(5) Проведя недолгое время в Риме и произведя щедрые раздачи народу, устроив зрелища, наделив многими дарами воинов[103], отобрав самых цветущих для службы телохранителями государя вместо разжалованных[104], он стал спешить на Восток[105]; (6) пока Нигер все еще медлил, бездействовал и роскошествовал в Антиохии, Север хотел предстать неожиданно, чтобы застать его неподготовленным. Итак, он приказал воинам готовиться к выступлению и со всех сторон стягивал войско, вызывая юношей из городов Италии, и во время похода отдавал приказания остававшимся еще в Иллирике воинским частям, спустившись во Фракию, соединиться с ним[106]. (7) Он снаряжал и морской флот и выслал имевшиеся в Италии триеры[107], наполнив их тяжеловооруженными. С величайшей быстротой у него собрались большие и разнообразные силы[108]. Он ведь знал, что ему нужны немалые силы для борьбы со всем расположенным против Европы материком, стоявшим на стороне Нигера.

15. (1) Он энергично занимался приготовлением к войне. Как человек предусмотрительный и трезвый, он с подозрением смотрел на находившиеся в Британии очень многочисленные и состоявшие из воинственнейших людей силы. Всей Британией правил Альбин — муж, родом из сенатских патрициев, воспитанный в унаследованном от предков богатстве и роскоши[109]. (2) Его Север пожелал привязать к себе, обойдя его хитростью, чтобы тот, имея такие побудительные причины к стремлению захватить императорскую власть, полагаясь на {47} богатство и знатность, на мощь войска и свою известность у римлян, не попытался завладеть государственными делами и не подчинил себе находящийся на недалеком расстоянии Рим, пока сам Север занят на Востоке. (3) Вот он и приманивает притворным почетом этого человека, который и вообще был некрепок умом и простодушен и тогда поверил Северу, заверявшему его многими клятвами в письмах. Он объявляет его Цезарем, предупредив его надежду и стремление приобщением к власти. (4) Север посылает Альбину дружественнейшие письма[110], умоляя его предаться заботам о державе: нужен будто бы муж благородного происхождения и именно такого цветущего возраста, так как сам он стар и мучается болезнью суставов[111], а дети у него еще очень малы. Поверив этому, Альбин принял почесть с радостью, удовольствовавшись тем, что без битвы и опасности получил то, к чему стремился. (5) Сделав о том же донесение сенату, Север, чтобы внушить большее доверие Альбину, приказал выбить монеты с его изображением и постановкой статуй и прочими почестями подтвердил дарованную милость. Мудро обезопасив себя со стороны Альбина и не испытывая страха перед Британией, он, имея при себе все иллирийское войско, полагая, что все улажено на пользу его власти, поспешил против Нигера [112]. (6) Остановки на пути, произнесенные им в каждом городе речи, знамения, часто появлявшиеся, как казалось, по божественному промыслу, все местности и бои, число павших с обеих сторон в битвах воинов — об этом обстоятельно рассказали многие авторы историй и стихотворным размером поэты, бравшие темой для всего своего произведения жизнь Севера[113]. (7) Моей же целью является описать, соединив их вместе, известные мне деяния многих государей за семьдесят лет[114]. Итак, я в дальнейшем изложу из отдельных действий Севера важнейшие и приводившие к успеху, ничего не превознося из угодливости, как это сделали писавшие в его время, и не пропуская ничего, что достойно рассказа и упоминания. {48}

1. (1) Конец Пертинакса, ниспровержение Юлиана, прибытие Севера в Рим и поход против Нигера описаны в предыдущей книге. Нигер, получив совершенно неожиданное для него известие, что Север захватил Рим, что сенат провозгласил его императором и что Север ведет против него все пешее иллирийское войско и флот, впал в величайшее смятение; он начал рассылать наместникам провинций приказы охранять все подходы к стране и все гавани. (2) К царям парфян, армян и атренов[1] он отправил послов, прося их быть ему союзниками. Армянский царь[2] ответил, что он не будет союзником ни того, ни другого — с него будет довольно охранять свое, так как Север уже приближается. Парфянский[3] обещал приказать своим сатрапам собирать силы: это у них обычный способ собирать войско, когда возникает в нем нужда, так как наемников и постоянной армии у них нет. (3) Атрены же по приказанию тамошнего царя Барсемия вступили в союз и прислали ему лучников. (4) Все остальное войско Нигер собрал из находившихся поблизости военных лагерей[4]. Очень многие граждане Антиохии, особенно юноши, по легкомыслию и из преданности Нигеру вступили в армию, поступая так скорее по неопытности, чем по зрелому размышлению. Нигер приказал укрепить теснины и ущелья горы Тавра мощными стенами и валами, полагая, что эти укрепления сделают проходящие на востоке дороги неприступными. Тавр лежит между Каппадокией и Киликией[5] и разделяет живущие к северу и к востоку народы. (5) Нигер послал вперед войско, чтобы оно овладело Византием, самым крупным и цветущим из городов Фракии[6], богатым людьми и средствами. Расположенный в самом узком месте пролива Пропонтиды, этот город имел большие доходы от морских пошлин и рыбной ловли; владея обширной и богатой территорией, он получал выгоды от обеих стихий. (6) Вот почему Нигер хотел заранее занять могущественный город, надеясь, главным образом, что сможет этим помешать переправе из Европы в Азию через пролив. Город был окружен мощной, очень высокой стеной, сделанной из мельничных четырехгранных камней, так плотно скрепленных и соединенных между собой, что всякий счел бы, что сооружение сделано из единой глыбы, а не составлено из разных частей. (7) Еще и {49} теперь, когда видишь сохранившиеся обломки и остатки этой стены, удивляешься и искусству первоначальных строителей и силе последующих разрушителей. Нигер считал, что он таким образом весьма предусмотрительно обезопасил себя.

2. (1) Север между тем двигался с величайшей поспешностью, не давая своему войску ни отдыха, ни покоя. Получив известие, что Византий занят, и зная, что он очень сильно укреплен, Север приказал войску переправляться к Кизику[7]. (2) Эмилиан, наместник Азии[8], которому Нигер вручил управление страной и власть над войском, узнав, что армия Севера движется к Кизику, и сам направился туда же со всем войском — и тем, которое он набрал сам, и тем, которое ему прислал Нигер. Когда оба войска встретились, то в этих местах разыгрались крупные бои и победила армия Севера[9]; воины Нигера обратились в бегство, и многие были перебиты, так что надежды пришедших с Востока были разбиты, а надежды иллирийцев получили подкрепление.

(3) Некоторые говорят, что дело Нигера погибло с самого начала из-за предательства Эмилиана. Называют две причины этого предательства. Одни говорят, что он злоумышлял против Нигера, завидуя ему и досадуя, что тот, его преемник по наместничеству в Сирии, теперь намеревается стать сильнее его, как государь и владыка. Другие утверждают, что Эмилиана толкнули на это решение его дети, которые прислали ему письмо и молили поступить так для их спасения. Север, найдя их в Риме, схватил и держал под стражей. Он весьма предусмотрительно воспользовался этой хитростью. (4) Так же и у Коммода было обыкновение оставлять у себя детей наместников, посылаемых в провинцию, чтобы иметь залог их преданности и верности. Зная это, Север, как только был провозглашен императором (а Юлиан был еще жив), тайно послав людей, позаботился о том, чтобы его собственные дети были выкрадены из Рима и не оставались во власти другого. (5) Сам же он, как только вступил в Рим, схватил всех детей тех, кто был наместником или занимал какие-нибудь должности на Востоке и по всей Азии[10], и держал их при себе под стражей, чтобы наместники, желая спасти своих детей, покинули Нигера или, если уж они останутся ему верны, то прежде чем успеть причинить зло, пережили бы горе от потери своих детей. (6) После поражения при Кизике сторонники Нигера бежали со всей возможной быстротой, одни в предгорья Армении, а другие в Галатию и Азию[11], стараясь побыстрее перейти Тавр, чтобы оказаться по ту сторону укреплений. Войско {50} же Севера, пройдя область Кизика, поспешно направлялось к соседней Вифинии[12].