Однако поездку к маркизу пришлось отложить, потому что на пороге появились с визитом Черити и Пол.

Кэролайн пришла в такой восторг при виде сестры, что Бредфорду пришлось призвать на помощь всю свою выдержку и молча выслушивать глупую женскую болтовню, пока нервы его наконец не стали сдавать. Он начал торопить Кэролайн, обеспокоенный тем, что Франклин может неожиданно вернуться. Если бы это произошло, он мог бы голыми руками задушить негодяя на пороге дома его брата. Он был полон решимости разделаться с Франклином, но не хотел, чтобы Кэролайн была свидетельницей этого.

Молодая женщина пришла в восторг от известия, что Черити и Пол не собираются возвращаться в Бостон до середины лета, и, когда они наконец отправились к маркизу, Кэролайн сияла от радости.

По дороге Бредфорд наставлял жену, о чем именно она должна говорить в гостях, и лишь в конце пути наконец успокоился, убедившись, что она может справиться со своей ролью. Кэролайн и глазом не моргнула, увидев Марию, и, лишь когда к ним присоединилась Лоретта, ее голос немного дрогнул.

Маркиз сидел в гостиной, в кресле у пылающего камина, и выглядел вполне здоровым. Кэролайн опустилась в кресло рядом и взяла его за руку. Она уже упомянула в разговоре, что должна вернуться в загородный дом двенадцатого числа, поскольку неотложные дела вынуждают мужа быть там, а она не хочет оставлять его одного.

Дядя Мило пошутил насчет того, что такое поведение молодоженов вполне понятно, и Кэролайн мило покраснела. Через какое-то время Лоретта оставила их, а чуть позже поднялся и Бредфорд, давая понять жене, что им тоже пора возвращаться домой.

– Дядя Мило, у меня к вам небольшая просьба, – произнесла Кэролайн.

Она взглянула на мужа и жестом попросила его снова опуститься в кресло.

Бредфорд было нахмурился, но Кэролайн не придала этому значения и снова повернулась лицом к дяде.

– Ты же знаешь, дорогая, что я все готов для тебя сделать, – ответил дядя Мило.

– Я беспокоюсь за отца, – пояснила Кэролайн. – Он… он не очень хорошо себя чувствует, страдает от одиночества и не может поехать вместе с нами в Бредфорд-Хилл.

– Брэкс болен? – с тревогой в голосе произнес маркиз.

С беспокойством во взгляде он повернулся к Кэролайн, схватив ее за руку.

Она поспешила успокоить его:

– Доктор сказал, что он вполне здоров. – Она бросила взгляд на мужа и увидела, что он смотрит на нее с таким изумлением, как будто она сошла с ума.

– Нет, здесь дело скорее в его настроении. Он страдает от одиночества. И я хотела просить вас, не согласитесь ли вы перебраться к нему на какое-то время. Пока он не привыкнет к тому, что меня снова нет рядом.

От этого предложения дядя Мило пришел в восторг.

– Блестящая идея, – провозгласил он. – Буду рад помочь.

– А Бредфорд поможет вам перевезти вещи, – предложила Кэролайн. Улыбнувшись мужу, она прибавила:

– Я не перестану беспокоиться об отце, пока вы не будете рядом с ним, дядя Мило. Как вам кажется, вы могли бы перебраться к нему прямо сегодня?

Бредфорд нашел этот план чрезвычайно удачным, поскольку это давало превосходную возможность обеспечить безопасность маркиза. К тому же, заметив искру нетерпения во взоре маркиза, он только сейчас понял, как тот одинок.

Но для его жены это никогда не было секретом. Он едва подавил желание заключить ее в свои объятия, в который раз поняв, как ему повезло: он смог заполучить самую очаровательную из всех женщин в мире. Ее душа была не менее прекрасна, чем ее тело.

Едва дождавшись, когда они снова окажутся наедине в карете, он обнял ее и крепко поцеловал.

– Что это ты вдруг? – спросила Кэролайн.

Голос ее дрогнул: в его поцелуе чувствовалась искренняя страсть.

– Ты так прекрасна! – сказал ей Бредфорд. Кэролайн вздохнула.

– Я рада слышать, что ты считаешь меня красивой, Бредфорд. Но что будет, когда я постарею и лицо мое покроется морщинами?

Голос ее дрогнул, и она тревожно взглянула ему в лицо, с трепетом ожидая ответа.

– Неужели ты считаешь меня таким пустым человеком, который бы мог полюбить только за красивое личико? Я люблю и твою душу, которая никогда не постареет. – Кэролайн кивнула, соглашаясь, и Бредфорд снова поцеловал ее. Наклонив голову назад, так, чтобы она не могла видеть лукавое выражение его лица, он добавил:

– Если бы для меня имела значение только твоя внешность, я бросил бы тебя в тот же день, когда ты подстригла волосы.

Кэролайн не могла сдержаться. Она рассмеялась шутке и тут же заявила, что и сама вышла за него замуж только из-за титула и денег!

Следующие два дня им было не до шуток. Люди, следившие за Франклином, сообщили, что он снова куда-то собирается.

И вот утром двенадцатого числа карета герцога Бредфорда отправилась в Бредфорд-Хилл.

Кэролайн спокойно и деловито помогала мужу, но, когда пришло время привести их план в действие, стала умолять Бредфорда остаться с ней и поручить Франклина заботам нанятых им людей.

Когда она убедилась, что муж непреклонен, принялась просить его действовать как можно осторожнее.

– Тебе не нужно оставлять со мной так много охранников, – спорила она.

– Ты останешься в своей спальне до моего возвращения, – ответил он, не слушая никаких доводов.

– Не забудь сосчитать людей в засаде, перед тем как бросаться в атаку, – не могла удержаться она.

– Ради Бога, Кэролайн, ты можешь хоть немного доверять способностям своего мужа?! – в сердцах крикнул Бредфорд.

И тут же поцеловал, давая понять, что совершенно не сердится на нее.

Кэролайн проводила его до порога спальни, где его уже ждал Милфорд и прошептала:

– Прикрывайте его, Милфорд.

Бредфорд услышал ее шепот и только покачал головой. Он быстро обнял ее и тут же захлопнул за собой дверь, оставив жену молиться и дожидаться его возвращения.

Двое его людей сидели на козлах пустой кареты, изображая кучеров. Бредфорд же в сопровождении Милфорда и шестерых надежных парней поехал другой дорогой, а потом, добравшись до предместий Лондона, они свернули с дороги и прямиком направились к возвышающимся впереди холмам.

По мнению Бредфорда, там было несколько идеальных мест для засады, но им пришлось не меньше двух часов гнать лошадей во весь опор, пока они заметили людей Франклина.

Четверо человек прятались в густом кустарнике на откосе по обеим сторонам дороги с оружием наготове. Чуть позже Бредфорд заметил еще одного человека, который держался поодаль от лежавших в засаде и оглядывал окрестности с вершины самого высокого холма. Он не мог разглядеть лица этого человека, но был уверен в том, что это Франклин.

Он молча показал на этого человека Милфорду, его друг повернулся и тоже увидел одинокую фигуру.

– Франклин?

– Он мой, – предупредил друга Бредфорд. У лежавших в засаде людей не было ни малейшего шанса спастись. Неожиданное нападение застало их врасплох. Когда с ними было покончено, Бредфорд пришпорил жеребца, направив его к одинокому всаднику, наблюдавшему сверху за происходящим.

Когда герцог направился в его сторону, человек стал спускаться к подножию холма.

Холм порос густым лесом, но следы на выпавшем ночью чистом снегу были прекрасно видны, и Бредфорд быстро обнаружил врага. Погоня была яростной, и, когда преследователь стал догонять всадника, тот развернул коня и бросился навстречу. Противники столкнулись и упали на землю. Бредфорд от удара прокатился несколько метров, но тут же вскочил на ноги. Его враг так и остался лежать ничком, неестественно вывернувшись, и, приблизившись к нему, герцог понял, что тот при падении сломал себе шею.

Приблизившись к распростертому на земле человеку, Бредфорд ногой перевернул тело. Шерстяной шарф закрывал нижнюю часть лица, но сомнений не оставалось: это был Франклин.

Он не стал тратить время на размышления о том, как следует поступить с телом. Франклин должен был быть похоронен так, как жил. Без всяких почестей.