В дверь позвонили, затем, не дожидаясь результата, повторили, но на этот раз звонок надрывался гораздо дольше. И зачем только Николай пошел на поводу у жены и поставил этот новый сигнал, звук которого так сильно раздражал и его и соседей по площадке? Дом, в котором они жили представлял из себя классический образец хрущевского панельного периода, а это значило, что можно было расслышать не только разговор на повышенных тонах, происходивший где-нибудь за стенкой, но и мелодию надрывающегося телефона у вредной тети Оли этажом выше. А уж если кто-то решал устроить небольшие семейные разборки, то об этом знала практически вся пятиэтажка.