– А вот и трамвай, – махнул он рукой. – Здесь они всегда ходят по расписанию. По ним можно сверять часы. – Он ухмыльнулся. – Правда, все-таки не швейцарские, а наши, страсбурские.

Трамвай с огромными широкими окнами, более похожий на какой-то космический транспорт, мягко скользил по улице почти у самой земли. Он обогнул так называемый Большой Остров – исторический центр города, омываемый двумя рукавами реки Иль. В переводе с французского название реки значит «остров».

– Большой остров является памятником архитектуры всемирно-исторического значения – ему присвоен специальный статус ЮНЕСКО, – гордо улыбаясь, объяснял Паскаль. – Думаю, ты видишь сама, почему это сделано.

У Денизы захватило дух. Многочисленные мосты XV–XVIII веков, роскошные особняки, ухоженные парки, дворец принцев Роганов. Уже вечерело, когда они подошли к знаменитому Кафедральному собору – «Розовой жемчужине Страсбура». Он был подсвечен снизу так, что, казалось, весь сиял. Они долго стояли перед собором, взявшись за руки. Его вершина, казалось, парила где-то в космосе – так до нее было далеко. Эффектно выделенный освещением, поразительно прямой шпиль ракетой вонзался в темное небо. Зрелище было величественным, почти торжественным.

– А теперь поехали в Пти Франс, там и поужинаем, – предложил Паскаль.

Они вышли на улицу, прошли по ней пешком, а потом снова сели в трамвай.

– Пти Франс (Маленькая Франция) – это старинный район Страсбура, где жили в основном ремесленники, – начал свой рассказ Паскаль. – Они дубили кожи, и там сохранился знаменитый Дом кожевника. Знаешь, когда он построен? В тысяча пятьсот пятьдесят седьмом году. Там также трудились бондари, сапожники, мастера по металлу. Это место так и называли: Город мастеров. Корабли, которые шли по Рейну, заворачивали сюда, в крупный порт. Они привозили разнообразнейшие товары из всех стран мира и забирали все, что изготовили местные ремесленники. Часть товаров увозили по Рейну на север, в Голландию, часть – на юг, в Швейцарию. Для удобства торговцев здесь также располагалась таможня. Плотина, построенная знаменитым французским архитектором Вобаном, регулировала уровень воды во множестве каналов и в самой реке.

– Но почему это место называется Пти Франс? – поинтересовалась Дениза.

Паскаль засмеялся.

– Не знаю, можно ли тебе об этом говорить, ведь тебе всего девятнадцать лет.

– Но я уже взрослая, – с некоторой обидой произнесла Дениза. – Я собираюсь учиться в институте, а потом заниматься бизнесом. Почему это мне нельзя говорить какие-то вещи?

– Ну хорошо, хорошо. Конечно же я просто пошутил! Я тебе еще не сказал, что кроме ремесленников в этом районе жили также и проститутки. И когда французские войска, за-хватив Эльзас, принадлежавший тогда Германии, пришли в Страсбур, многие солдаты стали пользоваться услугами жриц любви. Но часть солдат была больна сифилисом, который тогда традиционно называли французской болезнью. И они перезаразили местных проституток. Потом их всех вместе лечили в госпитале, расположенном рядом, – и солдат, и их подруг. Поэтому-то жители Страсбура прозвали этот район Пти Франс. И тогда это отнюдь не было комплиментом. Сейчас все иначе. Теперь Пти Франс одно из самых любимых мест туристов. Там всегда многолюдно. Кто пьет кофе с пирожными, кто пиво, кто ест мороженое. В Пти Франс много разнообразных кафе и кондитерских. Но большинство туристов все же приезжает, чтобы попробовать шукрут.

– Шукрут? – переспросила Дениза. – А, национальная эльзасская еда… У нас, в Женеве, тоже можно попробовать шукрут, но я это никогда не делала. Мы предпочитаем свою национальную еду – раклетт.

– Да, – кивнул Паскаль, – понимаю. А если ты никогда не видела шукрут, то я тебе объясню. Это – огромное блюдо с горячей тушеной квашеной капустой, а на ней – разнообразные сосиски и сосисочки, колбаски, кусочки корейки и ветчины. И все это запивается эльзасским пивом. Пища, может быть, грубоватая, неизысканная, но мы, жители Эльзаса, очень любим шукрут. А сейчас пошли посмотрим на плотину Вобана. – И Паскаль повел Денизу вперед.

Творение маркиза Себастьяна Вобана, маршала Франции и сподвижника Людовика XIV, неожиданно открылось перед ними во всей своей красе. Но, для того чтобы подняться на его вершину, надо было преодолеть множество крутых ступенек.

– Пошли? – посмотрел Паскаль на Денизу.

Она молча кивнула, и они стали карабкаться на плотину. Когда они наконец вскарабкались наверх, Дениза смогла вдоволь полюбоваться открывшимся видом на старую таможню, на остатки порта, на многочисленные каналы, по которым плыли кораблики с туристами, то опускаясь в шлюзах вниз, то поднимаясь вверх. И всегда эти операции сопровождались радостными аплодисментами сотен туристов, которых специально высаживали на это время на берег, чтобы они могли видеть все со стороны.

Здесь царила атмосфера праздника, и она за-хватила Денизу. Ей стало удивительно легко и приятно. Обогнув по периметру Пти Франс, вдоль многочисленных каналов которой гуляли толпы туристов, молодые люди уже с другой стороны подошли к Дому кожевника. Казалось, он весь полыхал от красной герани, украшавшей его фасад.

– Итак… – Паскаль покосился на нее, – надеюсь, ты нагуляла аппетит?

– А почему ты спрашиваешь?

Он улыбнулся.

– Я хотел угостить тебя шукрутом. Обидно ведь будет, если ты вернешься из Страсбура и все узнают, что ты так и не попробовала нашу национальную гордость.

– Я могу никому не говорить о том, что была у вас в Страсбуре, – усмехнулась она.

– Но правда ведь все равно всплывет. И тогда тебе будет стыдно. Или ты испытываешь какое-то предубеждение в отношении шукрута?

– Я просто слышала, что от него… сильно толстеют, – вырвалось у Денизы.

– Чепуха! – безапелляционно заявил Паскаль. – Эта опасность грозит только старым женщинам, которые совсем не занимаются спортом. А таким заядлым спортсменкам, как тебе, можно есть сколько угодно шукрута – и лишь с пользой для себя!

– Ты уверен? – все равно с опаской осведомилась Дениза.

– Абсолютно!

– Ну ладно, – вздохнула она. – Тогда пошли.

Паскаль подал ей руку и церемонно ввел в ресторан.

– Добрый вечер, – поприветствовал их хозяин, когда они вошли, и посадил за уютный столик у окна.

Совсем рядом плескалась вода канала, подсвеченная сотнями огней. На всех окнах домов вдоль набережной ярко цвела красная герань. На небольшом пятачке собрались тысячи людей – сидящих в кафе и ресторанах, гуляющих, любующихся старинными домами, витринами старых мастерских и магазинчиков, каналами.

Хозяин принес два огромных блюда с шукрутом, хлеб, масло, пиво и, пожелав приятного аппетита, с поклоном удалился обслуживать других посетителей.

Шукрут был горячий и удивительно вкусный.

– Ты заметил, как он на нас посмотрел? – спросила Дениза, когда она наконец расправилась с шукрутом.

– Кто?

– Да хозяин ресторана.

– Нет. А как? – с любопытством спросил Паскаль.

– Как будто он все знает про нас.

– Что знает? – с лукавой улыбкой спросил Паскаль.

– Ну… все. – Ее глаза блестели.

Паскаль взял ее руку и нежно погладил.

– Может быть. Те, кто работает в ресторанах, тонкие психологи, не правда ли?

Ее щеки стали розовыми.

– Правда, – еле слышно выдохнула она.

Перелет из Страсбура в Женеву прошел точно по расписанию: уже через сорок минут после вылета самолет мягко коснулся колесами посадочной полосы в женевском аэропорту «Куэнтрен». Никакого багажа у них с собой не было, и Дениза с Паскалем сразу проследовали к стоянке такси.

Паскаль сделал знак ближайшему такси, они сели в него и вместе подъехали к дому Денизы.

– Я могу к тебе подняться? – спросил Паскаль и взял ее за руку.

– Да… Нет… Не знаю, – внезапно смутилась Дениза. – За эти полтора дня произошло столько событий, что у меня просто кружится голова! Я должна побыть одна и немного подумать. – Она посмотрела на внезапно помрачневшего Паскаля и спросила: – Ты на меня сердишься? Я тебя мучаю? Вот видишь, с девушками не все так просто.