В ту далёкую эпоху раса лируллийцев была молодой и любопытной, вовсю черпала недостающие ресурсы и энергию из подвернувшихся на пути необитаемых планетных систем, развивала колонии и вообще, так сказать, активно обустраивалась в «завоёванном» пространстве.

Со временем, однако, жизненная философия лируллийцев претерпела значительные изменения, вести они себя в космосе стали по-другому, но этот сегмент, в котором они жили и развивались тысячи и тысячи лет, остался им дорог. Как дорога закоренелому горожанину родная невеликая деревня, покинутая в далёкой юности.

На самом деле, конечно, закон этот оставался больше на бумаге, и реально им пользовались крайне редко. Сами лируллийцы прекрасно понимали, что закон давным-давно пора отменить, чтобы не смешить лишний раз добрых соседей. А заодно и не раздражать их без нужды. И отменили бы. Но земляне…. Уж очень закон этот был удобен в качестве той самой мелкой пакости сопернику-партнёру, о которой говорилось выше. Тут вся соль была в том, что люди, водящие свои корабли в окрестностях злополучного сегмента, никогда не могли знать – наткнутся они на лируллийский военный патруль или нет. А если наткнутся, то, опять же, остановит он их или сделает вид, что не видит. Нарушать же дурацкий закон приходилось довольно часто, ибо сегмент этот лежал как раз на оживлённом торговом пути, идущим от центра галактики к солнечной системе и близлежащим звёздным колониям Земли.

И было в нём очень удобно разгоняться для последующего перехода в гиперпространство.

В общем, получалось нечто вроде совершенно детской и несерьёзной игры «попадусь – не попадусь».

Только вот тем, кто время от времени попадался, было совсем не весело.

На этот раз не повезло земному грузовику класса С «Пахарь» и его экипажу.

Прямо по курсу, в 0,72 мегаметрах от «Пахаря», висели два, чем-то похожих на расцвеченные огнями кедровые шишки, патрульных крейсера лируллийцев. Оптика услужливо передавала на главный обзорный экран их изображение. И это изображение было весьма впечатляющим. Да и без всякого изображения экипажу были прекрасно известны тактико-технические характеристики лируллийских «акул космоса». Известны настолько хорошо, что ни у кого не возникло даже мысли о попытке сбежать и скрыться в гиперпространстве. Потому что такая попытка была заранее обречена на полную неудачу. Имелись прецеденты.

Приказ по дальней связи остановиться и приготовиться к приёму «гостей» земляне получили несколько часов назад и тут же приступили к экстренному торможению. И теперь с тоской мыши, попавшей в лапы сытого кота, наблюдали за большим и хорошо вооружённым космокатером лируллийцев, отвалившим от борта ближайшего к ним патрульного крейсера.

– Странно, вообще-то, – заметил Механик.

– Что именно? – ворчливо осведомился Капитан. Он уже смирился с судьбой и думал теперь о том, как вывернуться из неприятной ситуации.

– Насколько я знаю, лируллийцы в таких случаях не высылают катер, а просто отдают приказ следовать за ними в ближайший лируллийский порт.

– Действительно! – оживился Штурман. – Чего это они?

– Боятся, что сбежим по дороге? – предположил Оружейник.

– Ерунда! – отмёл Капитан. – От лируллийского патруля ещё никто не убегал.

– Отчего же? – возразил Доктор. – Я слышал об одном случае…

– А, знаю, – пренебрежительно перебил Капитан. – Ты имеешь в виду случай с «Нетерпеливым»? Якобы ему удалось уйти в гиперпространство при относительной скорости ноль целых хрен десятых? Брехня это всё, не верю. Если у них получилось, то почему у других не выходит?

– Мало ли загадок у пространства? – пожал плечами Доктор. – Я, например, верю. Вполне могли сложиться такие условия, что им это удалось. Любое, самое невероятное событие, рано или поздно случается, знаете ли.

– Чему мы сами неоднократно были свидетелями, – поддержал Доктора Механик.

– Вот именно, – сказал Доктор.

Капитан вздохнул, снисходительно оглядел экипаж и позвал в нагрудный микрофон:

– Алло, Умник! «Милый Джон» в рубку. На всех! Самое время подкрепиться.

Экипаж дружно и одобрительно промолчал.

Корабельный робот Умник появился в рубке через семь минут ровно с большим серебряным подносом в манипуляторах.

Здесь необходимо сказать несколько слов о роботе Умнике, а также коктейле «Милый Джон», составлять который робот был большим мастером.

В самом начале своего жизненного пути был Умник обычным серийным корабельным роботом, в чьи обязанности входила уборка жилых помещений «Пахаря», готовка пищи для экипажа, посильная охрана оного при высадке на незнакомые и малознакомые планеты, предварительная разведка территории в местах высадки, несложные ремонтные и погрузочно-разгрузочные работы, ну, и ещё кое-что по мелочам – традиционный набор программ для корабельных роботов данного класса. Однако, полетав несколько лет с Капитаном, Штурманом, Механиком, Доктором и Оружейником, Умник приобрёл массу качеств, свойственных, скорее, живому и даже разумному существу, нежели роботу. Например, он самостоятельно читал книги, мог помедлить с выполнением дурацкого на его взгляд приказа или, наоборот, совершить полезное действие, не предусмотренное никакой программой. Ещё в его механическом голосе время от времени прорезались явно человеческие интонации. А уж коктейль «Милый Джон» он готовил, по мнению экипажа и всех тех, кто хоть раз бывал в гостях на борту «Пахаря», просто божественно. Коктейль этот изначально был придуман и составлен Доктором в качестве профилактического средства от «межзвёздной депрессии» (беспричинная чёрная тоска, наваливающаяся на людей, когда они слишком долго находятся в гиперпространстве). Потом Доктор передал рецепт Умнику, а тот его творчески переработал и дополнил. Теперь коктейль имел несколько, так сказать, модификаций, каждая из которых готовилась и подавалась роботом в зависимости от ситуации, настроения экипажа и запасов спиртного на борту. В общем, и робот Умник, и коктейль «Милый Джон» были неотделимы от «Пахаря» точно так же, как и его знаменитый экипаж, о всевозможных приключениях которого среди космонавтов давно ходили самые невероятные легенды.

Итак, Капитан, Штурман, Механик, Доктор и Оружейник разобрали с подноса бокалы янтарного напитка и, глядя на увеличивающийся в размерах космокатер лируллийцев, спокойно ждали прибытия незваных гостей.

И те не замедлили явиться.

Кто хоть раз видел вблизи живого лируллийца, запомнит его облик на всю жизнь. Мощный и ровный ствол-туловище опирается на пять сильных корней-лап, с помощью которых лируллиец передвигается и зарывается в землю, когда ему это нужно. Сверху из ствола-туловища растут пять гибких и длинных ветвей-рук, а также с десяток ветвей поменьше, расположенных между ними. Последние покрыты чем-то вроде узких листьев и служат лируллийцам органами восприятия различных излучений (начиная от инфракрасного и заканчивая ультрафиолетом). На вершине ствола, в широкой развилке между ветвями расположено полусферическое пятилепестковое образование. Это орган приёма пищи. Или, попросту говоря, рот. Возможно, это покажется странным, но лируллийцы общаются друг с другом при помощи звуковой речи, так же, как и человек, и звуки у них тоже исходят изо рта. Мозг у лируллийцев…. Впрочем, не будем утомлять читателя подробным описанием чужой нечеловеческой анатомии – она довольно сложна и скучна, как и всякая анатомия, если вы, конечно, не космобиолог или специалист по истории галактических рас. Скажем только, что их мозг имеет цилиндрическую форму и глубоко спрятан внутри туловища-ствола под толстым слоем крепкой кожи-коры и мышц-древесины.

Лируллийцы – удивительные существа (все разумные существа во вселенной по-своему удивительны, но лирулийцы мне лично всегда были особенно интересны).

Ещё на заре своей истории они уже обладали замечательной способностью к очень быстрой регенерации (лируллийцу ничего не стоит отрастить потерянную в бою или при несчастном случае руку-ногу-ветку буквально за пару часов). Позже, когда борьба за существование на Лирулле вступила в решающую стадию, эта способность развилась в нечто большее.