Остатки, не поглощенные более удачливыми хищницами, являют собой жалкое зрелище. Разномастные промоутеры (one night stand – не вариант), мелкие бизнесмены (хорошо, но мало), управленцы и высокооплачиваемые наймиты (совсем уж не комильфо), а также золотая молодежь (тут папа может помешать сыну попасть в сети). Такие дела. Кто-то едет в Куршевель, а кто-то в дом отдыха Куршино. Каждому свое.
Никогда еще социалистический лозунг «От каждого по способностям…» не реализовывался так четко.
Вокруг общества ТТ работает целая индустрия. Это и вышеупомянутые бутики модных домов, и косметические салоны, осуществляющие ежедневный ремонт и диагностику девушек, заведения общепита, которые благодарны им за то, что каждый вечер щедрые поклонники оставляют энные суммы, слетаясь на эти заботливо разбитые в центре города земляничные поляны. Ювелиры, поставщики шампанского, автосалоны, турагентства – все участвуют в обслуживании этого гламурного сегмента рынка.
Случаи, подобные тому, что произошел в ресторане «Эльдорадо», когда один функционер одной известной партии подарил своей девушке ключи от «Mercedes»-купе под хлопки шампанского «Ruinart Blanc de Blanc» и овацию изумленной публики, нередки.
Рынок растет. Регионы страны и частные школы ежегодно выпускают в свет плеяды новых участниц игры. Пока они еще не так искушены, но уже через пару месяцев пополнят класс ТТ. На них будут тратить. И они будут тратить.
Что в конце?
В идеале – удачное замужество. Возможен статус постоянной любовницы или постоянной подруги пары состоятельных господ. А в большинстве своем – растраченные на непродолжительные романы здоровье и силы и вытеснение с рынка более молодыми и агрессивными конкурентками. К сожалению, статус ТТ – не потомственное дворянство и не пожизненный страховой полис. А значит, «нужно все успеть, покуда грудь высока».
Проза жизни, как и сказки Андерсена, не всегда имеет хороший конец. Слишком много молоденьких принцесс. Слишком мало прекрасных принцев.
В практическом плане это означает, что даже в нетрезвости следует думать головой, когда, подсаживаясь к девушке в клубе, вы начинаете плести ей ахинею, имея в кошельке пять сотен «франклинов». Рамки этого бизнеса гораздо шире ваших возможностей. Во-первых, не тратьте ее время, вы не Билл Гейтс, во-вторых, для разговоров о русских классиках ступайте в историческую библиотеку.
Читающие эти строки представители бизнес и политической элиты страны еще раз улыбнутся про себя. Они-то знают все вышеописанное не понаслышке. Именно в них, как в бойцов, стоящих на переднем крае обороны, стреляют ТТ. Без промаха и пощады.
В России умеют делать не только пистолеты.
Долгая дорога в рунете
Глава первая. Как закалялся style
К следующим президентским выборам, которые состоятся в 2004 году, среди аудитории рунета появится примерно один миллион достигших совершеннолетия юношей и девушек. Это те, кому сейчас 16 лет. Что мы делаем для этой аудитории? Как мы решаем задачу отторжения этих людей от массы протестного электората? Какие пути мы укажем им и что сделаем для того, чтобы в марте 2004 года они пришли и проголосовали за ПРЕЗИДЕНТА РОССИИ? Множество проектов и проектиков, сайтов и сайтиков, тысячи домашних страниц. Нет лишь главного. Ресурса, формирующего идеологию. Той самой сияющей неземной чистотой страницы в Интернете с простым и в то же время многозначным названием. Нам нужен русский ресурс, коллеги. И мы должны создать его здесь. В Москве.
Из речи Константина Рыкова, главы интернет-проектов Первого канала, на совещании Единой Корпорации Политических Технологий.
*
Летом 2002 года я сидел в гесте удавкома и дразнил роботов-падонков. После закрытия проекта FUCK.RU это было моим перманентным развлечением.
На работе мои обязанности были просты. Я решал вопросы. Я решал. Я не должен был занимать свой мозг чем-нибудь более сложным, чем расставление флажков в минсвипере или раскладка пасьянса. Слишком важные вопросы я решал. Но желтые вечно лыбящиеся колобки-смайлики из минсвипера мне надоели, лайнс, эта забава секретарш, была пройдена вдоль и наискосок, пасьянсы я мог раскладывать уже за считанные секунды, ибо понял схему, а в «Путин-чесс» мне не позволяли играть гордость и амбиции. Потому я сидел в гесте удавкома и дразнил роботов-падонков.
Почти сразу же я заметил, что падонки реагируют на раздражители абсолютно одинаково. Даже именитые. Нет, иногда, конечно, проскальзывали флуктуации, но я как эрудит сразу видел, что два гневных абзаца – это копипейст 98 года из гостевой прозыру, и не более того. Так я стал догадыватся, что основная масса посетителей-контркультурщиков – это роботы.
Кроме того, меня настораживала посещаемость удавкома в 10 тысяч человек в день. Такого количества контркультурщиков не могло быть по определению. Во-вторых, креативы и картинки на главной ежедневно мало чем отличались друг от друга. Скорее всего,
удавовский робот-администратор настолько обленился, что стал брать из Интернета картинки и подставлять к их описанию словосочетание «…на Удав ком». Таким образом появлялись картинки с бесчисленными голыми девками или гомосексуалистами, сопровождаемые стандартными надписями «Дефки – на удафком» или «Смерть пидарам – на удафком».
Сопоставив все эти моменты и скопипейстив контент удавкома за три недели, я отсортировал его в «Ворде» и понял, что вся движуха вертелась вокруг нескольких ключевых фраз:
Креатив гавно – аффтор далбайоп
Риспект братан, ништяк атжог, хуйарь прадалжение
Клонам – сасать!
Ниасилил, слишком дахуйа написано
Гыгыгыгы ржал ваще ништяк
Блиа фсё хуйня.
Так я убедился окончательно, что 90 процентов так называемых падонков – роботы. Уже давно мне намекал на это Джейсон Форрис, рассказывая о прописанных программах, самогенерирующихся вокруг нескольких ключевых слов. Скорее всего, Удав об этом тоже знал, просто не говорил мне в силу извечного антагонизма по отношению к Москве либо просто из природной вредности.
Настораживали только отдельные флуктуации.
Некоторые из них, признаюсь, не были копипейстом. Потому я сидел и глумился над роботами, посылая в гесту сотни сообщений, состоящих из одной фразы: Слы, ты чо, пидар?», пытаясь, как подводник-акустик, вычислить в белом шуме винты вражеского корабля.
И тут мне позвонили от Гельмана и сказали, что я буду делать Литпром. Название ресурса, как всегда, утвердили наверху, без всякого согласования со мной. Почему именно Литпром, я так и не понял. Возможно, Гельман или Павловский вспомнили о всяких ТяжМашпромах из их советской юности и присовокупили к нему свое увлечение литературой. Тема литературы меня в тот момент уже не грела, то есть, с одной стороны, я эту тему в рот ебал, а с другой – она мне и за этим была не нужна.
Вторым гвоздем в гроб моему начавшему было прорезаться сетевому статусу был лейтмотив Духовности, который должен был стать основной бренд-идеей ресурса. Эта самая духовность, так и не выстроенная вполне Сумерком Богов, угнетала меня больше всего. Я слишком отчетливо понимал, что развести народ на такие близкие каждому понятия, как «ахтунг, пидары!» или «падонки курят шышки, пьют вотку и ебуцца с дефками» можно запростяк. Для этого не нужно предпринимать никаких усилий, а всего лишь нанять грамотного фотошоппера с заточенным под тему «пизды и хуя» мышлением и одного-двух толковых копирайтеров с Украины или из Белоруссии, которые выдавали бы на гора два-три ежедневных текста из серии «Как мы иблись с атличниццами». Пусть это и выглядело пошло, но полученный трафик и реализованная задача с лихвой все окупала.
Я отчаянно попытался спасти свое положение, послав на основной адрес корпорации письмо с просьбой разрешить мне реализовать проект хотя бы через тему «Дефки, брейте пёзды», которая, по моему мнению, смогла бы привлечь достаточное число полумаргиналов гетеросексуальной ориентации. Ответ пришел через неделю и содержал всего две строчки:
