– Падре, вы пытаетесь сейчас отпустить мне грехи? – А он не один? Громкий смех баронессы заполнил полутёмное помещение с высокими потолками. – А если я скажу, что их великое множество? Их так много, что я закрываю глаза и меня обступает темнота. Не та пустая, связанная с отсутствием света, наполненная ночными звуками, а густая, вязкая, имеющая вкус, и он необычайно сладок и терпок… Но это не нектар заморского редкого плода, а кровь… Мрак, кричащий волчьим лаем и звуками взмахов чёрных вороньих крыльев… Священник быстрым движением пальцев наложил на себя крест, чем вызвал новый приступ смеха бесноватой, но столь прекрасной на вид леди. Де Клер распахнула веки. Мерцающие в темноте глаза меняли цвет с голубого на красный. Тяжёлый взгляд пронзал душу. – Что, если я сама и есть грех?