Он взял подушку и замер на мгновение, прислуши­ваясь, как шуршит в мусоропроводе за стеной выбро­шенный кем-то из соседей сверху мусор, будто обескрыленная птица трепыхается в узком смрадном лазе вер­тикально поставленной трубы. Подумал: кому это при­спичило заниматься этим среди ночи, сразу же ощутил, как на него пахнуло промозглостью дыхания той кори­дорной трубы, непроизвольно передернул плечами, словно сам прошел через ее зев, годами копившуюся на стенках тусклую тяжелую паутину. Отчаянье было таким леденящим и беспросветно черным, что он вынужден был с силой, зажегшей перед глазами радужное сияние, зажмуриться.