место остается неизменным. Трудно понять, а соответственно, и запомнить, что с нами там происходит и как долго мы там находимся. Кое-что вспоминается после перепросмотра. Не так давно, например, вспомнила, что мы долго неподвижно стояли там, потому что АК сказал, будто мы "должны слушать камни". Эта мысль вызвала у меня две реакции: а) некоторое напряжение в области солнечного сплетения; б) после того, как расслабилась, сообщила АК, что ему рановато выражаться в высоком индейском стиле.

Если серьезно — пока что говорить обо всем этом очень сложно. Но меня радует после пробуждения чувство силы и спокойствия, глубокое и прохладное, как любимая мною вода. Утомления и какого-либо дискомфорта не наблюдается, только иногда возникает специфическая тревожность; впрочем, в последнее время она больше похожа на приятное возбуждение. АК высказал гипотезу, что это место "учит несгибаемому намерению" (или «излучает» его?).

Как видите, я здесь ничего не говорила о практикуемых мной техниках сталкинга, без которых не обойтись — независимо от вашей предрасположенности. Но это большая и отдельная тема.

(Комментарий АК: Поскольку я принимал в этих «вылазках» непосредственное участие, уже более-менее научившись «видеть» в сновидении, могу почти наверняка сказать, что речь идет о посещении реального мира второго внимания, а не одного из бесчисленных миров сновидения. Ритуальное «путешествие» к описываемому месту — очевидно, своеобразная интерпретация тоналем самого процесса перехода из внимания сновидения во второе внимание.

Совместное сновидение очень часто требует такого периода адаптации, который заключается в постепенной «сонастройке» и абсолютно полного «совпадения» позиций точки сборки у сновидящих, странствующих вместе.

Когда я сновидел это место один, все происходило несколько иначе. Меня вело видение некоторых структур, которые довольно быстро притягивали мое внимание, после чего мое тело каким-то образом знало, что я — уже на «месте». И лишь потом видение «отключалось», в результате чего я начинал воспринимать окружающее пространство более привычным образом — что-то вроде темной долины, в которой, словно при свете луны, белесо мерцают беспорядочные нагромождения крупных камней. Это место всегда переполнено особой «прохладой», внушающей странные идеи — например то, что надо "слушать камни" или ходить по кругу, глядя под ноги. Так или иначе, подобные "странные мысли" и поступки всегда связаны с реальным (или внушенным?) ощущением, будто здесь Сила "идет из-под земли", и моя задача — научиться эту Силу воспринимать и накапливать.

(Примерно полтора года назад мне удалось идентифицировать это «место» как принадлежащее к конкретному миру второго внимания, но об этом я, возможно, напишу отдельно.)

Как ни странно, эта фраза из святого Марка действительно может быть понята как своеобразная аллегория в отношении второго внимания. Поскольку второе внимание (в той же мере, что и первое) — поистине снисхождение. Если хоть на мгновение придать Реальности черты личности (скажем, персонального Божества), то мы можем понимать акт доступности Непостижимого в тех масштабах, которые способен усвоить перцептивный аппарат человека, как своеобразное сочувствие Личности-Силы к нашей «немощи». Иными словами, второе внимание — это Реальность, сочувственно склонившаяся к пытающемуся ее познать человеку.

Стоит сместить акценты и понять Реальность как активное Существо, а человека как пассивного воспринимателя — и вот перед нами подлинное "Божественное снисхождение". Любой мистик, питающий склонность к религиозному чувству и религиозному типу осмысления мира, приходит к подобным идеям. Шри Ауробиндо — один из наиболее тонко мыслящих индийских философов ХХ века — говорил о "нисхождении Божественной Силы", которая открывает нам новый опыт и трансформирует наше существо. Древняя мифологема о познании как «откровении», "снятии покровов" Божеством перед лицом достойного представителя человеческого рода — все это проявления одной и той же установки человека по отношению к Бытию.