В небольшой комнате Лисил усадил Винн на край кровати. Тюфяк на кровати был соломенный, но, судя по его пышности, набивали его совсем недавно, так что он должен быть достаточно мягкий. Трактирщик оставил в комнате прикрытый крышкой котелок с кипятком. Лисил бросил туда пригоршню листьев мяты, достав их из мешка Винн, и, пока чай настаивался, откинул старенькое одеяло на кровати.

– Снимай сапоги и укладывайся поудобней.

Он помог Винн стянуть сапоги, и она молча подчинилась. Лисил осмотрел ее повязку, укрыл девушку одеялом до подбородка и, опустившись на колени у изголовья, заглянул ей в лицо.

– Магьер сделала то, что должна была сделать. Я на ее месте поступил бы так же.

– Нет, не так же, – прошептала Винн, устремляя взгляд на потолочные балки.

– Так же, – твердо повторил Лисил. – Чейн не мальчик-вампир, который кормится лесными зверьками. В Беле он пытался убить Магьер и едва не сжег заживо Мальца. Я бы снес ему голову с плеч, даже не задумавшись. Это наша работа, и ты, между прочим, сама захотела присоединиться к нам.

Винн повернулась к нему спиной и только после долгого молчания снова подала голос:

– Теперь она меня прогонит?

– Нет. Она никогда не бросит тебя здесь одну. – Лисил бережно погладил ее по затылку. – Да и я, если уж на то пошло, такого не допущу. К добру или к худу, но ты теперь стала частью того, что происходит с нами. Тебе, правда, придется потрудиться, чтобы снова завоевать доверие Магьер… а между тем она будет частенько порыкивать на тебя, как в старые добрые времена.

Лисил искренне надеялся, что говорит правду, хотя знал, что Магьер считает умолчание Винн предательством. Тем не менее он всегда придерживался того мнения, что провинившемуся надо давать второй шанс. Да и как бы мог он думать иначе, если сам живет только потому, что ему был дан второй шанс? Винн страдает не только из-за разрыва с Магьер. Она горюет по Чейну, кем бы он для нее ни был, – и вот в этой потере Лисил как раз ничем не может ее утешить. Винн еще молода, она только ступила на предназначенный им путь, и Лисил до сих пор еще не был уверен, что этот путь ей подходит.

– Постарайся поспать, – сказал он. – Завтра мы двинемся на запад, к границе этого края, а затем повернем на север. Путешествие будет нелегким – все-таки зима на носу, но зато, когда мы доберемся до мест, где живут сородичи моей матери, тебе наконец-то пригодятся все твои познания, которыми ты так гордишься.

Он поднялся и налил в миску воды для Мальца. Затем он наполнил свежим чаем две оловянные чашки, стоявшие возле котелка. Одну чашку Лисил оставил на столике у изголовья Винн, другую взял с собой и, глянув на Мальца, едва заметно качнул головой в сторону кровати. Пес тотчас запрыгнул в изножье и свернулся клубком, внимательно глядя на Винн.

– Все будет хорошо, – сказал Лисил. – Я обещаю.

Винн даже не шелохнулась.

– Доброй ночи, – только и промолвила она. Лисил вышел в коридор и, прикрыв за собой дверь, вздохнул. Утешать Винн было хоть и нелегко, но все же проще, чем говорить по душам с Магьер. А уж увезти ее поскорее из этих мест Лисил полагал наиважнейшей своей задачей.

Когда Лисил закрыл дверь, Малец свернулся поудобнее, приткнувшись боком к ногам Винн. Он был удовлетворен ходом событий, хотя и не спешил вздыхать с облегчением.

Вопреки всем его страхам – и более того, страхам его сородичей – Магьер встретилась с Убадом лицом к лицу и устояла. Малец верил в нее, и Магьер его не подвела. Стихийным духам придется смириться с тем, что он в итоге сделал верный выбор.

Оставалось еще явление врага в его излюбленном облике – черные чешуйчатые кольца в лесу, и при одном воспоминании об этом Мальца вновь охватывал панический ужас. Итак, вовсе не путешествие Магьер в поисках правды о своем прошлом ускоряло приход того, что предсказано в грядущем. Миновала еще одна эпоха в мире смертных – и вот враг уже снова зашевелился и даже сейчас, погруженный в сон, уже набирает себе новых слуг. Все эти годы он выжидал, таился, следил за Магьер.

А сегодня заговорил с нею.

Это событие сильно обеспокоило Мальца, хотя он и сам не знал еще, что оно может означать. Грядут и другие испытания, в том числе куда более грозные и тяжкие, чем то, через которое все они только что прошли. Он, Малец, будет с Магьер, а еще с ней будет Лисил – Лисил, который был темен духом, но обратился к свету.

Дыхание Винн стало ровнее и глубже – девушка заснула. Малец с нежностью относился к юной Хранительнице, но, так же как и Магьер, был неприятно поражен тем, что за ними все это время тайно следовал вампир. Очень странно, что он, Малец, не учуял его раньше. Еще более странно то, что Винн сумела скрыть от него правду. Надо будет не спускать с нее глаз.

Пес закрыл глаза и целиком предался тишине комнаты, которую нарушало лишь негромкое дыхание Винн. Ему многое еще предстоит обдумать, даже слишком многое, но не сейчас. У него еще есть время, чтобы просто выспаться в тепле и тишине.

Когда Лисил вошел в комнату, Магьер сидела в ветхом кресле в углу. Вначале он не произнес ни слова, а только молча подал ей оловянную чашку. Запах мяты защекотал ноздри Магьер еще прежде, чем она увидела зеленый листик, лежащий на дне чашки. Тогда она решительно поставила чашку на пол, даже не прикоснувшись к чаю.

Она тоже молчала и, что самое удивительное, нисколько не злилась на Лисила. Может быть, она вообще разучилась злиться? Это было бы для нее серьезной потерей, ведь именно гнев всегда придавал ей силы.

Лисил окинул взглядом комнату:

– До чего же все знакомо! Мы начали это путешествие в более чем скромном трактире, который не многим отличался от этого.

– Да, – отозвалась Магьер и почувствовала, что теперь, когда Лисил наконец заговорил, ей совсем не хочется, чтобы он умолкал. Когда она слышала его голос, ей уже становилось легче. – Все закончилось. Искать больше нечего.

Лисил протянул к ней руку. Магьер очень нравились его руки, такие смуглые, тонкие, изящные.

– Посиди со мной, – попросил он.

Она подошла к кровати и села рядом с ним, жалея, что вместо этого они не могут улечься, тесно обнявшись, под одеялом у костра. До чего же непривычно было опять ночевать под крышей!

– Расскажи, что тебе показала твоя мать, – попросил Лисил.

Магьер давно мечтала о том, чтобы они могли свободнее говорить о важных вещах, но старые привычки, въевшиеся с годами, проведенными вместе, сломать было нелегко. То, что Лисил так просто и открыто попросил ее об этом, казалось ново и приятно, и он, в конце концов, заслуживал того, чтобы все узнать. Если уж он решился связать свою жизнь с ее жизнью, правда нужна ему не меньше, чем ей самой.

Лисил молча слушал ее рассказ. О том, как ее отец выпил кровь пятерых жертв, о том, как совершилось насилие над Магелией, о смерти Бриена. Рассказала Магьер и о том, как Вельстил вмешался в планы Убада, о младенце с перерезанным горлом и о том, как он унес ее, едва родившуюся на свет, из замка, бросив ее мать истекать кровью.

– Ох, Магьер… – только и прошептал Лисил.

– За всем этим кроется еще многое, – сказала она. – Убад всю жизнь потратил на то, чтобы создать меня. А моя мать показала мне, что нечто является Вельстилу в его снах. Убад называл это нечто «мой повелитель». Только я не то, что все они думают… не то, чем хотел меня видеть Убад.

Она рассказала Лисилу о щупальцах, которые схватили ее и Мальца, о том, как Убад принуждал ее выпить жизненную силу из заключенного в этих щупальцах Духа леса.

– И ничего не вышло, Лисил. Я совсем не то, что он думал.

– Ты – Магьер, – сказал он так, как будто это была непреложная и ясная истина.

Когда Магьер заговорила о черных чешуйчатых кольцах, которые явились на призыв Убада, Лисил настороженно огляделся по сторонам, словно что-то высматривал в углах комнаты.