| | | |  |
Ты знаешь, что изрек,
Прощаясь с жизнию, седой Мельхиседек?
Рабом родится человек,
Рабом в могилу ляжет,
И смерть ему едвали скажет,
Зачем он шел долиной чудной слез,
Страдал, рыдал, терпел, исчез.
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
| |
Рисунок
Рисую женщину в лиловом.
Какое благо - рисовать
и не уметь! А ту тетрадь
с полузабытым полусловом
я выброшу! Рука вольна
томиться нетерпеньем новым.
Но эта женщина в лиловом
откуда? И зачем она
ступает по корням еловым
в прекрасном парке давних лет?
И там, где парк впадает в лес,
лесничий ею очарован.
Развязный! Как он смел взглянуть
прилежным взором благосклонным?
Та, в платье нежном и лиловом,
строга и продолжает путь.
Что мне до женщины в лиловом?
Зачем меня тоска берёт,
что будет этот детский рот
ничтожным кем-то поцелован?
Зачем мне жизнь ее грустна?
В дому, ей чуждом и суровом,
родимая и вся в лиловом,
кем мне приходится она?
Неужто розовой, в лиловом,
столь не желавшей умирать,-
всё ж умереть?
А где тетрадь,
чтоб грусть мою упрочить словом?
1968
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
| |
Андрею Вознесенскому
Ремесло наши души свело,
заклеймило звездой голубою.
Я любила значенье своё
лишь в связи и в соседстве с тобою.
Несказанно была хороша
только тем, что в первейшем сиротстве
бескорыстно умела душа
хлопотать о твоём превосходстве.
Про чело говорила твоё:
– Я видала сама, как дымилось
меж бровей золотое тавро,
чьё значенье – всевышняя милость.
А про лоб, что взошёл надо мной,
говорила: не будет он лучшим!
Не долеплен до пяди седьмой
и до пряди седой не доучен.
Но в одном я тебя превзойду,
пересилю и перелукавлю!
В час расплаты за божью звезду
я спрошу себе первую кару.
Осмелею и выпячу лоб,
похваляясь: мой дар – безусловен,
а второй – он не то, чтобы плох,
он – меньшой, он ни в чём не виновен.
Так положено мне по уму.
Так исполнено будет судьбою.
Только вот что. Когда я умру,
страшно думать, что будет с тобою.
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
| |
Пришла. Стоит. Ей восемнадцать лет.
- Вам сколько лет?- Ответила:- Осьмнадцать.-
Многоугольник скул, локтей, колен.
Надменность, угловатость и косматость.
Все чудно в ней: и доблесть худобы,
и рыцарский какой-то блеск во взгляде,
и смуглый лоб... Я знаю эти лбы:
ночь напролет при лампе и тетради.
Так и сказала:- Мне осьмнадцать лет.
Меня никто не понимает в доме.
И пусть! И пусть! Я знаю, что поэт!-
И плачет, не убрав лицо в ладони.
Люблю, как смотрит гневно и темно,
и как добра, и как жадна до боли.
Я улыбаюсь. Знаю, что - давно,
а думаю: давно ль и я, давно ли?..
Прощается. Ей надобно - скорей,
не расточив из времени ни часа,
робеть, не зная прелести своей,
печалиться, не узнавая счастья...
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
| |
По улице моей который год
звучат шаги – мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.
Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.
О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.
Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.
Дай стать на цыпочки в твоём лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.
Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и – мудрая – я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.
И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.
И вот тогда – из слёз, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.
1959
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
| |
Памяти Осипа Мандельштама
В том времени, где и злодей –
лишь заурядный житель улиц,
как грозно хрупок иудей,
в ком Русь и музыка очнулись.
Вступленье: ломкий силуэт,
повинный в грациозном форсе.
Начало века. Младость лет.
Сырое лето в Гельсингфорсе.
Та – Бог иль барышня? Мольба –
чрез сотни вёрст любви нечёткой.
Любуется! И гений лба
застенчиво завешен чёлкой.
Но век желает пировать!
Измученный, он ждёт предлога –
и Петербургу Петроград
оставит лишь предсмертье Блока.
Знал и сказал, что будет знак
и век падет ему на плечи.
Что может он? Он нищ и наг
пред чудом им свершённой речи.
Гортань, затеявшая речь
неслыханную, – так открыта.
Довольно, чтоб её пресечь,
и меньшего усердья быта.
Ему – особенный почёт,
двоякое злорадство неба:
певец, снабжённый кляпом в рот,
и лакомка, лишённый хлеба.
Из мемуаров: «Мандельштам
любил пирожные». Я рада
узнать об этом. Но дышать –
не хочется, да и не надо.
Так значит, пребывать творцом,
за спину заломившим руки,
и безымянным мертвецом
всё ж недостаточно для муки?
И в смерти надо знать беду
той, не утихшей ни однажды,
беспечной, выжившей в аду,
неутолимой детской жажды?
В моём кошмаре, в том раю,
где жив он, где его я прячу,
он сыт! А я его кормлю
огромной сладостью. И плачу.
1967
1
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
| |
Несмеяна
Так и сижу - царевна Несмеяна,
ем яблоки, и яблоки горчат.
- Царевна, отвори нам! Нас немало! -
под окнами прохожие кричат.
Они глядят глазами голубыми
и в горницу являются гурьбой,
здороваются, кланяются, имя
«Царевич» говорят наперебой.
Стоят и похваляются богатством,
проходят, златом-серебром звеня.
Но вам своим богатством и бахвальством,
царевичи, не рассмешить меня.
Как ум моих царевичей напрягся,
стараясь ради красного словца!
Но и сама слыву я не напрасно
глупей глупца, мудрее мудреца.
Кричат они: - Какой верна присяге,.
царевна, ты - в суровости своей? -
Я говорю: - Царевичи, присядьте.
Царевичи, постойте у дверей.
Зачем кафтаны новые надели
и шапки примеряли к головам?
На той неделе, о, на той неделе -
смеялась я, как не смеяться вам.
Входил он в эти низкие хоромы,
сам из татар, гулявших по Руси,
и я кричала: «Здравствуй, мой хороший! -
Вина отведай, хлебом закуси».
- А кто он был? Богат он или беден?
В какой он проживает стороне? -
Смеялась я: - Богат он или беден,
румян иль бледен - не припомнить мне..
Никто не покарает, не измерит
вины его. Не вышло ни черта.
И все же он, гуляка и изменник,
не вам чета. Нет. Он не вам чета.
1973
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
| |
Я королем был довольно славным...
Я королем был довольно славным,
Мне подходила моя земля.
Но население, как ни странно,
Предпочитало – без короля.
Мне фонари, будто многоточье,
Кричали что-то наперерыв.
Вот и ушел я однажды ночью,
Дверь за собою не притворив.
Служа в газете для пропитанья,
Я потихоньку вжимаюсь в рол,
И забывается эта тайна –
То, что когда-то я был король.
Быть журналистом совсем не скучно,
Свободы много в такой судьбе.
Но по ночам ты лежишь беззвучно
И улыбаешься сам себе.
Середина 1970-х
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
| |
Песенка Менелая
Закончилась Троянская война,
Вернулась в дом усталая жена.
Ей больше, может, нравился Парис –
Но победили греки, покорись.
Ахилл, Аякс, и Гектор, и Приам
По Елисейским разбрелись полям,
Сгорела Троя, ужас затая.
И обеднела Греция моя.
В моей квадратной комнате живёт,
Обед готовит, стелет, ест и пьёт
Семи царей неслыханный каприз,
На десять лет состарившийся приз.
Я в каждый из имеющихся дней
Обязан быть счастливей всех мужей.
Ведь если ты обычная жена –
Зачем была Троянская война?
Начало 1970-х
6
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
| |
Пророк
Он жил без хлеба и пощады.
Но, в наше заходя село,
Встречал он, как само тепло,
Улыбки добрые и взгляды,
И много легче время шло,
А мы и вправду были рады –
Но вот зеркальное стекло:
А мы и вправду были рады,
И много легче время шло,
Улыбки добрые и взгляды
Встречал он, как само тепло,
Но в наше заходя село,
Он жил без хлеба и пощады
1978
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
| |
Бегство от свободы, 1941
«Если человек может жить не принужденно, не автоматически, а спонтанно, то сомнения исчезают. Человек осознает себя как активную творческую личность и понимает, что у жизни есть лишь один смысл — сама жизнь.
...Дело в том, что именно недостаток любви к себе и порождает эгоизм. Кто себя не любит, кто себя не одобряет, тот находится в постоянной тревоге за себя. В нем никогда не зародится некая внутренняя уверенность, которая может существовать лишь на основе подлинной любви и самоодобрения. Эгоист просто вынужден заниматься только собой, тратя свои усилия и способности на то, чтобы достать что-нибудь, что есть уже у других. Так как в душе у него нет ни внутренней удовлетворенности, ни уверенности, он постоянно должен доказывать самому себе и окружающим, что он не хуже остальных»
Мы не всегда знаем, какая пища здоровая, а какая нет, но никому не приходит к голову утверждать, что яды вообще нераспознаваемы. Точно так же мы можем знать если захотим, — что отравляет психическую жизнь. Мы знаем, что нищета, запуганность, изоляция направлены против жизни, а за жизнь все то, что служит свободе и развивает способность и мужество быть самим собой.
Отсутствие связанности с какими-либо ценностями, символами, устоями мы можем назвать моральным одиночеством. И можем утверждать, что моральное одиночество так же непереносимо, как и физическое; более того, физическое одиночество становится невыносимым лишь в том случае, если оно влечет за собой и одиночество моральное.
Встречаются люди, которые упиваются самокритикой и возводят на себя такие обвинения, какие не пришли бы в голову их злейшим врагам.
Если качества, которые может предложить человек, не пользуются спросом, то у него нет вообще никаких качеств; точно так же товар, который нельзя продать, ничего не стоит, хотя и обладает потребительской стоимостью. Таким образом, уверенность в себе, «чувство собственного достоинства» превращаются лишь в отражение того, что думают о человеке другие. У него нет никакой уверенности в собственной ценности, не зависящей от его популярности и рыночного успеха. Если на него есть спрос, то он считает себя «кем-то»; если же он не популярен, он и в собственных глазах попросту никто.
Наша эпоха попросту отрицает смерть, а вместе с нею и одну из фундаментальных сторон жизни. Вместо того чтобы превратить осознание смерти и страданий в один из сильнейших стимулов жизни — в основу человеческой солидарности, в катализатор, без которого радость и энтузиазм утрачивают интенсивность и глубину, — индивид вынужден подавлять это осознание. Но как и при всяком подавлении, спрятать — не значит уничтожить. Страх смерти живет в нас, живет вопреки попыткам отрицать его, но подавление приводит к его стерилизации. Этот страх является одной из причин бедности наших переживаний, нашей безостановочной погони за жизнью и объясняет — беру на себя смелость это утверждать — невероятные суммы, которые платят наши люди за свои похороны.
Положение художника непрочно, потому что его индивидуальность, спонтанность уважаются лишь в том случае, если он преуспел; если же он не может продать свое искусство, то остается для своих современников чудаком и «невротиком».
Человек может играть множество ролей и быть субъективно уверенным, что каждая из них — это он. На самом же деле человек разыгрывает каждую роль в соответствии со своими представлениями о том, чего от него ждут окружающие; и у многих людей, если не у большинства, подлинная личность полностью задушена псевдоличностью«
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
| |
Здоровое общество, 1955
«Человек свободен, только если он может выбирать. А выбирать он может, только если знает достаточно много, чтобы сравнивать.
Люди работают совместно. Тысячи людей устремляются на промышленные предприятия и в учреждения, они приезжают на автомобилях, в метро, в автобусах, в поездах; они работают сообща, в ритме, установленном специалистами, используя разработанные специалистами методы, не слишком быстро, не слишком медленно, но все вместе, и каждый является частью целого. Вечером поток устремляется обратно. Люди читают одни и те же газеты, слушают радио, смотрят фильмы — одни и те же и для тех, кто наверху, и для тех, кто у подножия социальной лестницы, для умных и глупых, для образованных и необразованных. Производи, потребляй, наслаждайся вместе со всеми, «в ногу», не задавая вопросов. Таков уж ритм жизни.
Более 90% населения у нас грамотны. Радио, телевидение, кино и ежедневные газеты доступны всем. Однако вместо того, чтобы знакомить нас с лучшими литературными и музыкальными произведениями прошлого и настоящего, средства массовой информации, в дополнение к рекламе, забивают людям головы самым низкопробным вздором, далеким от реальности и изобилующим садистскими фантазиями, которыми мало-мальски культурный человек не стал бы даже изредка заполнять свой досуг. Но пока происходит это массовое развращение людей от мала до велика, мы продолжаем строго следить за тем, чтобы на экраны не попало ничего «безнравственного». Любое предложение о том, чтобы правительство финансировало производство кинофильмов и радиопрограмм, просвещающих и развивающих людей, также вызвало бы возмущение и осуждение во имя свободы и идеалов.
Насколько «я таков, каким вы хотите меня видеть», настолько меня нет.
В наши дни мы сталкиваемся с человеком, который действует и чувствует, как автомат, он никогда не испытывает переживаний, которые действительно были бы его собственными; он ощущает себя точно таким, каким, по его мнению, его считают другие; его искусственная улыбка пришла на смену искреннему смеху, а ничего не значащая болтовня заняла место словесного общения; он испытывает унылое чувство безнадёжности вместо действительной боли.
Вера в человечество без веры в человека приводит к бесчеловечности.
Вся жизнь индивида есть не что иное, как процесс рождения самого себя. По существу, мы должны бы полностью родиться к моменту смерти, но судьба большинства людей трагична: они умирают, так и не успев родиться.
Счастье — это состояние напряженной внутренней работы и ощущение возрастания жизненной энергии, которое происходит при продуктивном отношении к миру и к самому себе«.
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
| |
Искусство любить, 1956
«Любовь — это активная сила в человеке, сила, которая рушит стены, отделяющие человека от его ближних; которая объединяет его с другими; любовь помогает ему преодолеть чувство изоляции и одиночества; при этом позволяет ему оставаться самим собой, сохранять свою целостность. В любви имеет место парадокс: два существа становятся одним и остаются при этом двумя.
Если другие люди не понимают нашего поведения — так что? Их желание, чтобы мы делали только так, как они понимают, это попытка диктовать нам. Если это означает быть «асоциальным» или «нерациональным» в их глазах, пусть. Больше всего их обижает наша свобода и наша смелость быть самими собой. Мы не обязаны давать никому отчета или объяснений, если только наши действия им не вредят или не посягают на их права. Сколько жизней было разрушено этой необходимостью «объяснять», которая обычно подразумевает, чтобы вас «поняли», то есть оправдали. Пускай судят по вашим поступкам, и по ним — о ваших истинных намерениях, но знайте, что свободный человек должен объяснять что либо лишь самому себе — своему уму и сознанию — и тем немногим, у которых есть право требовать объяснения.
Нужно еще добавить, что насколько важно избегать пустых разговоров, настолько же важно избегать плохого общества. Под «плохим обществом» я понимаю не только порочных людей — их общества следует избегать потому, что их влияние гнетуще и пагубно. Я имею в виду также общество «зомби», чья душа мертва, хотя тело живо; людей с пустыми мыслями и словами, людей, которые не разговаривают, а болтают, не думают, а высказывают расхожие мнения.
Современный человек превратил себя в товар; он воспринимает свою жизненную энергию как инвестицию, с которой он желал бы получить как можно большую прибыль, учитывая свое положение и ситуацию на личном рынке.
Напротив, наша культура ведет к ни с чем не сравнимой рассредоточенности и беспорядочному образу жизни. Ты делаешь много вещей сразу: читаешь, слушаешь радио, говоришь, куришь, ешь, пьёшь. Ты — потребитель с открытым ртом, готовый поглощать всё — картины, напитки, знания. Это отсутствие сосредоточенности очевидно, если вспомнить, как трудно нам оставаться наедине с собой. Для большинства людей невозможно сидеть спокойно, не разговаривая, не куря, не читая, не выпивая. Они становятся нервными и взвинченными и должны что-то делать со своим ртом и своими руками.
Человеческое счастье сегодня состоит в том, чтобы развлекаться. Развлекаться это значит получать удовольствие от употребления и потребления товаров, зрелищ, пищи, напитков, сигарет, людей, лекций, книг, кинокартин — все потребляется, поглощается. Мир это один большой предмет нашего аппетита, большое яблоко, большая бутылка, большая грудь; мы — сосунки, вечно чего-то ждущие, вечно на что-то надеющиеся — и вечно разочарованные.
Нет необходимости говорить, что я не выступаю против равенства женщин; но положительный аспект этого стремления к равенству не должен никого вводить в заблуждение. Это часть общего стремления к уничтожению различий. Равенство покупается дорогой ценой: женщина становится равной, потому что она больше не отличается от мужчины. Утверждение философии Просвещения l’ame no pas de sexe — душа не имеет пола — стала общей практикой. Полярная противоположность полов исчезает, и с ней — эротическая любовь, основанная на этой полярности. Мужчина и женщина стали похожими, а не равными, как противоположные полюса.
Эгоизм — симптом недостатка любви к себе. Кто себя не любит, вечно тревожится за себя".
| | | Поделиться: ]]> :0]]> ]]> :]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> ]]> :0]]> :0 ]]> :0]]> |
|
{"0":false,"o":30} |
{"0":false,"o":30} |
КОММЕНТАРИИ 737 259
