Но, с этим понятием сразу же вступает в противоречие знакомое всем слово политика. Ныне политика так далеко отошла от понятия «правления всех одинаково хороших выбранных людей», что хоть плачь. Ведь и бандитская политика, и политика полицейского государства и даже политика нынешних презренных «думцев» – напихать себе в карманы денег никоим образом нельзя отождествить с политией Аристотеля.
Затем Аристотель дает предполагаемый им переход к демократии, в чем он и ошибся в отношении пути будущей России: «Когда же поддаваясь нравственной порче, они (члены политии) стали обогащаться за счет общественного достояния, из политии естественным путем получались олигархии, ведь люди стали почитать богатство. Из олигархий же сначала возникли тирании, а затем из тираний – демократии: низменная страсть корыстолюбия правителей, постоянно побуждающая их уменьшать свое число, повела к усилению народной массы, так что последняя обрушилась на них и установила демократию. А так как государства увеличились, то, пожалуй, теперь уже нелегко возникнуть другому государственному устройству, помимо демократии».
Видите, Аристотель при всем своем гениальном уме, равном уму безвестного изобретателя письменности и уму создателя иудаизма Моисея, не говоря уже о Ньютоне и Эйнштейне, даже предположить не мог, во что выльется в наше время полития. Даже в таком большом государстве как наше. Вы заметили, что Аристотель специально упоминает большие государства со многими областями и народами, в которых, по его мнению, демократия просто неизбежна? Как это нам, да и еще многим, в том числе и на Западе, удалось создать империи, да еще почище империи Македонского, которая, строго говоря, была не империей, а простым разинским «походом за зипунами»? Как видите, он даже мысленно не мог представить себе тоталитаризм, истоком которого было «единобожие», христианство, о котором он еще ничего не знал. Этим самым доказывается, что христианство не душеспасение, а идеология империй.
Вот для этого и было создано христианство, но Аристотель даже предположить не мог, что оно может быть создано после того, как он, так сказать, все разложил по полочкам. И главным виновником в создании христианства стал не кто иной, как папа Гильдебранд с его «цезаризмом», он же Иисус Христос по весьма доказательным данным «Новохрона–2». А потом была инквизиция, потом попу – иезуиту Скалигеру поручили написать новую историю мира. Католичество стало создавать одну империю за другой в Западной Европе, пока не грянула Реформация и Просвещение. Католики переключились на Латинскую Америку. В Европе им больше никто не верил. Потом русские цари, почуяв ослабление католичества, вышли из него и создали свое, более мерзкое, так называемое православие, сперва на купленной у турок царем Иваном III кусочке земли – Новом Афоне, куда ныне зачастил наш патриарх. Потом на основе православия создали Российскую империю. Разве мог все это предусмотреть умный грек? Ведь это же такая дурость со всех точек зрения.
А теперь, когда я изложил взгляды Аристотеля, я еще раз хочу спросить господина Кессиди, если он жив, конечно: где вы нашли у Аристотеля, что он поставил науку выше нравственности (совести)? Я, например, хоть убей, не могу понять.
Сейчас я хочу вернуться к Ренану, у которого взял термин «восточный синкретизм» (см. также раздел «Два первых века христианства»). Ренан с большим неодобрением пишет, что восточный синкретизм, то есть невообразимая путаница правоверия, вмешался в такое милое его сердцу католичество, и едва не испортило его. Что касается еврейских эмиссаров, то да, был такой Гегезипп, инспектировал католичество и остался им доволен, хотя сам Ренан этого и не понял. А вот экспансии с востока не было, с востока только подбросили идею христианства, а уж папа Гильдебрант разобрался с этой идеей сам. Неплохим доказательством является сам католический крест, который очень был известен в «Древнем Риме» и на него вешали всех, кто плохо себя ведет. На востоке же просто–напросто таких людей садили на кол. Вот этот кол вдобавок к самому кресту и является вкладом востока в дело христианства, если не считать самой идеи.
В «Нравственных письмах к Луцилию» Сенека упоминает о специальном отростке, имевшемся на кресте, на который садился наказываемый. Добросовестный переводчик расшифровывает: на основание креста, на его вертикальную часть, крепился специальный брусок, перпендикулярный к нему. На этот брусок и садился наказываемый так, что он оказывался у него между ног. Руки же распростертые привязывались к большой перекладине. Переводчик не описывает, зачем это: или для удобства или для утяжеления мук. Вот мне и кажется, что этот «перпендикулярный брусок» и взят у востока, но потом, в веках потерян. Скажу еще, что Сенека пережил Христа, если верить Скалигеру, основателю современной традиционной хронологии, лет на тридцать. Как не жаль мне Ренана, но скажу, что не «восточный синкретизм проникал в католичество», а наоборот, католичество проникало на восток всеми своими силами, прекрасным доказательством чего служит двоеперстие на Руси до «великого раскола».
Мне очень не нравятся также слова Ренана насчет того, что «мифический мир Греции и Востока тайно вкрался» в католицизм и не предоставил Иисусу «почти никакой роли», как будто он не бог, а народный артист, добавлю я. А, между тем он, Иисус, по словам Ренана «сделал улучшение сердца» народа. Этими несколько толстоватыми намеками Ренан хочет сказать, что еврейская Библия посвящена не тому, кому Ренан считает лучше ее посвятить. А вот Греция тут при чем? Мифы мифами, у всех мифы были, в том числе и про царей Древнего Лациума (Рима), которые фактически были царицыными мужиками по вызову, но ведь был и Аристотель в Греции, чтобы не перечислять вновь всех ее философов.
Дале идет еще оскорбительнее, видно Ренан «в тот день не стой ноги встал»: «Эти восточные измышления содержали все что угодно, кроме здравого смысла и доброй нравственности». За это я его и назову апологетом худой нравственности, ибо он, судя по этому его выражению, вообще не понимает, что такое нравственность. Если Чебурашка, например, призывает «давайте жить дружно», то ему можно верить, потому что он говорит это от чистого сердца, он всей своей кукольной жизнью показал что он хороший. А если Волк из «Красной шапочки» говорит, что он и ее бабушка – брат с сестрой, то можно ли ему верить, Волку? А богочеловеку, только что испепелившему неповинное дерево, выгнавшему из чужого «клуба» торгующих там по лицензии «лотошников», которому изменил его брат Иуда и так далее, можно верить, когда он говорит как коммунист: «человек человеку – друг, товарищ и брат»? Может быть, поэтому Ренан спирает это все на «восточный синкретизм»? Оставляя своего кумира, всего в белом? Да, и сама Греция, если я не ошибаюсь, находится к востоку от центра католичества. Ведь и коммунисты не уставали это повторять, а где они сегодня? Что толку с этих слов «добрая нравственность», если не только в душе пропагандиста, но и в душе народа их нет, и не предвидятся? Разве не знают люди сегодня доподлинно, что рядом с добром всегда живет зло? Теперь–то, я надеюсь, это доказано окончательно. И победить зло голыми словами никогда не удастся. Зло побеждается законами, боязнью их нарушить, неотвратимостью наказания, а не благими пожеланиями, как бы красиво они ни звучали, как бы их ни поддерживало лицемерное «общественное мнение», формируемое на заказ.
Далее Ренан осуждающе приписывает «восточному синкретизму» «нравственное безразличие, ненужность мученичества». Это, дескать, зачем вы нам дали христианские оргии? Так что ли? Как будто Кибела, Афродита и Венера не родные сестры? Почитайте Апулея, про то, как она посылала своего сыночка Амура делать людям пакости. А вот здравого смысла в христианстве ни на грош, весь он остался на востоке от католичества, у Аристотеля.
Николай Кузанский, тоже философ, но католичества
Ярый приверженец католицизма, хотя жил в период начавшейся Реформации. «То, что Платон называл душою мира и Аристотель – природой, есть бог…». Кузанский и Аристотель – сравнение. «Справедливость – все–таки … числа». Материя вторична, а мысль, то есть бог – первична. Благо человека – незнание. Абсолютная истина – есть. Куда из католичества пропало иконопочитание? «Как велико изобилие твоей сладости, которую ты хранишь для боящихся тебя». Семя – это бог. «Совпадения противоположностей». «Твоя сущность троична, и все же в ней нет трех частей». Пример рассуждений Кузанского. «Ваш заказ, папа римский, выполнен». Никакими другими философскими вопросами Кузанский не занимался. Он «младше» Аристотеля на 1800 лет.
