– Что случилось? – встрепенулся Камень.
– А все, – загадочно ухмыльнулся Ворон. – Наступил день, который перевернул всю их жизнь.
* * *
В эту ночь Родислав Романов очень нервничал, возвращаясь от Лизы, – с вечера раскапризничалась маленькая Леля. Конечно, родители сами виноваты, не надо было брать ее с собой в кино, но девочка так просила взять ее, она так не хотела оставаться дома в субботу вечером, когда не нужно делать уроки – в младших классах уроки на понедельник еще не задавали, давая малышне возможность от души отдохнуть в выходной. Люба и Родислав собирались посмотреть новый фильм Андрея Тарковского «Сталкер», о нем много говорили те, кто уже видел картину, и кинофильм шел как раз в ближайшем кинотеатре. Леля готова была разрыдаться от обиды, что ее в субботу вечером оставляют дома одну – Николаша убежал с друзьями по своим мальчишеским делам, – и пришлось взять ее с собой.
Уже во время сеанса Люба почувствовала, что они с мужем совершили ошибку. Не надо было брать ребенка на такое серьезное и страшное кино. Мрачные пейзажи, странная девочка с повязанной платком головой, обладающая необычным даром, трагические переживания героев, загадочные слова персонажей – все это оказало на Лелю сильное воздействие. Сперва она была задумчивой, потом стала подавленной, а к тому моменту, когда Люба стала укладывать ее спать, Леля заявила, что боится, что у нее перед глазами все время стоит та странная девочка в платке, которая может взглядом двигать стакан, и еще кучи мусора и огромные куски колючей проволоки. Девочка в конце концов уснула, но Люба несколько раз заходила в детскую и видела, что сон у малышки беспокойный, она ворочается и постанывает.
– Может быть, ты можешь сегодня не ездить к Лизе? – робко спросила она мужа. – Я боюсь, Лелька в любой момент может увидеть во сне что-то страшное, проснется и прибежит к нам, а тебя нет.
– Я не могу, Любаша, – виновато произнес Родислав. – Я ей обещал приехать и дать немножко отдохнуть, она ведь совсем не спит из-за Дашки. У Лизы уже руки отваливаются все время носить девочку, а она успокаивается только на руках. Пойми меня.
– Конечно, конечно, – вздохнула Люба.
– Я постараюсь вернуться пораньше, – пообещал он.
– Спасибо.
Но вернуться пораньше не получилось, он смог вырваться от Лизы только в три часа ночи, когда десятимесячная Даша наконец угомонилась. Ночные дороги были пустынны, и на своих новеньких «Жигулях» Родислав быстро домчался от дома на улице Маршала Бирюзова до своего дома на Юго-Западе Москвы.
Он вышел из машины, стараясь не хлопать дверцей – май стоял теплый, и все спали с открытыми окнами, а ему совсем не хотелось внезапным шумом разбудить кого-нибудь из соседей или, что еще хуже, чутко спящую дочку. Войдя в подъезд, Родислав решил, как обычно, не пользоваться лифтом – в ночной тишине гул и скрежет слышны очень хорошо – и пошел на четвертый этаж пешком. Едва он начал подниматься, как услышал, как на третьем этаже открылась и захлопнулась дверь одной из квартир и раздались торопливые шаги. «Черт, как некстати, – подумал он. – Сейчас меня увидит кто-нибудь из соседей, разговоры пойдут. И спрятаться негде». Он начал быстро прикидывать, не спуститься ли ему вниз и сесть в лифт, пока его не заметили, но в эту секунду мимо него промчался совершенно незнакомый молодой мужчина с перекошенным от ужаса лицом. Одежда его была в беспорядке, рубашка только накинута на обнаженный торс и не застегнута, волосы растрепаны, лицо бледно-зеленое, словно он увидел привидение. Родислав посторонился, пропуская его на узком лестничном пролете: ему пришлось буквально вжаться в стену, чтобы незнакомец не сшиб его с ног. «Слава богу, он не из наших жильцов. Или из наших? Во всяком случае, я с ним не знаком, будем надеяться на то, что и он меня не знает и ни с кем не станет обсуждать», – с облегчением подумал Родислав и стал подниматься на свой этаж.
Дверь квартиры была, как обычно, не заперта, Люба не спала, сидела на кухне и читала книгу.
– Почему ты не спишь? – тихонько спросил он.
– Лельку караулю. Она уже два раза просыпалась и порывалась прийти к нам спать, но я ее перехватывала здесь и говорила, что тебя нельзя будить, что у тебя был трудный день и тебе нужно выспаться, потому что завтра у нас праздник, день рождения Коли, и всем нужны будут силы, чтобы как следует повеселиться. Поила ее теплым молоком с медом.
– Пойдем спать, – сказал Родислав. – Теперь уже не опасно, пусть прибегает к нам. Пойдем, Любаша, я с ног валюсь.
– Есть хочешь?
– Хочу, – признался он со смущенной улыбкой. – Лизе не до готовки, сама понимаешь.
– Конечно. Иди раздевайся, я сейчас все приготовлю. Если Лелька опять проснется, пусть видит, что ты в пижаме, будто бы только что встал.
Он быстро переоделся, натянул пижаму, торопливо съел приготовленную Любой еду, и они отправились в спальню.
– Как завтра день построим? – спросил он, укладываясь поудобнее.
– Боюсь, за нас уже все решили, – усмехнулась Люба. – С утра пораньше приедет папа с подарками, часов в двенадцать придет твоя мама, она уже два раза звонила, уточняла, к которому часу ей прибыть. Так что торжественный обед состоится часа в два. А к пяти придут Колины друзья, для них предусмотрен чай со сладостями. Правда, боюсь, что эта часть плана Кольку не устраивает, он предпочел бы, чтобы мы дали ему денег и отпустили на улицу.
– Зачем? – не понял Родислав.
– Ну, Родинька, ему исполняется пятнадцать лет, он считает себя совсем взрослым. Он уже ноет, что не хочет жить в одной комнате с Лелькой, что они друг другу мешают. А с друзьями он хочет погулять, может быть, в кино сходить, пепси-колы выпить, это сейчас модно у подростков. Потом соберутся у кого-нибудь дома, будут музыку слушать и с девочками танцевать. Покурят, само собой, а возможно, и пива хлебнут.
– Пива? – остолбенело переспросил Родислав. – Покурить? Ты что, хочешь сказать, что наш сын в пятнадцать лет курит и пьет пиво?
– Родинька, наш сын – точно такой же, как все остальные мальчики в его возрасте. Они все покуривают и при возможности пьют пиво или даже дешевое вино. Ничего страшного, ты не должен этого пугаться, все через это проходят. Ты себя вспомни в этом возрасте.
– Я не пил пиво! – От возмущения Родислав даже забыл о необходимости говорить шепотом.
– А вино, которое вы с Андрюшкой покупали тайком, копили деньги, которые вам давали на мороженое? Думаешь, я забыла? – Люба ласково взъерошила мужу волосы. – И курить вы бегали в заросли сирени, я сама видела. Андрюха таскал по одной папироске у Сашкиного отца, когда тот не видел. Я даже помню, что это был «Казбек». И ничего, Андрей до сих пор не курит и не спился.
– Ну, ты сравнила. Мы с Андрюхой были сознательные, нас это не испортило. Мы вообще другими были. А эти нынешние акселераты…
– Успокойся ты. Это просто болезнь взросления. Тем более если папа задержится у нас на целый день, то Кольке придется остаться дома и привести к нам своих друзей, а у нас им никто не позволит пить и курить. Ты же понимаешь, что дед его из дому не выпустит, пока не выведает все подробно: куда внук пойдет, с кем пойдет, зачем, что они собираются делать. Папа становится с годами страшным занудой. Кольке проще будет не пойти, чем объяснять и что-то врать, потому что, если он скажет правду, дед костьми ляжет, но не выпустит его из дома.
Они замолчали, и Родислав уже начал засыпать, но тут ему показалось, что проснулась Леля. Он сел в постели, прислушиваясь.
– Что ты? – открыла глаза Люба.
– Кажется, Лелька проснулась. Слышишь шаги?
– Это Коля. Наверное, в туалет встал.
Люба не могла перепутать шаги своих детей. Родислав через некоторое время услышал шум спускаемой воды в унитазе, потом тихие шаги прошлепали через коридор в детскую, и снова наступила тишина.
– Любаша, – позвал он.
– Да? – сонно откликнулась Люба.
– Ты не знаешь, кто у нас живет на втором этаже?