Результат чаще дает ловля на неподвижно расположенную вблизи дна мормышку. Обычно из 10–15 прикормленных лунок начинают активно работать по окуню и плотве две-три. Если клев и на них затихает, то я снова иду проверять остальные прикормленные лунки, чаще всего тандемом мормышек. Если в них рыба опять себя никак не проявляет, то следующий круг я прохожу с донной окуневой блесной. Причем обязательно перед игрой постукиваю приманкой по дну, так как такие звуки нередко подтягивают к прикормленной лунке окуня с дальнего расстояния. Иначе из-за своей малоподвижности в данный период окунь может к ней не подойти. Порой он стоит всего в нескольких метрах от прикормки и не обнаруживает себя. Хорошо также приманивать окуня к месту ловли трехгранной блесной, которая при коротких взмахах на уровне в 0,5–1,5 м от дна ложится горизонтально и начинает привлекательно планировать ко дну. После обхода лунок с блесной можно снова приступить к поиску окуня мормышкой, деликатно подыгрывая ею и оставляя на некоторое время в неподвижности у дна. В глухозимье окунь клюет на этой затяжной паузе по-плотвиному, поднимая кивок.

Другое дело — ходовая ловля окуня без привязки к лещу и плотве. В таком случае я пользуюсь эхолотом. Иногда он позволяет обнаружить скопление малька подо льдом, и это обещает успешную ловлю полосатого хищника.

В этом году на затонах Оки, в местах с глубиной 4–6 м окунь часто брал на мормышку прямо из-подо льда. Часто это были ничем не примечательные ровные поливы. На некоторых участках он стоял по всей толще воды. Начинал брать довольно поздно — с 10 часов. А в одном месте возле зарослей тростника мы обнаружили его на небольшой глубине и тоже под самым льдом. Здесь в лунках был виден малек. Очевидно, через стебли тростника в воду проникает кислород, и это создает дополнительные условия для выхода рыбы на мелководье. Но все же наличие хотя бы минимального течения для глухозимья обязательно.

При определении зоны ловли я сверлю десяток лунок. И вначале пробую ловить на 5–7-сантиметровый балансир. В зависимости от дневной освещенности применяю балансиры разных цветов, от флюоресцентных, ядовитых цветов до натуральной окраски — «под рыбку». Но в глухозимье балансир работает плохо, так как у него слишком широкие движения по горизонтали, а окунь сейчас реагирует только на приманки, у которых минимальная амплитуда движений. Зато балансир окунь замечает с дальнего расстояния и из-за любопытства может подойти к лунке.

После прохождения с балансиром по всем лункам перехожу на облов лунок блеснами. Обычно это донные приманки с очень малым радиусом действия. Однако в глухой период и на них окунь может не попадаться. Кстати, в глухозимье при блеснении окуня не раз выручала дополнительная оснастка, когда выше блесны на коротком поводке подвешивалась мормышка модели «бокоплав», к крючку которого подвязаны две короткие зеленые нитки. И поимки окуня случались именно на это дополнение, в то время как в блесну окунь только стукал. Однако игра блесной велась почти так же, как мормышкой — амплитуда движений была минимальная. Иногда она выражалась в стабильной игре возле дна с подбросом приманки на 2–3 см, но иногда окунь обращал внимание на приманку, когда я ее начинал слегка подкидывать и одновременно поднимать чуть выше — этап за этапом.

Если окунь все же брать не хочет, но стучит в блесну, то я в этой лунке перехожу на ловлю мормышкой или «чертиком». На крючок «чертика» лучше надеть не мотыля, а одного самого мелкого опарыша, но так, чтобы он по возможности при движениях колебался. Также помогает дополнительная оснастка «чертика» или правильно подобранной по глубине ловли мормышки. Она может быть в виде минимального по длине поводка с крючком. Поводок привязывается на расстоянии 10–15 см выше основной приманки.

Ловля окуня в реках, затонах и заливах интересна своей непредсказуемостью и выбором разных условий ловли. Но многое зависит от наблюдательности рыболова, упорства при поиске и умения правильно применить ту или иную снасть.

Традиционно считается, что февраль — глухая пора для ловли всякой рыбы, но на малых реках и запрудах при хорошем знании акватории, мест скопления малька и кормовых организмов можно успешно ловить окуня и в эту пору. Конечно, решающую роль определяют технические навыки рыболова.

На меляках. В начале ледостава на малых быстротекущих и подпруженных речках крупный окунь выбирает места со слабым течением, обычно под берегом. В средней полосе России немало красивых речек с высокими берегами, возле которых можно обнаружить участки со слабым или обратным течением и максимальной глубиной. Но с максимальным нарастанием льда к февралю картина меняется. Окунь выходит на середину рек и запруд и часто стоит на чистом меляке, на участках более быстрого течения. Здесь кислородные условия лучше: в воде не образуется гнилостного застоя. Я обратил внимание, что в феврале окунь нередко выходит на широкие мелководные плесы с глубиной в каких-то 10 см.

Как известно окунь — рыба стайная, но в феврале он, так сказать, становится еще более стайной рыбой. В холодное время года окуни держатся стаями по возрастам. Зимой стаи уплотняются, становятся более многочисленными. И чем ближе весна, тем выразительнее окунь распределяется по возрастам. Дело в том, что у окуня ранний нерест. Раньше многих других рыб. Он начинает нереститься, когда вода прогреется всего лишь до температуры + 7–8 °C. И в феврале примерно равновозрастные особи стараются держаться поближе друг к другу.

Поэтому в этот период главная задача — обнаружить стаю. А дальше уже, как говорится, дело техники. Если не берет на мормышку (с высокой частотой колебаний) — ловишь на блесну (с низкой частотой колебаний). Если не берет на блесну — ловишь на мормышку. Высокая частота движений мормышки (с мелкой амплитудой) и низкая блесны — это как бы основное правило. Но один мой знакомый с большим успехом ловил на р. Уче окуня мелкой блесенкой с большой частотой и малой амплитудой. Интервал подергиваний примерно одна секунда: раз, раз, раз. На глубинах от 1 м он таким образом приманкой прогонял всю толщу воды. Чаще всего поклевки следовали во второй половине подъема. Я перенял у него игру и иногда пользовался ею при ловле на меляках, монотонно подергивая блесенку возле самого дна на одном месте. Часто такая игра выручала, принося увесистых окуней.

Вообще окунь — рыба весьма примитивная. Его важно правильно раззадорить. А клюет он всегда. Если он не берет у дна, значит, он берет из-подо льда. Но при ловле на меляках с глубиной в 10–20 см такого понятия, как придонная или верховая ловля, конечно, нет. Если рыболов не подобрал ключ к ловле обнаруженного окуня, значит, его техника однобока. Ему нужно попасть в свою ситуацию. Скажем, хороший мормышечник (но не универсал) может быть с весомым уловом, только когда окунь проявляет интерес к отработанным им приемам игры на мормышку. Но другой рыболов, более технически грамотный, имеющий более широкую практику ловли различными снастями, всегда подберет не только нужную игру, но и максимально подходящую оснастку.

Конечно, не у всех есть достаточное количество времени, чтобы экспериментировать с приемами ловли и оттачивать их до профессионализма. Если не хватает мастерства, нужно смотреть, на какую приманку и как ловит сосед, в чем особенности его игры.

По окуню не всегда работает вольфрамовая мормышка, иногда выручает свинцовая или даже оловянная. Облегченные приманки при ловле на малых глубинах лучше имитируют своей игрой живые кормовые организмы, обитающие в водоеме. Выбор цвета мормышки тоже может сыграть решающую роль. Так, на одной запруде в Серебрянопрудском районе по среднего размера окуню хорошо работали только черные мормышки вытянутой формы, типа «капля», «овсинка», но в тот же день мы с другом переехали на другую запруду, расположенную всего в каких-то пяти километрах от первой, и на ней такого же размера окуни клевали только на светлые мормышки такой же формы. Причем лучшая была «овсинка», у которой верх был из желтой металлической чешуйки, а низ — свинцовый. Некоторые рыболовы поверхность свинцовых мормышек царапают ножом, чтобы они блестели. Говорят, что это лучше привлекает окуня.