Четырнадцатого апреля мне позвонили. Прошло не так уж много времени с момента завершения последнего дела, а вот уже новый потенциальный клиент отыскался. На этот раз судьба свела меня с господином Светиным Виктором Владимировичем, который срочно нуждался в моих профессиональных услугах. Недолго думая, я собралась, привела в порядок свою внешность и отправилась выяснять детали.

Светин пригласил меня к себе домой, а квартира его располагалась где-то в Ленинском районе. Виктор Владимирович сказал, что проблема его носит сложный характер и не может быть изложена даже намеками в ходе телефонного разговора. Я поначалу усмехнулась: клиенты, как правило, любят преувеличивать важность своих проблем.

Светин обитал в ничем не примечательной девятиэтажке с кодовым замком на подъездной двери, с исписанным каракулями шпаны лифтом и прочими классическими причиндалами отечественного быта. Поднявшись на седьмой этаж, я ткнула в кнопку дверного звонка.

Мне открыл симпатичный молодой брюнет интеллигентной внешности. Строгий костюм элегантно сочетался с аккуратными усиками. Надо же!

– Вы, должно быть, и есть Евгения Максимовна! – догадался молодой человек, стоящий на пороге.

– А вы, должно быть, Виктор Владимирович…

– Проходите, проходите!

Светин широким жестом пригласил следовать за ним и провел меня в просторную и светлую гостиную. Сразу бросилась в глаза пальма с широкими перистыми листьями, произраставшая в горшке у окна. Виктор Владимирович усадил меня в кресло.

– Пойду приготовлю чай, – сообщил он.

А я принялась разглядывать интерьер помещения, в котором оказалась. Меня заинтересовал тот факт, что большая часть книг на стеллаже напротив меня была посвящена медицинской тематике. Я сделала такой вывод, изучив заголовки на корешках книг. Когда вернулся Виктор Владимирович, я не преминула задать вопрос:

– Извините, вы случаем не врач?

– Так точно. Три года назад окончил ординатуру, сейчас практикую. Хирург я. Дедуктивный метод изволите применять?

Я рассмеялась.

– Нет, просто рассматриваю все эти жуткие книжки на ваших полках.

Виктор Владимирович поддержал меня ответным смехом.

– Мне кажется, мы сработаемся, – сказал он.

– Мне почему-то тоже.

Что-то мне положительно нравилось в этом человеке. Чувствовалась в нем некоторая харизма в сочетании с собранностью и умеренной дисциплинированностью, ни в коем случае не граничащей с занудством.

– Виктор Владимирович, я готова вас выслушать, – сказала я.

– Шутки в сторону? Ну что ж… – Светин нахмурился. – Эта история началась неделю назад. Чтобы вы поняли, в чем дело, я должен изложить все по порядку. Если в моем рассказе вам что-то покажется бессвязным, сразу же задавайте уточняющие вопросы.

– Конечно.

– Мой отец – старший преподаватель биологического факультета Тарасовского университета. Как раз сейчас у студентов биофака начинается весенняя полевая практика, и отец пригласил меня принять участие в одной из таких экспедиций. Вот там-то все и началось…

Светин задумчиво прихлебнул из чашки и продолжил рассказ:

– В первый день практики студенты и преподаватели, соскучившиеся по общению с живой природой, естественно, хорошенько приезд отметили. Биологи веселились. Перед этим мы с отцом славно поохотились, убили пару уток и одного зайца. Отец мой – заядлый охотник и всегда берет с собой на природу ружье. Чертовщина позже началась, ближе к вечеру, когда все собрались перед костром. Мы слушали гитару, готовили на огне дичь, ну и выпивали понемногу, конечно. А потом один из студентов заиграл песню Розенбаума про Афганистан, и мы сразу вспомнили об Игоре Сергеевиче Маркове – это один из университетских преподавателей, который принимал участие в экспедиции. Мы знали, что эта песня – его любимая, ведь он в свое время прошел Афганистан. И вот тут обнаружилось, что сам Марков куда-то пропал… – В голосе Виктора Владимировича появились жесткие нотки. – Никто поначалу не придал этому факту особого значения. Мы были немного навеселе, и наше восприятие реальности оставляло желать лучшего. Но вскоре на мобильный телефон моего отца пришло сообщение, SMS-ка. Сообщение прислал Марков, представляете? Он утверждал, что находится в опасности, но не добавлял никаких деталей. Все это напоминало чью-то глупую шутку, выглядело загадочным и зловещим. Мне лично тогда стало очень неуютно и холодно… Еще чаю, Евгения Максимовна?

– Угу.

– Мы обсудили сложившуюся ситуацию и попытались не паниковать, – продолжал Светин, наполнив мою чашку. – Сначала мы кричали во все горло, в надежде, что Марков нас услышит и отзовется. Отец мой, не веря в серьезность сообщения, даже громко советовал ему не валять дурака. Бесполезно – отклика не было. Потом мы приняли решение разбиться на группы по два-три человека и обшарить всю местность в поисках Маркова. Конечно, нельзя было упускать из виду, что Игорь Сергеевич мог жестоко пошутить. Биологи, как известно, отличаются веселым нравом, и некоторые из них шутят совершенно шокирующе. Но рисковать мы не желали. В итоге мы разделились и отправились на поиски Игоря Сергеевича.

На несколько секунд Виктор Владимирович замолчал.

– Минут двадцать мы продирались по кустам, перешагивали через канавки с раскисшей землей на дне, – уныло повествовал Виктор Владимирович. – Никакого результата. А потом меня позвали в лагерь, потому что один из студентов вернулся туда с простреленной нижней частью голени. Произошло следующее. Они с товарищем выбрели к реке – протекает в той местности такая быстрая речушка, которая даже не замерзает зимой, под названием Чалымка. Так вот, на противоположном берегу Чалымки студенты увидели каких-то людей. И они вдруг… начали в ребят стрелять. Парням чудом удалось скрыться, но одного зацепило. Меня попросили оказать первую помощь. Я обработал рану, перебинтовал ногу. Слава богу, пуля не задела кость.

Виктор Владимирович сокрушенно покачал головой.

– А потом прибежали двое других парней в компании с девчонкой. Девчонка вся тряслась от ужаса. Оказывается, их группа обнаружила труп Маркова. Он был убит выстрелом в голову. Пуля угодила прямо в левый глаз. Студенты описали то, что обнаружили, в самых кровавых подробностях.

– Да-а… – протянула я.

– Убийство произошло в удивительном месте, – возобновил рассказ Светин. – С одной стороны это место как бы огорожено лесистыми пригорками, густой такой чащей, с другой – излучиной реки. И только узенькая тропинка позволяет туда добраться. Студенты говорили, мол, что даже странно, что они не встретили преступника по дороге.

– Действительно странно.

– Но это еще не все! – изобразил предупредительный жест Светин. – Рядом с трупом было обнаружено ружье моего отца. Поэтому вызванные на место представители милиции незамедлительно арестовали, на мой взгляд, ни в чем не повинного, цинично подставленного человека. Правда, опрос свидетелей выявил наличие конфликта между отцом и Игорем Сергеевичем незадолго до трагического события. Ужасно и то, что позже, когда провели экспертизу, единственные отпечатки пальцев, обнаруженные на ружье, оказались принадлежащими моему отцу. Но ведь папа никогда никому не давал ружье. Он говорил, что несет за оружие ответственность. А убийца, похоже, действовал в перчатках. Коварно задумано!

– Вы убеждены в невиновности своего отца так же, как в том, что за весной всегда последует лето, – заметила я.

– Вы правы. Я скорее поверю, что весну сменит зима, чем в то, что мой отец – убийца. Однако для работников правоохранительных органов он – так, очередной субъект, по причине определенного стечения обстоятельств подлежащий уголовной ответственности. Но я-то его знаю лучше, чем кто бы то ни было! И мне не нужны данные баллистической экспертизы, чтобы быть уверенным в чистоте его помыслов! Кстати, мы подошли к тому моменту, почему мне вдруг понадобилась помощь телохранителя.