«Лет двад­цать то­му на­зад рус­ская по­эзия под вли­яни­ем лож­но по­нятых прин­ци­пов ре­алис­ти­чес­ко­го ис­кусс­тва поч­ти сов­сем чуж­да­лась фан­тасти­ки. По­эты как-то сты­дились все­го, на чем ле­жал от­свет „ро­ман­тизма“, и во что бы то ни ста­ло хо­тели ос­та­вать­ся в пре­делах не толь­ко сов­ре­мен­но­го, но неп­ре­мен­но пов­седнев­но­го. Всем еще па­мят­на борь­ба, ко­торую по­вело с эти­ми прин­ци­пами мо­лодое по­коле­ние по­этов, выс­ту­пив­шие в на­чале 90‑х го­дов. Оно за­щища­ло рав­ноправ­ность меч­ты с так на­зыва­емой дей­стви­тель­ностью и в раз­гар борь­бы, как то всег­да бы­ва­ет, да­же ре­шитель­но от­да­вало пред­почте­ние фан­тасти­ке. Тог­да-то бы­ли вос­ста­нов­ле­ны у нас в сти­хах де­кора­ции, столь лю­без­ные в свое вре­мя ро­ман­ти­ком: сред­не­веко­вые зам­ки, при­чуд­ли­вые двор­цы Вос­то­ка, пус­ты­ни, где еще длит­ся ди­кая жизнь, и, на­конец, прос­то не­быва­лые, во­об­ра­жа­емые стра­ны, сот­во­рен­ные по про­из­во­лу, по при­хоти по­эта…»