— А откуда вы узнали, что он грузин? — участковый нарочно задал глупый вопрос.

— Дык он сам рассказал мне, — пожала плечами женщина, — Всё повторял, какая у них семья большая в Грузии осталась, но, если память не подводит, сюда они перебрались только втроём.

— Втроём?

— Не знаю с кем! — тут же парировала она, — мы, на самом деле, не так часто общались. Извините, если не смогла вам помочь. Рассказала всё, что знала.

Так или иначе, Попов поблагодарил женщину за информацию. Когда пришла пора уходить, он медленно встал и сделал вид, что записывает пометки в блокноте, но на самом деле, в этот момент он изучал газету, на которую так смотрела женщина. Его глаза остановились на статье про армянского скрипача.

«Тер-Мергерян…» — мысленно зачитал он. Теперь понятно, откуда она взяла эту фамилию. Ума заменить две буквы хватило, но не учесть национальность.

Женщина явно лгала, и он прекрасно об этом знал, но просто так надавить на неё он не мог. Но что заставило её изменить показания? Он был уверен, что если бы допросил её вчера, то показания были бы другими.

Кто-то явно знал о его планах и именно этот «кто-то» вставил палки в колёса.

На ум приходили только два человека, и оба были коллегами Попова. Один помог выйти на эту женщину, а со вторым он разговаривал за день до допроса. Не стоит исключать влияние длинного языка. Шепнул одному, а тот второму, а там и дошло до кого надо. Причём это могли сделать как его коллеги, так и сама женщина.

Сев в машину, он громко хлопнул дверью и выругался вслух. Прошло несколько месяцев, а он так и не нашёл никаких улик или реальных доказательств, указывавших на причастность Матиашвили или кого-либо ещё к поджогу. Слова коллеги о том, что он попусту тратит время, теперь не казались глупостью.

По пути домой он вспомнил о недавних документах, касательно недвижимости Матиашвили. В «скромный» список входила трехкомнатная квартира в Москве, однушка в центре Калуги и дача под ней же. Понятное дело, что в текущей ситуации в квартиру участкового никто не пустит, но вот осмотреть дачу зимой, когда вокруг ни души, было самым простым вариантом. В этот момент он для себя решил, что осмотр дачи станет финальной точкой в этом деле. Если ничего не найдёт, то всё — конец.

Но что-то подсказывало, что с пустыми руками он оттуда не уйдёт.

Уже на следующий день, автомобиль участкового стоял возле дачи, принадлежащей Матиашвили. Он не стал медлить, тем-более, что со дня на день мог выпасть снег, а это значительно усложнило бы дорогу.

Сначала он осмотрел участок, но не заметил ничего необычного, кроме того, что дачей не особо то и занимались. Когда он закончил с осмотром участка, Попов двинулся к двери небольшого домика, стараясь заглядывать в каждое окно, вот только плотная тюль скрывала содержимое комнат.

Дверь же оказалась закрыта сразу на два замка, но это ничуть не смутило Попова, уж с замками разбираться он умел. Не зря же взял с собой целый набор инструментов для подобных дел.

Спустя двадцать минут, дверь наконец удалось открыть. Участковый проделал свою работу настолько идеально, что замки остались неповреждёнными, и их легко можно будет повесить обратно. Никто и не заметит. Он аккуратно положил их на крыльцо, а сам зашёл в дом.

Внутри всё оказалось довольно скромным и непримечательным. Первой комнатой была маленькая кухня, вмещающая деревянный сервант, плиту с газовым баллоном и стол. Максим Юрьевич открыл сервант и увидел целую гору консервов. Холодильника здесь не было, а питаться чем-то нужно. Вот хозяин и нашёл идеальный выход из ситуации.

Участковый взял несколько разных банок и взглянул на дату изготовления. Судя по каждой, консервам чуть больше шести месяцев. Свежие, а значит ещё этим летом здесь кто-то был. Он вспомнил плачевное состояние грядок, которыми уж явно давно никто не занимался и количество сорняков, безжизненно лежавших на холодной земле. Тот, кто здесь был, явно не огородом занимался. Но чем? Попов поставил консервы назад и продолжил поиски. Помимо кухни его ждали ещё две комнаты. В одной из них он заметил сетки со старым картофелем и, что самое главное — погреб. Но и здесь его ждало разочарование — погреб, на который участковый сделал ставку, оказался пустым. Тогда мужчина прошёл дальше, к последней комнате, являющейся крошечной спальней с одной кроватью, креслом и стареньким радиоприёмником. Участковый посмотрел на красный ковёр и заглянул под кровать — снова пусто. Под характерный скрип деревянного пола он решил вернуться к кухне и снова осмотреть весь дом.

Время шло, а Максим Юрьевич так и не нашёл ничего, что могло бы помочь с расследованием. Тогда он выглянул из окна и увидел железную лестницу.

В ту же секунду он почувствовал прилив сил и надежды. Выбежав на улицу, мужчина сломя голову поспешил подняться на чердак. Но даже здесь, в последнем месте, где могло быть хоть что-то, не оказалось ничего, кроме старых лохмотьев и различного мусора.

Ему не хотелось сдаваться, поэтому участковый провёл на участке ещё несколько часов, после чего, наконец, вернулся к крыльцу и взял в руки два замка, готовясь закрыть дверь.

Он тяжело вздохнул, бросил взгляд на свою машину и пустые соседские участки. Пора уезжать. Мужчина поднёс замок к двум проушинам и застыл.

«Ещё один раз обойду дом и поеду. Один раз…»

Положив два замка на крыльцо, он вновь вошёл в дом.

Кухня, погреб, заглянуть в каждый шкаф…

Он слонялся по дому, пока снова не оказался в спальне.

— Что же ты здесь делал? Явно не грядк копал! — шагая из угла в угол прошипел он.

Пол, словно издеваясь, скрипел и это выводило мужчину из себя. Особенно злило, что его подвело шестое чувство, на которое он никогда не жаловался. Профессиональная чуйка часто его выручала, и в этот раз именно она заставила его сорваться и поехать на эту забытую богом дачу. И зачем? Чтобы почувствовать себя полным дураком?

— Я не могу вернуться с пустыми руками! Как мне в глаза всем смотреть? — снова вслух возмущался он.

Шаг и скрип, шаг и скрип. Внезапно Максим Юрьевич остановился, прямо в центре крошечной комнаты. Он сделал шаг вперёд, затем вернулся назад, вслушиваясь в скрип. Именно здесь, на этом самом месте, пол странно поскрипывал.

Убрав с пола ковёр, участковый обнаружил ещё один погреб.

Максим Юрьевич взял в руки заранее приготовленный фонарь и открыл погреб. К его удивлению, он оказался куда более добротным, чем прошлый. Деревянная лестница, по которой он спустился вниз, была явно построена на века, да и в целом, погреб выглядел куда более аккуратно, чем весь дом. Стало очевидным, что здесь хранится что-то важное. Попов осмотрел несколько ящиков слева и обнаружил в них целое множество импортного алкоголя. Многие из этих бутылок ему довелось увидеть впервые, но судя по другим, более знакомым ему, участковый понимал, что денег на алкоголь Матиашвили не жалел. Алкоголь алкоголем, а впереди его ждало ещё целое множество ящиков. Он прошёлся фонарём по всему погребу, а канистры, что стояли в самом углу погреба, блеснули в ответ.

Попов считал, что в этом месте не будет ничего случайного, и если здесь есть канистры, то Матиашвили явно хотел их скрыть от посторонних глаз. Внутри, как сразу догадался участковый, оказались горюче-смазочные материалы. Он попробовал придумать хоть что-то, хоть одну причину, зачем вообще ему нужны эти канистры, тем-более здесь, в скрытом от посторонних глаз погребе, но на ум ничего, кроме запланированного поджога, не приходило. Лес и правда вспыхнул, как спичка, одновременно в нескольких частях. Это ещё при том факте, что вёлся круглосуточный патруль. Даже двух таких канистр могло хватить, а здесь несколько десятков!

Мысли хаотично сменялись в его голове, а причастность Матиашвили к поджогу становилась всё очевиднее. Однако, вряд ли это сможет стать прямым доказательством. При его-то должности, всегда сможет выдумать, затем ему эти канистры. Нет, нужно найти что-то ещё.