На месте убранных контейнеров кое-где еще торчали фундаментные блоки. За одним из них, в стороне дощатых ворот кто-то шевельнулся. Виктор мгновенно повел в ту сторону пистолетом и крикнул:
– Не двигаться! ФСБ! Подполковник Логинов!
– Я и не двигаюсь, – секунду спустя донесся на удивление бесцветный голос. – Он в меня, гад, как шмальнул, я ногу подвернул…
– А ты кто? – спросил Виктор, осторожно поднимаясь.
– Старшина Петренко, ОВД «Аэропорт»…
– А тут откуда взялся?
– От верблюда… Дали команду, мы к сауне подъехали. А тут этот тип бежит. Нас увидел – и назад. Мы за ним. Он сюда. Через ворота сиганул, значит. Мы, дураки, тоже. А он нас перехитрил. Сразу в углу спрятался. Потом выскочил, два раза стрельнул – и назад. Напарник за ним погнался, а у меня нога… И кепку, гад, прострелил, во! Навылет! – продолжил монотонно бубнить милиционер, пока Логинов бегом приблизился к нему.
Судя по всему, он находился вроде как в шоке. И было отчего. От смерти старшину Петренко отделили буквально несколько миллиметров. Просунутый в пулевое отверстие в кепке палец говорил об этом красноречивее всяких слов.
– И вот здесь еще одна! – хотел было показать вторую дырку старшина, но Логинов уже бросился к воротам.
– Так он обратно к сауне рванул? – уточнил он.
– Ага, туда! А напарник мой за ним погнался, Костей зовут. Вы там поосторожнее, товарищ подполковник, стреляет он, гад, метко. Почти как «белые колготки»…
– Постараюсь, – оглянулся Логинов уже у деревянных ворот. – А ты жди, я кого-нибудь пришлю…
Толком рассмотреть старшину в тусклом свете он не смог, но и того, что удалось увидеть, было достаточно, чтобы проникнуться к едва не погибшему милиционеру уважением. Поверх надбровных дуг череп старшины украшал жутковатый косой шрам. Скорее всего, от осколка. Судя по этой дьявольской отметине, а также по непроизвольному упоминанию о «белых колготках» (так в Чечне называли прибалтийских снайперш-биатлонисток), до прихода в милицию Петренко успел повоевать.
Быстро сунув пистолет в кобуру, Виктор ухватился за верх дощатых ворот и собрался подтянуться на руках. Он чувствовал себя в абсолютной безопасности и даже не подозревал, что смерть дышит ему буквально в затылок.
Потому что в этот самый миг старшина Петренко вдруг вскинул пистолет и прицелился.
– А я ведь тоже в Чечне воевал… – вдруг зачем-то сказал Логинов, прежде чем подбросить свое тело наверх.
10
Киллер так и не успел добраться до дощатых ворот рынка. Скользя между блоками, он не заметил в потемках неглубокой траншеи и упал, едва не сломав себе ногу.
К счастью, все обошлось, но несколько секунд киллер потерял. Благодаря этой заминке он и расслышал, как его преследователь крикнул милицинерам из «Форда» у ворот: «ФСБ! Подполковник Логинов! К остановке никто только что не пробегал?»
Тут киллер невольно замер. «Так, значит, ФСБ! – молнией промелькнуло у него в голове. – Так вот откуда этот чертов живчик, мать бы его так! Ничего не скажешь, натаскан будь здоров!»
А Логинов тем временем уже демонстрировал застигнутым врасплох милиционерам свое удостоверение. Он снова делал все слишком быстро. И киллер понял, что уйти из парка ему навряд ли удастся. Если он не успокоит этого подполковника…
Осознав это, киллер вернулся немного назад, чтобы услышать дальнейший разговор Логинова с милиционерами. Вообще-то до ворот было довольно далеко, но говорившие были возбуждены, и голоса разносились по пустынному рынку.
Насчет способности Логинова соображать киллер не ошибся. После лаконичного разговора с экипажем «Форда» подполковник сделал совершенно правильный вывод: «Значит, он где-то здесь…»
Медлить дальше было бессмысленно, и киллер принялся действовать. Стараясь производить как можно больше шума, он пробежал несколько шагов и дважды выстрелил. Потом измененным голосом крикнул: «Стой!», прострелил снятую с головы милицейскую кепку и громко простонал.
Теперь оставалось только ждать. Киллер прилег за фундаментным блоком и невесело ухмыльнулся. На всякого мудреца довольно простоты. Киллер не сомневался, что Логинов сунется в ловушку. Такой не побоится. И поплатится за это…
В общем-то, киллеру было жалко убивать этого подполковника. Мало того, он каким-то странным образом успел проникнуться к нему искренней симпатией. Потому что тот был настоящим мужиком. И служил не за страх, а за совесть. Побольше бы таких, и, глядишь, киллеру никого бы не пришлось убивать. Потому что тот же Самвел уже давно бы парился на нарах. Как и положено по справедливости…
Эх, зря Логинов ввязался в эту погоню. Очень зря. Шел бы себе домой, к жене. Она его небось заждалась. Или просто выпил бы водки в дежурном магазине. А ментовскую работу оставил бы патрульным ментам. Уж те бы так не уродовались, не та школа…
Но изменить ничего уже было нельзя. У киллера впереди еще очень много работы. Он слишком долго к ней готовился. И просто не мог позволить, чтобы какой-то фээсбэшник, пусть хороший, помешал ему выполнить эту работу. Потому что это было бы несправедливо…
В своих расчетах киллер не ошибся. Логинов не заставил себя долго ждать. С разгона одолев забор, он спрыгнул на землю и тут же перекатился в сторону. Все как в школе учили.
Стрелять по нему в этот короткий промежуток времени было бы глупо, да киллер и не собирался этого делать. В этот раз он решил действовать наверняка. Поэтому пошевелился, чтобы дать подполковнику обнаружить себя.
Тот отреагировал мгновенно.
– Не двигаться! ФСБ! Подполковник Логинов! – разнесся над рынком предупреждающий возглас.
– Я и не двигаюсь… – после едва уловимой паузы ответил киллер.
Он понимал, что Логинов не раз бывал в переделках, поэтому играл безошибочно. Таким монотонным, тусклым голосом разговаривают солдаты на передовой сразу после атаки – когда твой лучший друг глядит немигающим взглядом в небо, а ты, бежавший рядом с ним, почему-то остался жив и только-только начинаешь осознавать это…
Будь на месте Логинова какой-то сопливый сержант из ППС, это могло бы и не сработать. Но подполковник, на свою беду, не раз видел людей, чудом разминувшихся со смертью. И он сразу поверил киллеру.
А тот продолжил монотонно бубнить, описывая несуществующую перестрелку. А потом сунул палец в кепку. Правда, дырка от пули на Логинова особого впечатления не произвела. Он просто на миг зафиксировал цепкий взгляд на лице киллера и тут же бросился к дощатым воротам, спросив уже на ходу:
– Так он обратно к сауне рванул?
– Ага, туда! А напарник мой за ним погнался, Костей зовут. Вы там поосторожнее, товарищ подполковник, стреляет он, гад, метко. Почти как «белые колготки»…
– Постараюсь, – бросил через плечо Логинов. – А ты жди, я кого-нибудь пришлю…
В следующий миг он сунул пистолет в кобуру и ухватился за верх дощатых ворот. Он чувствовал себя в абсолютной безопасности и даже не подозревал, что смерть дышит ему буквально в затылок.
Киллер с тяжелым сердцем вскинул пистолет и прицелился…
И тут Логинов вдруг сказал:
– А я ведь тоже в Чечне воевал. Правда, немного… Пока не ранили.
Рука киллера предательски дрогнула. Логинов мог произнести миллиард фраз и все равно через секунду отправился бы на тот свет. Но он, сам того не подозревая, каким-то чудом произнес те единственные слова, которые только и могли спасти ему жизнь. Киллер вдруг ощутил мгновенно выступившие на глазах слезы и понял, что не сможет нажать на спусковой крючок. И быстро убрал руку с пистолетом…
Заново же родившийся Логинов запрыгнул на ворота и ловко приземлился на другой стороне. Киллер негромко шмыгнул носом и крикнул ему вслед:
– Берегите себя, товарищ подполковник!
Ответом ему были быстро удаляющиеся шаги.
11
Приземлившись за воротами, Виктор выхватил пистолет и бросился по дорожке к сауне.
– Берегите себя, товарищ подполковник! – донеслось в этот миг из-за забора.
