Наша газета "День" стала после этого называться "Газета духовной оппозиции", которая началась с обороны писательского дома.
Творилось тогда нечто невообразимое. Москва сошла с ума. Какие-то странные юнцы ставили стремянку к зданию ЦК на Старой площади и зубилами сбивали золотые, священные для всех партийцев, буквы. Они их брали себе на сувениры. Это буквы "ЦК КПСС". Сумасшедшие либералы, которые чувствовали, что правление ГКЧП могло очень печально для всех них закончиться, мчались торопливо арестовывать всех причастных к ГКЧП. Мы знаем, что Григорий Явлинский мчался, отважный и пылкий, на автомобиле арестовывать Пуго. Когда он вошел в дом, то увидел смертельно раненую жену Пуго и самого умирающего Бориса Карловича. Я не знаю, что пережил Явлинский в тот момент, и как протекали эти секунды, и не является ли последующая жизнь Явлинского отражением тех нескольких секунд, когда их зрачки встретились. Мне хотелось понять, почему так бездарно все завершилось, почему на телеканалах эти проклятые балерины танцевали вместо того, чтобы возник мощнейший информационно-пропагандистский удар? Почему они не пригласили меня? Почему телевидение не наносило ударов по ельцинизму, почему на экранах не было компромата, который собрал КГБ против Ельцина? Почему не велась дискуссия с народом, а транслировались эти бессмысленные мертвые передачи, а потом журналист Медведев показал Ельцина на танке? Я не понимал, что произошло. Я сумел в последний момент ГКЧП дозвониться до Варенникова. Он своим командирским голосом сказал: "Жму руку" и повесил трубку. Я хотел встретиться с Баклановым. Я увидел по телевизору, кто-то на съезде депутатов сказал: "Арестован Бакланов, арестованы Янаев и Крючков…" Катились головы. Вдруг мне позвонил помощник Бакланова и сказал: "Приезжай, он не арестован, а находится в ЦК". Я не забуду поход из своего дома к Бакланову в ЦК по августовской Москве, которая была уже занята врагами. Кое-кто меня знал в лицо. Я помню, как они на меня смотрели, как показывали на меня пальцем! Мне казалось, что они меня сейчас начнут терзать, побивать камнями, как евангельскую блудницу. Я прошел через все эти препоны и вошел в ЦК. Там был город мертвых. Я прошел в кабинет Бакланова. Он, небритый, как затравленный волк, ходил по кабинету. Я спросил: "Что произошло, почему всё провалилось?" Он мне сказал: "Дрогнули такие-то и такие-то…" Мы с ним обнялись, и через 4 часа он был арестован.
Весь коллектив моей газеты был вместе со мной, не покидал помещение газеты в эти чудовищные дни. Конечно же, это было поражение, исчез СССР. Но в этом поражении была победа небольшой горстки людей, которые не позволили этой слизи сожрать все национальные и государственные ценности. Нашу газету запретили после ГКЧП. Это ведь было гнездо ГКЧП, я был идеологом ГКЧП, если верить Яковлеву. Хотя это не так. Думаю, я бы иначе провел этот переворот, более квалифицированно.
Исследуя ГКЧП, который бездарно провалился, я понял, что же это было… На СССР, как и на сегодняшнюю Россию, направлен таинственный луч, так называемое организационное оружие, которое разрушает системы без войн, действует за счет очень сложного комплекса мероприятий. Информационная война, навязывание противнику своих идеалов, создание для противника ложных ценностей и ложных направлений развития — вот основные линии применения организационного оружия. Однако главным инструментом воздействия на противника — является создание центров влияния. Перестройка — это была пора, когда внутри СССР стремительно намывались пласты западной агентуры. Агенты влияния засели в СМИ, в армии и в партии. Самым мощным выразителем этой тенденции был Горбачев. Именно он формировал ГКЧП. Это его рук дело. Он сам создал этот заговор.
Изначально члены ГКЧП не были самостоятельны, они был частью воздействия оргоружия. Они были функцией, а не аргументом. Они были марионетками. Они доверились человеку, который их предал. Как только они почувствовали, что их предали, воля покинула их.
Как мне рассказал один из членов ГКЧП, Горбачев сам рассматривал списки ГКЧП и вносил в эти списки людей, которых раньше там не было. Он внес туда Стародубцева, например. Он замышлял свое исчезновение на несколько дней с тем, чтобы госструктуры повисли в воздухе. А пока его нет, эти госструктуры должны были перейти к Ельцину. Он не боролся за власть, он сознательно сдавал СССР. Он действовал по сценарию и по замыслу неведомых центров. Когда Горбачев вернулся из Фороса, он не был лишен полномочий. У него под рукой были войска, разведка, армия, он мог потребовать от них повиновения. Он ничего этого не сделал, он отдал страну Ельцину добровольно. Это была запланированная сдача государства. ГКЧП — это еще не разгаданный заговор, уходящий своими корнями в эпоху, предшествующую перестройке. Заговор, реализованный в феномене ГКЧП, далек от завершения. Мы по-прежнему находимся в действии его мощного и сокрушительного поля.
1
ИСТОРИЯ СТРАНЫ. ТВОЯ ПОЗИЦИЯ
19 июля в 21.00 на Пятом канале стартует новый проект "Суд времени". Программа построена как судебное заседание, в ходе которого рассматриваются ключевые события нашей истории:
— расстрел парламента в октябре 1993 года,
— коллективизация,
— подписание Беловежского соглашения,
— ввод советских войск в Афганистан,
— дело Тухачевского,
— реформы Гайдара,
— присоединение Прибалтики к СССР,
— февраль и октябрь 1917 года
и другие.
Полярные точки зрения по каждой из тем отстаивают общественный защитник и общественный обвинитель. В этих ролях выступают политолог Сергей КургинЯн и писатель Леонид МлеЧин. Ведёт судебное заседание Николай Сванидзе.
Каждую из сторон поддерживают свидетели, которые представляют зрителю свои доказательства. В качестве свидетелей выступают эксперты, историки, а в случае если речь идет о недавнем прошлом — очевидцы и непосредственные участники событий. По ходу передачи будет идти голосование. Поддержать ту или иную точку зрения телезрители могут по телефону.
Фактически впервые за много лет общество получает возможность через голосование высказать свою позицию по важнейшим моментам нашей истории.
Голосуйте! Смотрите программу "Суд времени" на Пятом канале с 19 июля по будням в 21.00.
1
