Если я боялась, что санаторий – это какая-то мошенническая схема с отъемом денег или органов, да что угодно, то последние слова девушки меня успокоили.

– Говорите, к вам можно приехать сейчас?

– Конечно, скажите вашу фамилию, я сообщу доктору, и он вас примет.

– Сметанкина Алена Викторовна, – в голове промелькнула тревожная мысль, но я отогнала ее. Ну, что может случиться? – Я приеду к вам прямо сейчас.

– Замечательно, Алена Викторовна. Мы ждем вас.

Прочитав адрес на визитке, поняла, что это очень близко от парка. Удивительное совпадение. Странно было то, что я не могла вспомнить этот номер дома, хотя частенько бывала в том районе. Может новое здание построили?

Решила пройтись пешком. Спешить некуда, меня все равно дождутся. Да и такси будет ехать гораздо дольше.

Буквально через десять минут я уже стояла перед трехэтажным зданием с зеленой подсветкой. Оно действительно оказалось совершенно новым. Я точно помню, что раньше его тут не было.

Недолго сомневаясь, все же вошла в парадную дверь и остановилась посреди просторного, светлого холла.

Напротив входа стоял ресепшн. Мое внимание привлек светящийся баннер: название санатория и стройный женский силуэт. Выглядело, как издевательство над людьми с лишним весом.

За ресепшеном стояла такая же стройная женщина средних лет, миловидная и ухоженная.

– Добро пожаловать. Вы, наверное, Алена Викторовна, – она приветливо улыбнулась.

– Здравствуйте. Да, я звонила вам десять минут назад, – идеальность окружающей обстановки вызывала странные чувства.

Кругом было чисто до стерильности: ни пылинки, ни соринки. Отполированные до блеска мебель и предметы интерьера будто только что сошли с конвейера. Пахло приятным цветочным ароматом и озоном.

В дополнении ко всему девушка – консультант с идеальной прической, волосок к волоску, в хорошо отглаженной блузке, без единой складочки и со сдержанным макияжем, подчеркивающим ее естественную красоту без единого изъяна.

И среди этого великолепия стою я – пятно сплошных недостатков. Стало жутко некомфортно, захотелось слиться с хорошо подобранным дизайном и стать такой же идеальной. Возможно, это маркетинговый ход, но мне было не важно. Главное результат.

– Доктор уже ожидает. Я вас провожу, – девушка поманила меня за собой и повела к лифту.

– Простите, а разве документы для начала оформить не нужно? Я паспорт захватила с собой.

– Оформим все, как полагается, когда вы согласитесь воспользоваться нашими услугами, – она нажала на кнопку вызова, и лифт сразу же открылся, такой же блестящий и безупречный, как все остальное.

Елена нажала на кнопку третьего этажа, двери бесшумно закрылись, и кабина мягко двинулась вверх.

Глянцевая поверхность стен отражала наши фигуры, лишний раз напоминая о моих недостатках. А на фоне стройного отражения Елены, казалось, что я выгляжу еще больше, чем есть на самом деле.

– Думаю, в любом случае, я воспользуюсь вашими услугами, – зависть и желание быть такой же красивой взяли верх над рассудком.

– Вы уверены? – скорее для формальности спросила консультантка.

– Конечно, – ответила, ни капли не сомневаясь. Если в этом санатории из меня сделают прежнюю Алену, как десять лет назад, то я отдам все, что у меня есть.

– Тогда, если вы позволите, я оформлю все документы, пока доктор вас консультирует, а потом вы ознакомитесь с договором и подпишете его.

– Я не против, – покопавшись в сумке, достала паспорт в красной лакированной корочке и протянула Елене.

В этот момент лифт остановился и издал предупреждающий сигнал, а механический голос сообщил о том, что мы прибыли на третий этаж.

На мгновение у меня возникла тревожная мысль: слишком долго мы поднимались.

– Уверяю, вы не пожалеете о своем решении, – консультантка забрала паспорт и улыбнулась белоснежной улыбкой с рядами неестественно ровных зубов. Мои мысли перешли в другое русло, и я позабыла о своих подозрениях.

Перед нами открылся просторный светлый холл с кожаными диванчиками, мягкими даже на вид, и большим окном с непроглядной темнотой за стеклом.

Странно. Летом в это время должно быть светло, а за окном будто зима, и ни одного уличного фонаря не видно, чего просто не может быть в нашем городе, тем более с высоты третьего этажа.

Новый укол тревоги пронзил сознание, и опять консультантка отвлекла меня.

– Нам туда.

Мы свернули налево и пошли по длинному коридору с множеством кабинетов. Их белые двери терялись на фоне стен и лишь нумерация выбивалась темными цифрами из общей атмосферы.

Кругом не было ни одной живой души. Казалось будто здесь вообще никто никогда не ходил. Слишком чисто и тихо, даже наши шаги раздавались как-то приглушенно.

– Вот мы и пришли, – Елена остановилась перед кабинетом с номером девятьсот девяносто девять.

– Ничего себе у вас нумерация, – удивилась я, но консультантка уже открыла дверь и вошла в кабинет.

Обстановка кабинета поразила минимализмом. Стол, компьютер с тончайшим монитором, удобное кресло для врача и такое же для посетителя. Цветовая гамма все та же. От белого цвета мне стало казаться, что я скоро ослепну или сойду с ума.

– Здравствуйте, Алена Викторовна. Проходите, присаживайтесь, – за столом сидела женщина, и я даже не удивилась, когда увидела, что она такая же идеальная, как и все вокруг.

– Здравствуйте, – сев в кресло, я нервно заерзала. В голове появился странный шум, будто рядом гудят провода, а виски сковала тупая боль.

– Все хорошо? – забеспокоилась врач, заметив мое состояние.

– Что-то голова болит. Наверное, из-за стресса, – я поморщилась и потерла виски. – Три дня сильно нервничала и практически не спала.

– Могу предложить обезболивающее, – она достала из ящика стола зеленую упаковку с лекарством. Такое я видела впервые, но боль усиливалась, поэтому я не стала отказываться.

Не знаю, что это была за таблетка такая волшебная, но как только я ее выпила, боль мгновенно прошла. Зато сознание стало смазанным.

Врач, имя которой, так и осталось, мне неизвестным, что-то рассказывала и задавала вопросы. Я пыталась на них отвечать и не успевала за ходом нашей беседы. Казалось, что это какой-то сон, а лицо женщины стало напоминать лицо той старухи из парка.

Затем пришла Елена. Она будто появилась передо мной из ниоткуда и положила договор на стол.

Не читая и не отдавая себе отчета, я поставила свою подпись в указанном месте и, кажется, уснула прямо в кресле.

Что-то мокрое и липкое коснулось щеки, потом носа, прошлось по закрытым векам, а потом и по губам. Все это слюнявое действие сопровождалось неприятным запахом мокрой псины.

Приоткрыв один глаз увидела на фоне солнечного неба темный силуэт, нависший надо мной, и морду собаки с открытой пастью в опасной близости от моего лица. Она шумно дышала, высунув язык, с которого капала слюна, видимо, именно ей я так неожиданно умылась.

– Фу, уберите своего пса! – брезгливо скривившись, попыталась отмахнуться от животинки с нечищенными зубами. От меня скорее всего сейчас пахнет не лучше, но я

же не лезу к людям и не пытаюсь их облизывать. – Если у вас в санатории такой будильник, то я лучше сама буду вставать за час до подъема, – продолжая выражать недовольство, машинально вытерла лицо рукавом и попыталась сесть. Каково было мое удивление, когда вместо кровати подо мной оказалась молодая, сочная поросль культурных растений, высаженных ровными грядками.

– Ты погляди на нее! – заговорил темный силуэт, дребезжа возмущенным голосом. – Развалилась посреди поля, помяла мне рожь, еще и кочевряжишься! А ну вставай немедля, пойдем к старосте, пущай решает, как ты будешь возвращать убытки!

Решив, что мне снится осознанный сон, я поднялась, примяв еще с десяток зеленых ростков, чем вызвала очередную порцию негодования.

– Да что же ты, как корова! Становись между рядков, а то будешь все лето на поле батрачить. Свалилась же невесть откуда на мою седую голову!