Прогуляй со мною лето:

Я тебе, дружок,

Канареечного цвета

Заколю платок.

Коль отдашь тугие косы

Мне на ночь одну,—

Сапожки на ноги босы

Сам я натяну.

Коли нонче за целковый

Груди заголишь,—

Под завесою шелковой

Ночь со мной поспишь,—

Так ужо из крепких бревен

Сколочу наш дом,

Так ужо с села поповен

В гости призовем.

Ты сумей меня растрогать:

Я — купец богат —

Сею лен, скупаю деготь

И смолю канат.

Борода моя — лопата,

Волосата грудь.

Не гоняюсь за богатой:

Ты моею будь.

Плачет девка, ручки сложит:

«Не томи меня».

Без него прожить не может

Ни едина дня.

Он — высокий, чернобровый,

Статный паренек,

За целковый ей ковровый

Подарил платок.

1908

Серебряный Колодезь

Ряд соломой крытых хижин

Встал со всех сторон.

Под одною, неподвижен,

Притаился он.

Над сквозным зеленым роем

Лепет льющих лоз.

Вьет и моет дымным зноем

Рой сквозных стрекоз.

Средь горшков, помой, корытец

Роет землю хряк.[2]

Уж алеет алый ситец

Там в дверной косяк.

Рдеет россыпь кос размытых,

Позументов блеск,

Бирюзовых глаз, несытых,

Бирюзовый всплеск.

Средь развешанных лохмотьев

Топчут ноги грязь.

Горсть провеянных хоботьев

Сыплет в коновязь.

Груди матовым опалом

Дышат из монист.

Под плетнем — навесцем малым —

Молодецкий свист.

Тает трепет слов медовых

В трепетных устах —

В бледно-розовых, в вишневых,

В сладких лепестках.

Под соломенный навесец

Листья льет лоза;

И подъемлет тонкий месяц

Неба бирюза.

1908

Серебряный Колодезь

Выглянут лихие очи

Из-под камня; вновь

Выглянет грозней, жесточе

Сдвинутая бровь.

И целует, и милует

Девку паренек,

На лужок летит и дует,—

Дышит: ветерок,

Стелет травные атласы.

Не отходит прочь

Старичище седовласый:

«Сердце, не морочь!»

Парень девичий упругий

Обнимает стан.

Перешукнется в испуге

С лебедой бурьян.

Выглянут лихие очи

Из-под камня; вновь

Выглянет грозней, жесточе

Сдвинутая бровь.

Задымят сырые росы

Над сырой травой.

Заплетает девка в косы

Цветик полевой.

Парень девичий упругий

Оплетает стан.

Перешукнется в испуге

С лебедой бурьян.

Отуманен, в сердце ранен,

Стар отходит прочь,

Пал на камень бездыханен:

«Ты пролейся, ночь!

Борода моя — лопата;

Стар купчина я.

Всё — мое: сребро и злато.

Люба — не моя!

И богатство мне — порука ль?»

Ветр летит с реки;

А вокруг танцует куколь,

Плещут васильки.

Тяжело дыша от зноя,

Сел в густую рожь:

«Отточу-точу ужо я,—

Отточу я нож».

Задымят сырые росы

Над сырой травой.

Заплетает девка в косы

Цветик полевой —

Улыбнется, рассмеется.

Жаворонок — там —

Как взовьется, изольется

Песнью к небесам.

Знойный ток и жжет, и жарит.

Парит: быть грозе.

Тучей встав, она ударит

Молньей в бирюзе.

Светоч бешено багровый

Грохнет, тучи взрыв: —

С кручи куст многовенцовый

Хряснет под обрыв.

1908

Серебряный Колодезь

Вот прошел леса и долы.

Подо мной откос.

На реке огонь веселый

Блещет с дальних кос.

В зеленях меж гнезд и норок

Протоптал я стезь.

Берегись ты, лютый ворог,

Берегись, я — здесь.

Близок час: падешь в крови ты

Натруди земли,

Здесь падешь, ножом пробитый.

(Ай, люли-люли!)

Ты не бейся, сердце-знахарь.

(Ай, люли-люли!)

За сохой плетется пахарь

Там вдали, вдали.

Отнесу тебя, сердешный,

В прибережный ров.

Будут дни: смиренный, грешный,

Поплетусь в Саров.

День пройдет: вечор на воле!

Лягу под лопух.

Не усну от горькой боли

Да от черных мух.

1906

Москва

Паренек плетется в волость

На исходе дня.

На лице его веселость.

Перед ним — поля.

Он надвинул разудало

Шапку набекрень.

На дорогу тень упала: —

Встал корявый пень.

Паренек, сверни с дороги,—

Паренек, сверни!

Ближе чернью отроги,

Буераки, пни.

Где-то там тоскливый чибис

Пролетает в высь.

Миловались вы, любились

С девкою надысь —

В колокольчиках, в лиловых,

Грудь к груди прижав,

Средь медвяных, средь медовых,

Средь шелковых трав.

Что ж ты вдруг поник тоскливо,

Будто чуя смерть?

Одиноко плещет ива

В голубую твердь.

Вечер ближе. Солнце ниже.

В облаках — огни.

Паренек, сверни — сверни же,

Паренек, сверни!

1908

Суйда

Здравствуй, брат! За око око.

Вспомни: кровь за кровь.

Мы одни. Жилье далеко.

Ей, не прекословь!

Как над этой над лужайкой

Кровь пролью твою…

Забавляюсь балалайкой,

Песенки пою.

Веселей ходите, ноги,

Лейся, говор струн!

Где-то там — в полотом логе —

Фыркает табун.

Где-то там — на скате — тройка

В отходящий день

Колокольцем всхлипнет бойко:

Тень-терень-терень!..

Протеренькай, протеренькай

Прямо на закат!

Покалякаем маленько

Мы с тобою, брат.

Отстегни-ка ворот пестрый:

К делу — что там ждать!

И всадил я ножик вострый.

В грудь по рукоять.

Красною струею прыснул

Красной крови ток.

Ножик хряснул, ножик свистнул —

В грудь, в живот и в бок.

Покрывая хрип проклятий,

В бархатную новь

Из-под красной рукояти

Пеней свищет кровь.

Осыпаясь прахом, склоны

Тихо шелестят;

Галки, вороны, вороны

Стаей налетят.

Неподвижные, как стекла,

Очи расклюют.

Там — вдали, над нивой блеклой,

Там — вдали: поют.