– Вот он, – заявил один из мальчишек, тыча пальцем в своего соседа, – хочет знать, откуда у этого человека такое имя.

Мужчина в фокусе проектора поднялся, явно ошеломленный, и откуда-то из-за границ изображения к нему протянулась рука. Ракурс изменился, и стало видно, что рука принадлежит другому мужчине, в длинном бежевом одеянии. Рядом испуганно била копытом большеглазая белая лошадь.

При виде лошади дети разом затаили дыхание, а когда мужчина в бежевом успокоил ее одним движением – захлопали в ладоши.

Хали присела на скамью, глядя на учебное представление, и, откинувшись на мягкую спинку, поискала глазами Ферри. Старика нигде не было. Очень типично – догонять и ждать.

Поначалу фигуры в фокусе проектора молчали, но теперь до Хали донесся раскатистый голос. Язык был ей неведом, но казался знакомым, таким знакомым! Хали казалось, что она почти понимает слова – словно в недавнем сне она учила их. Она нажала клавишу «Перевод» на подлокотнике, и голос прогремел снова:

– Савл, Савл! Что ты гонишь Меня?

Этот голос! Где она слышала его?

Когда человек в белом поднялся, все еще прикрывая голову руками, Хали поняла, что на нем все же не бортовой комбинезон, а длинная накидка, оплетавшая его длинные ноги. Мужчина отступил на шаг, на два и снова упал, вскрикнув:

– Кто ты?

– Я Иисус, – отозвался раскатистый голос, – которого ты гонишь. Трудно тебе идти против рожна.[13]

Хали замерла.

«Иешуа, – слышалось ей в мертвой тишине. – Хесус. Иисус».

Фокус проектора померк, лампы на потолке разгорелись желтым. Хали поняла, что она одна в комнате, полной ребятишек, – это был урок для малышей. Почему Ферри приказал ей встретиться с ним здесь?

– А ты знаешь, – спросил у Хали сидящий на полу мальчишка, – откуда у того человека такое странное имя?

– Из смешения двух древних культур Земстороны, – ответила она. – А что вы смотрели?

– Корабль говорит, это сегодняшний урок. Началось с того, что тот мужчина скакал на лошади. Очень быстро. А у нас в гибербаках есть лошади?

– По накладным – есть, но у нас пока нет для них места.

– Я бы хотел на лошади покататься!

– А что вы узнали из сегодняшнего урока?

– Что Корабль везде, всегда был и все видел, – серьезно ответил мальчик.

Товарищи его закивали.

«Ты поэтому показал мне Иешуа, Корабль?»

Ответа не было. Но Хали и не ожидала ответа.

«Я не усвоила урок. Чему бы ни желал научить меня Корабль… я провалила экзамен».

Расстроенная, она поднялась, потом снова глянула на заговорившего с ней малыша. Почему нет взрослых? Конечно, это детское богоТворение – но хотя бы инструктор…

– Вы доктора Ферри не видели? – спросила она.

– Он приходил, но его вызвали куда-то, – ответила девчушка из задних рядов. – А разве можно покидать богоТворение?

– Только по корабельным делам, – соврала Хали.

Отговорка вышла пустой, но девочку вроде бы удовлетворила.

Решившись, Хали выбежала из комнаты. Вдогонку ей полетел девчоночий голосок: «А кто же у нас будет учителем?»

«Не я, малышка. Мне самой предстоит многому научиться».

Что-то на борту пошло наперекосяк. Странная беременность Ваэлы была лишь одним признаком из многих. Хали промчалась по боковому проходу в сторону ядра от богоТворильни, отодвинула крышку первого же служебного люка на своем пути и нырнула в проем. По тесной, плохо освещенной трубе она проползла до пересечения с другой, откуда сквозь другой служебный люк вывалилась в главный коридор архива. В зале были люди – группа средней школы на уроке по обращению со сложной техникой, – но ее проход между стеллажами пустовал, и за консолью, скрывавшей вход в тайное убежище Керро, никого не было.

Хали отворила потайной люк, пролезла в залитое слабый розовым светом помещение и плюхнулась в кресло за пультом. Люк за ее спиной со щелчком затворился. От спешки Хали изрядно запыхалась, но переводить дух времени не было. С чего начать? Вокодер, проектор?

Девушка пожевала губу. От Корабля ничего не скроешь. Урок, преподанный тем ребятишкам, был настоящим, она знала это.

«Чтобы обратиться к Кораблю, мне не нужна техника».

Тогда зачем вообще это место?

– Люди, как правило, меньше пугаются так, чем когда Я передаю мысли.

Голос Корабля раздавался из динамика прямо перед Хали, такой спокойный и мудрый, что девушка почему-то озлилась.

– Для Тебя мы просто зверушки? А что будет, когда зверушка Тебе надоест?!

– А как вы можете Мне надоесть?

– Потеряв почтение к Кораблю, – выпалила Хали, не раздумывая. Ответа не было.

Гнев ее остыл. Молча посидев минуту в раздумье, девушка задала иной вопрос:

– Кто Ты, Корабль?

– Кто? Не совсем корректный вопрос, Хали. Я появился вместе с первой человеческой мыслью. Чтобы события свершились в нужной последовательности, потребовалось немало времени – но только лишь времени.

– Так что же почитаешь Ты, Корабль?

– Я почитаю сознание, породившее Мой образ. И Мое почтение явлено в решении Моем наименьшим образом вмешиваться в ваше сознание.

– Так и нам предлагаешь почитать Тебя, Корабль?

– Ты полагаешь, что можешь повлиять на Меня, Хали?

Хали с натугой выдохнула.

– Могу, так ведь.

Это было утверждение, а не вопрос.

Чувствуя, как пол уходит из-под ног, словно озарение свершилось не волей ее, но попущением, Хали поняла наконец в чем был урок лобного места.

– Последствия избыточного вмешательства, – прошептала она.

– Ты радуешь Меня, Хали. Радуешь, как радовал Меня Керро Паниль.

– Хали! – рявкнул Уинслоу Ферри из прибокса на ее поясе. – В лазарет, быстро!

Хали уже выскочила из люка и одолела полпути по коридору, прежде чем сообразила, что прервала беседу с Кораблем на полуслове. Можно было на пальцах пересчитать тех, к кому Корабль обращался лично, а у нее наглости хватило встать и уйти! Мысль эта не успела еще покинуть ее, а Хали уже рассмеялась. Невозможно покинуть Корабль.

Ферри встретил ее у главного входа в лазарет. Старик оделся в прочный синий комбинезон, как колонист. Второй, такой же, он тащил в руках. Когда он сунул костюм ей, Хали увидела, что оба комбинезона снабжены пилотскими шлемами.

Она машинально схватила одежду. Видно было, что старик перепуган – лицо его покраснело, руки тряслись. Ткань показалась ей грубой – в сравнении с корабельным костюмом – съемная накидка и капюшон были как будто скользкими.

– Что… что случилось? – выдохнула она.

– Надо вывезти Ваэлу с борта. Мердок убьет ее.

Хали не сразу осознала его слова. Потом ее одолели сомнения. Почему этот напуганный старик пошел против Мердока? Ведь это значило противостоять самому Оуксу!

– Почему вы хотите помочь? – спросила она.

– Меня снимают. Отправляют на нижсторону, в Первую.

До Хали долетали слухи о Первой лаборатории – опыты с клонами, дикие байки… Но Ферри был смертельно напуган. Может, он знал о Первой что-то более определенное?

– Надо торопиться, – выдохнул старик.

– Но как… Нас догонят!

– Я тебя умоляю! Надевай комбинезон и помоги мне.

Хали поспешно натянула синий комб поверх своего корабельного, чувствуя себя неуклюжей и толстой. Застежки ветровика скользили под пальцами, пока Ферри тащил ее в сторону лазарета.

– Когда они спохватятся, нас уже не будет на борту, – бормотал он. – Через четыре минуты из восьмого дока отправляется грузовой челнок. На борту только оборудование, людей нет – все на автоматике.

Они добежали до палатных ниш. Ферри отдернул занавесь, и Хали едва не воскликнула изумленно. На каталке покоилась Ваэла, уже одетая в нижсторонний комбинезон. Лицо ее закрывал капюшон, на раздутом животе ветровик топорщился складками. Когда Ферри успел ее притащить?

– Мердок приказал перевести ее, – пояснил старик, – как только ты ушла.

Хрюкнув от натуги, он сдвинул каталку с места. Хали собралась было отключить Ваэлу от монитора.