– Тебе было очень больно, любимая?
Поскольку Кэролайн в этот момент лежала, уткнувшись лицом в его шею, она только кивнула головой в ответ. Бредфорд осторожно отстранил ее и посмотрел в глаза.
– Только сначала. Потом я не чувствовала боли, – созналась она.
– А что-нибудь чувствовала? – переспросил он с ласковой насмешкой, прижимаясь к ней лицом, поглаживая ее волосы.
Кэролайн ничего не ответила. Она только удовлетворенно улыбнулась и вздохнула.
– Ты часто будешь требовать от меня этого? – шутливо спросила она.
Бредфорд попытался сдержать смешок, но все же рассмеялся. А потом перед ее лицом снова оказались его карие глаза, в которых плавали золотые искорки.
– Очень часто, – прорычал он.
Кэролайн улыбнулась, весьма довольная собой. Но тут же глаза ее округлились от удивления: она снова почувствовала прикосновение его восставшей плоти.
– Бредфорд! Неужели мы…
– Не сомневайся!
Прижавшиеся к ней губы заглушили так и не произнесенные ею слова. Обвив его руками, она прижалась к нему, наслаждаясь прикосновением к его телу, контрастом его силы и ее нежности. Но чувственное наслаждение нарушила внезапная мысль, и она прервала поцелуй.
– И снова будет больно? – с волнением в голосе спросила она.
– Возможно, – ответил Бредфорд. Он склонился над ней, долго смотрел в ее лицо, а потом спросил:
– Ты позволишь?
Он знал, что теперь может сдержать себя, если она хотя бы слегка намекнет, что не хочет…
– Возможно, – ответила Кэролайн.
С этими словами она притянула его голову к себе и горячо поцеловала. Все колебания были тут же позабыты.
После того, как Бредфорд крепко заснул, Кэролайн долго лежала, то рассеянно перебирая события дня и ночи, то не думая ни о чем. Довольно странно, что в ее постели спит кто-то еще, и она убедила себя, что именно из-за этого беспокойно вертится без сна. Да еще из-за того, что чувствует себя усталой и разбитой.
* * *
Солнце только-только начало утренний подъем по небу, когда Кэролайн выскользнула из постели и побежала умываться. Она вымылась с головы до пят и, насухо вытершись, набросила теплый махровый халат. Когда она тихонько вернулась в комнату и опустилась рядом со спящим Бредфордом, тело ее благоухало тонким запахом роз. Теперь она совершенно проснулась и не могла дождаться пробуждения мужа. Халат мешал ей, и она в конце концов сбросила его.
На улице пошел снег, и Кэролайн несколько минут бездумно провожала взглядом кружащиеся и падающие за окном снежинки. Она села в постели, обхватив руками колени, и принялась думать о Бенджамине: не мерзнет ли он по дороге в Бостон? Беспокоясь о чернокожем добряке, она прочитала про себя молитву. И тут же почувствовала, как рука Бредфорда погладила ее по обнаженной спине. Повернувшись, она улыбнулась ему.
– Я разбудила тебя? – прошептала она извиняющимся тоном.
Ей показалось, что он чем-то испуган. Протянув руку, она коснулась лица мужа, ощутив пробившуюся за ночь щетину на щеках.
– О чем ты думаешь? – спросил Бредфорд. Потянувшись всем телом, он забросил за голову руки и широко зевнул.
После этого ленивого движения испуг в его глазах тут же исчез, и Кэролайн подумала, что он похож на большого медведя.
– Я думала о Бенджамине, – ответила она. – Он сейчас, наверное, совсем бы здесь замерз.
– Кроме всего прочего, конечно, – ответил на это Бредфорд. – Он очень хотел уехать, ему было просто необходимо вернуться в Бостон, любимая. Его работа здесь была закончена.
– Но откуда ты это знаешь? – спросила Кэролайн.
– Я много разговаривал с Бенджамином перед его отъездом, – сообщил ей Бредфорд, – Он воистину твой страж и защитник!
Кэролайн улыбнулась, когда Бредфорд назвал Бенджамина ее защитником.
– Мы с ним защищали друг друга, – сказала она. – Он мой друг.
– Он рассказал мне, как вы познакомились, – признался Бредфорд, искоса усмехнувшись, отчего у Кэролайн дрогнуло сердце.
– Бенджамин не так-то легко сходится с людьми. И меня удивляет, что он рассказал тебе подобные вещи, – нахмурилась она, размышляя, как это Бредфорду удалось расположить к себе Бенджамина.
– Я сказал ему, что собираюсь жениться на тебе и что беру на себя заботы о твоей безопасности, – небрежно бросил Бредфорд, отвечая на ее непроизнесенный вопрос.
– С твоей стороны это было весьма самонадеянно, – сказала Кэролайн.
Бредфорд пропустил ее слова мимо ушей. Он перевернулся на бок, ногами сбросил одеяло и принялся легонько покусывать Кэролайн за бедро.
Кэролайн дернулась от неожиданности и попыталась руками отвести его голову. Она смеялась, полагая, что он не готов для новых любовных подвигов, но смех замер у нее на устах, когда на ее глазах он снова обрел совершенную готовность.
– Бредфорд, но я еще не отдохнула. А ведь ты хочешь…
– Заняться любовью еще одним способом, – закончил ее фразу Бредфорд.
Кэролайн встала на постели на коленях и укоризненно посмотрела на мужа. Взгляд его был горяч и исполнен страсти. Он, не отрываясь, смотрел на ее набухшие в ожидании груди, на тонкую талию и узкие бедра, наслаждаясь зрелищем ее наготы и обещая новые наслаждения.
Он поманил ее к себе, шепча:
– Иди сюда, Кэролайн. На этот раз больно не будет, обещаю тебе.
В ответ она только покачала головой.
– Ты и в прошлый раз обещал, – пробормотала Кэролайн, но он протянул руку и привлек ее к себе. – Бредфорд, я и в самом деле вся разбита, – сказала она.
Голос ее звучал немного раздраженно, и Бредфорд поспешил успокоить жену.
– Есть бесконечное множество способов любить друг друга, Кэролайн. Успокойся, – прошептал он, поглаживая ее по спине.
Кэролайн не была до конца уверена, правильно ли она понимает Бредфорда. Нахмурившись, она наклонилась и недоверчиво взглянула в глаза Бредфорда. Он покрыл поцелуями ее лицо, в то же время гладя ее нежное тело.
Но мимолетные ласки быстро перестали удовлетворять обоих, разожгли неутолимое желание и сменились волной неистовой страсти. Губы Бредфорда победили сопротивление Кэролайн. Уложив ее на спину, он приник губами к ее вздымающейся груди.
Пальцы Кэролайн погрузились в мягкие, шелковистые волосы Бредфорда. Она попыталась было плотнее прижаться к мужу, но его мощное тело прижимало ее к постели, не давая пошевелиться. И тогда он сам придвинулся к Кэролайн, покрывая ее тело страстными поцелуями, лаская его горячими губами.
Она не понимала до конца, сколь неистово муж желал ее, пока он не раздвинул ее ноги и не принялся ласкать. Пальцы его проникли сквозь нежнейшие бархатистые лепестки, играя и гладя, пока она не начала извиваться, сгорая от желания. Тут на смену пальцам пришли губы, непреклонные к мольбам Кэролайн прекратить эту сладчайшую муку.
Наслаждение было невыразимо прекрасным. Бедра Кэролайн двигались в такт небесной, невероятной, не слышной никому, кроме влюбленных, музыке страсти.
Когда у нее уже не было сил переносить нарастание блаженства, мир вокруг вдруг взорвался и разлетелся на тысячи осколков. Она выгнулась, отдаваясь райскому наслаждению, и услышала свой голос, произносящий имя любимого.
Вначале Бредфорд думал только о том, как доставить радость Кэролайн, показать, на какие высоты блаженства он может возвести ее своими ласками, но теперь ему пришлось бороться со страстным искушением погрузиться в ее разгоряченное тело. Она была еще напряжена, вся пылала жаром, и ее ликующий ответ на ласки был именно таким, как он мечтал.
Он глубоко вздохнул, чтобы успокоить дрожь своего тела, и отодвинулся от жены. Пытаясь отвлечься, он изо всех сил боролся с искушением снова овладеть Кэролайн.
Кэролайн села в постели. Ее взор все еще был затуманенным от страсти. Она рассеянно гладила тело Бредфорда, но, как ни странно, он остановил ее.
– Дай мне немного остыть, – произнес он. Голос, несмотря на старания своего обладателя, звучал хрипло. Все его существо снова хотело любви! – А то я нарушу свое обещание, милая, и тогда ты не сможешь неделю нормально ходить.
