Кэролайн попыталась сохранить остатки достоинства и кивнула в ответ на его улыбку. Поняв, что ей не скрыться от его взгляда, она попыталась отвернуться, но лукавое выражение, появившееся в глазах Бредфорда, остановило ее, и она как завороженная смотрела, как он намеренно медленно, поддразнивая, опустил веки.

Кэролайн только укоризненно покачала головой и попыталась принять суровый вид, но тут же все испортила, расхохотавшись. Признав свое поражение, быстро повернулась к нему спиной, зная, что он наблюдает за нею. Чувствуя себя глупой, невоспитанной девчонкой, за которой еще нужен глаз да глаз, она глубоко вздохнула, пытаясь понять, о чем говорили окружающие.

Маркиз и граф увлеченно спорили друг с другом, кому приличнее представить Кэролайн и Черити и кто именно должен сделать это. Улучив момент, Кэролайн отвела двоюродную сестру в сторону и жарко зашептала ей:

– Они здесь, Черити. Стоят у противоположной стены. Нет, не смотри туда, – потребовала она.

– Кто здесь? – спросила Черити и сощурилась, пытаясь рассмотреть стоявших у дальней стены.

– Не смотри туда! Ты все равно ничего не увидишь. Они слишком далеко от нас.

– Линии, возьми себя в руки. Кто там стоит? – От нетерпения Черити сжала руки.

– Человек, которому мы помогли в первый день нашего приезда, – объяснила Кэролайн, отчетливо понимая, что ведет себя совершенно неподобающе. Что это с ней такое? Она чувствовала себя взбудораженной, как неоседланная кобыла на пастбище, и никак не могла понять почему. – И еще там стоит Бредфорд, – закончила она. – Они там оба.

– Отлично! – довольно заулыбалась Черити. – Мы должны поздороваться с ними.

– Вовсе нет, – бросила в ответ Кэролайн. – В этом совершенно нет необходимости.

Черити нахмурилась.

– Кэролайн, следи за собой. Что с тобой происходит? Ты как будто чего-то боишься.

Черити нервничала, как никогда в жизни. За все годы, проведенные рядом с Кэролайн, она никогда не видела сестру во власти страха и… еще чего-то.

Но времени для разговоров не было, потому что очередной кавалер увел Черити на танец. А перед Кэролайн склонился в поклоне виконт Клаймер, приглашая ее на танец и с неподдельным волнением ожидая ее согласия.

Кэролайн двинулась рядом с ним к центру зала, почувствовав, что он мягко поддерживает ее под руку. Она решила, что виконт чересчур волнуется, и решила успокоить его. Для начала она ласково и ободряюще улыбнулась ему и тут же пожалела об этом. Бедный молодой человек споткнулся на ровном месте, и Кэролайн пришлось поддержать его под локоть, чтобы виконт не растянулся на зеркально блестящем полу.

Тогда она решила строго выдерживать приличия и не смотреть ему прямо в глаза, дабы не смущать бедного юношу. Заиграл оркестр, и Кэролайн унесли волны ритмичной музыки. Как она была благодарна Каймену за то, что он научил ее танцевать! Она знала, что Бредфорд не сводил с нее глаз, но поклялась не смотреть в его сторону. Скользя под музыку, она решила совершенно не обращать на него внимания, в сотый раз повторяя себе, что он выглядит слишком надменным. Он похож, снова подумала она, на древнего спартанца – тугой клубок самоограничений и железных мускулов. А ведь судьба Древней Спарты и ее сограждан как-то не особенно раньше волновала Кэролайн.

Танец наконец закончился, и Кэролайн показалось, словно она простояла на коленях на каменном полу не один час. Во время танца виконт непрерывно толкал ее и наступал на ноги.

Отец Кэролайн приблизился к ней, лишив тем самым виконта возможности причинить ей дальнейшие муки, и неуклюжий молодой человек, отвесив последний глубокий поклон, начал было отступать назад, но внезапно изменил свое намерение, снова повернулся лицом и схватил обеими руками руку Кэролайн. Не успела она отдернуть руку, как виконт наклонился и звучно поцеловал ее.

Кэролайн едва сдержала смех, и виконт, пообещав непременно вернуться, наконец оставил их одних.

– Не воспринимай это как оскорбление, отец, но мне кажется, что англичане – в высшей степени неуклюжие существа, – произнесла Кэролайн, глядя в спину удаляющемуся виконту.

– Поскольку и ты англичанка, к тебе это тоже должно относиться, – с улыбкой ответил ей отец.

И тут перед ней внезапно возник он в сопровождении Брюммеля. Кэролайн не могла сделать вид, что не заметила двух друзей, потому что они заслонили ей и зал, и гостей, и весь свет. Она несколько секунд смотрела на широкую грудь Бредфорда, а потом заставила себя поднять взгляд.

– Мы бы хотели быть представленными, – произнес Бредфорд, заметно растягивая слова.

Слова эти предназначались для ее отца, но глаза его были устремлены только на Кэролайн. Почувствовав, что он не сводит взгляда с ее губ, Кэролайн нервно облизнула их кончиком языка.

Граф Брэкстон был польщен.

– Разумеется. Позвольте мне представить вам мою дочь, Кэролайн Мэри. Кэролайн, дорогая, я чрезвычайно раз представить тебе графа Бредфорда и мистера Джорджа Брюммеля.

Бредфорд повернулся к Брюммелю и усмехнулся.

– И на этот раз ты будешь первым, я полагаю?

– Естественно, – ответил Брюммель. Он перенес все свое внимание на Кэролайн и улыбнулся ей. Шум в зале утих, и Кэролайн показалось, что все присутствующие прислушиваются к их разговору. Она почувствовала себя в центре всеобщего внимания.

– Я искренне рад знакомству с вами, – произнес Брюммель чрезвычайно официально.

Он поклонился, едва ли не достав кончиками пальцев пол, и вновь выпрямился.

– Вы приехали из колоний? – спросил он, беря ее руку и поднося к губам.

Присутствующие неслышно ахнули при виде этого подчеркнуто почтительного жеста, а глаза Кэролайн сверкнули озорством и благодарностью. Она чувствовала, что ее отец чрезвычайно доволен таким вниманием к ней. Так что появившийся у нее на щеках румянец был сейчас весьма кстати!

– Вы гений проницательности, если смогли это понять, ведь я в самом деле из колоний, мистер Брюммель, – произнесла в ответ Кэролайн.

– Будьте так добры называть меня Бью. Я предпочитаю это прозвище моему настоящему имени Джордж.

– Так ваше настоящее имя Джордж? – спросила Кэролайн, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

– Да, и совсем недавно одна весьма прекрасная леди угадала его.

Он явно получал громадное наслаждение от беседы с ней, особенно от того, что она, несмотря на все его старания, оставалась серьезной. Кэролайн поняла: настал ее момент.

– Мне кажется, у нас даже есть общий друг, Бью. – Брюммель озадаченно посмотрел на нее, а Кэролайн только улыбнулась. – Да, мистер Гарольд Смит частенько рассказывал мне о вас. Вы, конечно, вряд ли помните его, ведь бедняга давным-давно продал все свое имущество и переехал в колонии. Он всегда говорил, что Лондон – чересчур… варварский город. Я повторяю его собственные слова.

Брюммель и Бредфорд взглянули друг на друга, а потом снова изумленно уставились на нее. Затем дружно расхохотались, а Брюммель, смеясь, принялся вытирать носовым платком слезы, выступившие на глазах.

– И как сейчас поживает мистер Смит? – спросил Бредфорд, вдоволь насмеявшись.

Улыбнувшись ему, Кэролайн снова повернулась к Брюммелю.

– Что ж, мне кажется, теперь неплохо. Он немного повредил себе ногу, но, судя по его виду, сейчас она вполне зажила.

– И чем же страдал бедняга? – вставил графу словечко в разговор.

– Подагрой, – тут же ответила Кэролайн. Брюммель закашлялся, и Бредфорд похлопал его ладонью по спине

– Я не смеялся так несколько лет, – признался Бью. – Мадам, я восхищен и надеюсь снова встретиться с вами. – Последнюю фразу он произнес несколько громче, и Кэролайн поняла, что это было сделано намеренно, для сведения всех прислушивающихся к их разговору. – И я надеюсь еще сегодня быть представленным вашей кузине.

Кэролайн согласно кивнула и проводила его взглядом. Потом повернулась к Бредфорду, собираясь с духом, чтобы спросить, не хочет ли он присоединиться к другу.