Мне рассказывали люди, знавшие его с детства, - и я охотно им верю, -что в возрасте одного года и семи месяцев он плакал, когда бабушка непозволяла ему кормить ее с ложки, а в три с половиной года его полуживымвыудили из пожарной бочки, куда он залез, чтобы научить лягушку плавать.