За стеной тумана полыхал пожар. Джейн видела его багровые отблески на ветровом стекле справа сверху. Расплывчатое пятно в рамке ветрового стекла походило на кадр пленки, засвеченной солнцем. Но слева и справа от машины по-прежнему медленно струился грязно-серый туман, как будто машина плыла по реке, в которую целую вечность сбрасывали отходы. Джейн не знала, где находится, и не представляла, что могло пылать там, за туманом. Она почти забыла, кто она такая. Она больше не хотела знать ничего, совсем ничего, и пусть горит весь мир, пусть он рухнет на нее и раздавит вместе с ее головой все, что она видела, все, что слышала. Внезапно помертвевшее лицо отца, незаконченный жест изумления, слова чужой женщины, ее рука, ее смех, растерянный взгляд отца, неподвижная сцена, навсегда запечатлевшаяся, словно черно-белая фотография, в ее окоченевшей памяти.