– Почему? – удивился Джин.

– Пломбу придется сорвать, – пояснил Туман и облегченно перевел дыхание. Оптимальный вариант. Не надо захватывать караульную машину, калечить бойцов, которые потом долго будут просыпаться в холодном поту от пережитого. Пострадает лишь один человек. Это дежурный по складам. Ему до самой смены придется провести время со скотчем на губах и крепко связанным.

– Кстати, – спохватился Антон, – а мы не учли одного момента!

– Какого? – Джин напрягся.

– Двери помещения дежурного по складам должны быть оборудованы внутренним запором!

– Будем ловить у туалета, – как само собой разумеющееся сказал Туман. – Делов-то. До наступления темноты еще уйма времени. Он туда не один раз слетает.

Не сговариваясь, все посмотрели в сторону ворот. Похожий на гигантский скворечник, нужник был устроен метрах в двадцати от здания, которое также располагалось между двумя рядами колючей проволоки.

Спустя час Антон сидел между двумя бочками для воды и ящиком с песком, установленными под пожарным щитом, закрепленным на стене небольшого одноэтажного строения, внутри которого нес службу дежурный.

Как правило, в обязанности этих лиц входит выдавать в начале рабочего дня персоналу базы ключи, делая об этом соответствующую запись в специальном журнале, регистрировать все въезжающие на территорию машины, сверять данные в накладных с вывозимым грузом. Также на него ложилась ответственность за своевременное принятие решения в случае чрезвычайной ситуации. В общем, нечто вроде администратора, с той лишь разницей, что заступают они на сутки.

Антон уже успел заглянуть в окно и знал: службу несет еще совсем молодой прапорщик. Сидя за столом, он со скучающим видом разгадывал кроссворд. Сзади стоял топчан. В углу, на небольшой тумбочке, телевизор. Оружия у него не было.

До приезда дежурной машины оставалось чуть меньше часа, когда послышался шум отпирающегося запора и прапорщик вышел наружу. Потянувшись, достал сигарету, неторопливо прикурил ее и, спрыгнув с бетонной плиты, заменяющей крыльцо, поплелся в сторону туалета.

Скользнув взглядом по территории поста и не увидев часовых, Антон проскользнул внутрь помещения. Ящик для хранения ключей висел на стене. Под стеклом располагались мешочки с ключами, под каждым из которых стояли цифры, соответствующие номерам хранилищ. Открыв ящик, он взял нужный ключ. Прислушался. Было тихо. Вытряхнув ключи на ладонь, он пошарил взглядом по комнате. Слева от окна была закреплена аптечка. Вскрыв ее, сунул в мешочек бинт и повесил его обратно. Прикрыв ящик, вновь прислушался. По-прежнему было тихо.

Может, попробовать обойтись без насилия? – мелькнула мысль. Следов он не оставил, дежурный до утра не спохватится, что ключей нет. Еще раз окинув взглядом помещение, Антон выскользнул наружу. По дорожке, ведущей к отхожему месту, неторопливо возвращался прапорщик. Укрывшись за углом, Антон дождался, когда дежурный зайдет к себе, и только после этого проскользнул под проволочным ограждением, чтобы, обойдя вокруг охраняемой территории, встретиться напротив хранилища номер семь с Джином и Туманом, которые ушли туда вместе с муляжами взрывных устройств.

По истечении трех суток из четырех групп, высаженных Родимовым в разных частях МКАД, две справились с поставленными задачами. Банкету и Шаяхметову было поручено подготовить к взрыву здание прокуратуры одного из районов Москвы. Двухметровый забор из металлических прутьев, камеры слежения, решетки на окнах и охрана из числа сотрудников милиции, казалось, сводили к нулю любые варианты. Однако Банкет на удивление быстро решил вопрос.

Для начала он продал золотую цепь, с которой предварительно снял крестик. После чего они с Шахом относительно сносно оделись и пришли в учреждение с заявлением о сдаче якобы найденного ими в районе хлебозавода пистолета, который им заложили в сумку вместе с адской машинкой. Машинку же переложили в приобретенный на остатки денег кейс.

Пока Банкет, сидя в кабинете следователя, давал показания, описывал место обнаружения и даже рисовал схему, Шах «сходил» по нужде и немного «заблудился» в трехэтажном здании. После чего кейс остался под лестницей черного хода, прикрытый коробками из-под ксерокса.

Так, ценою оружия, числящегося за ГРУ, была выполнена эта задача.

Сейчас генерал готовил отписку и все необходимые документы для возвращения пистолета, одновременно ломая голову, как оценить действия диверсантов.

Кот, Лаврененко и Стропа должны были проникнуть в один из коридоров подземных коммуникаций, где проходила линия ФАПСИ, найти нужный кабель и также подготовить этот участок к взрыву. Причем характер повреждения тоннеля должен был быть таким, чтобы работы по его восстановлению длились не менее суток. Теперь инженеры ГРУ изучали место закладки, производили расчеты с целью определить, правильно ли установлено взрывное устройство. Так что обе группы маялись в ожидании оценки результатов своей работы в общежитии учебного центра.

Родимов умышленно поставил только половине направления усложненные задачи в других регионах. Часть спецназовцев всегда должна быть под рукой как дежурное подразделение. Отправь он всех к черту на кулички, а тут новый Бен-Ладен что-нибудь устроит. И что тогда? Самому ехать?

В двери осторожно постучали. Оторвав взгляд от жидкокристаллического экрана монитора с текстом для прокуратуры, он посмотрел в сторону дверей.

– Доклад от Филина. – Широкоплечий майор с узла связи шмыгнул носом. – В двадцать три сорок задача, согласно вашему распоряжению, выполнена.

– Больше ничего? – осторожно поинтересовался Родимов.

Майор развел руками:

– Возвращаются.

– Понятно, – генерал с шумом перевел дыхание. – Идите.

Больше всего сейчас Федора Павловича волновал вопрос, не наломал ли Филиппов в Саратове дров. Объект, выбранный для него, был не из простых. Относительно хорошо охранялся. В случае реальных военных действий задача плевая: перешлепали бы часовых из бесшумного оружия, рванули спецзарядом замки хранилища, и все. Здесь же все по-другому. Реальные российские солдаты, которым не свернешь шеи, а капитальному хранилищу, состоящему на балансе Министерства обороны, нельзя причинить никаких повреждений.

Едва он, отпустив офицера, вновь углубился в составление запроса для прокуратуры, как зазвонил лежащий на столе сотовый. В отличие от главной резиденции ГРУ на Хорошевском шоссе, здесь, в учебном центре, было не обязательно определенной категории военных избавляться при входе от телефонов, не имеющих специальной защиты.

«Жена, наверное», – безрадостно подумал Родимов, вспомнив про обещание отвезти ее на дачу. Снег сошел, и неугомонная супруга рвалась заняться подготовкой к «посевной».

– Федор Павлович, это капитан Дорофеев, – громом среди ясного неба донеслось из телефона. – У нас с Шаманом проблемы.

– Что еще?! – Генерал разозлился. Развеселый капитан не переставал удивлять. По условию учений до момента завершения выполнения задачи он вообще не имеет права пользоваться никакими видами связи. На чужой или занятой противником территории это демаскирует подразделение и считается нарушением конспирации. В исключительных случаях разрешено выходить только на группу боевого управления, где имелся узел связи.

– Прошу снять задачу и настаиваю на встрече, – продолжал удивлять Василий. – Причем контакт должен быть скрытый, незаметный со стороны.

– Влип в историю?!

– Вопрос касается нашей непосредственной работы.

– Хорошо. – Генерал откинулся на спинку кресла. – Диктуй, где находишься.

Как оказалось, Дрон уже преодолел половину расстояния до Пятигорска и под предлогом неисправности машины заехал на автосервис, где и воспользовался телефоном.

– Откуда машина? – чувствуя, как в горле пересыхает, генерал провел по шее рукой.

– Взята во временное пользование.

– Хорошо, – генерал усмехнулся про себя. – Приеду сам. Тоже подремонтируюсь. Или ты предлагаешь другой вариант?