Впервые напечатано в «Письмах», I, стр. 177.

В. И. Шенрок относил письмо к 1831 г., когда Гоголь, только что ставший учителем Патриотического института, был занят им как новостью. Датировка предположительна.

Дом Зверкова изображает Гоголь в «Записках сумасшедшего»: «Эка машина! Какого в нем народа не живет: сколько кухарок, сколько приезжих! а нашей братьи чиновников, как собак, один на другом сидит».

Впервые напечатано в «Сочинениях и письмах», V, стр. 132; подпись — в «Письмах», IV, стр. 458.

Впервые напечатано В. И. Шенроком в «Вестнике Европы», 1890, № 1, стр. 93–95. Дата определяется упоминанием об отъезде Данилевского из Петербурга (см. письмо М. И. Гоголь от 28 апреля 1831 г.).

Красненькой — Прокопович, Николай Яковлевич (прозванный так за румяный цвет лица).

С друзьями твоими Беранжером и Близнецовым — лиц этих, так же как и упоминаемого ниже «Сома», Данилевский «вследствие их незначительности и за давностью лет припомнить не мог» («Письма», I, стр. 178, примечание 5).

«Беранжер» — очевидно, прозвище кого-то из нежинцев. Ср. в воспоминаниях П. В. Анненкова: «он дал всем своим товарищам по Нежинскому лицею и их приятелям прозвища, укратив их именами знаменитых французских писателей, которыми тогда восхищался весь Петербург. Тут были Гюго, Александры Дюма, Бальзаки, и даже один скромный приятель, теперь покойный, именовался София Ге». Не был ли назван «Беранжером» (Beranger) поэт нежинского кружка В. И. Любич-Романович?

«Сом» — по предположению В. В. Данилова — прозвище Ореста Михайловича Сомова (1793–1833), одного из первых литературных знакомых Гоголя. Беллетрист и критик, Сомов был ближайшим сотрудником Дельвига и Пушкина по «Северным Цветам» и «Литературной Газете», а с ноября 1830 г. — официальным издателем «Литературной Газеты». К участию в обоих изданиях Гоголь был привлечен, вероятно, Сомовым. Об отношениях Гоголя с Сомовым см. В. В. Данилов, «Влияние бытовой и литературной среды на „Вечера на хуторе близ Диканьки“ Н. В. Гоголя». Одесса, 1909.

Смирдин — известный книгопродавец и книгоиздатель А. Ф. Смирдин (1795–1857).

Моя книга вряд ли выйдет летом — «Вечера на хуторе», на которые 26 мая 1831 года было подписано цензурное разрешение.

…Воин… — А. С. Данилевский, окончивший школу подпрапорщиков.

Впервые напечатано в «Сочинениях и письмах», V, стр. 133. Дату письма — 27 июня — Кулиш прочитал как 27 июля; Шенрок («Письма», I, стр. 181) колебался между 21 июля и 27 июня. Письмо, несомненно, относится к июню 1831 г. и по содержанию предшествует письму от 24 июля 1831 г.

Нынешние всеобщие несчастия… — Гоголь имеет в виду широкое распространение эпидемии холеры по России. 21–23 июня в Петербурге произошел холерный бунт, вызванный безобразным обращением властей с «простым народом» и недоверием народа к медицинско-полицейским мерам правительства.

Письма адресуйте мне на имя Пушкина, в Царское Село. — Знакомство Гоголя с Пушкиным состоялось в мае 1831 г. Об отношениях Гоголя с Пушкиным см. примечание к письму А. С. Пушкину от 16 августа 1831 г. Пушкин поселился в Царском Селе после 25 мая 1831 г. на Колпинской улице, в доме Китаевой (И. Р. «Дом Пушкина в Царском Селе», «Русские Ведомости» 1910, № 23; В. Ф. Широкий, «Пушкин в Царском Селе». Изд-во Леноблисполкома и Ленсовета, Л., 1936).

Гоголь, живший в Павловске в доме кн. А. И. Васильчиковой в качестве домашнего учителя, мог встречаться с Пушкиным в начале лета в царскосельском парке (см. не вполне достоверный рассказ об этом В. А. Соллогуба в его «Воспоминаниях») и, очевидно, попросил у него разрешения пользоваться его адресом в связи с карантинами этого времени и общей неисправностью почты. «Могли быть и побочные соображения: предвкушение эффекта, какой произведет этот адрес в Васильевке» (Гиппиус, «Литературное общение»).

Впервые напечатано в «Сочинениях и письмах», V, стр. 117–118; заключительные строки (до приписки) — в «Письмах», IV, стр. 458 Кулиш отнес письмо к 1830 году; Шенрок правильно перенес письмо в 1831-й год — по содержанию: павловский адрес, упоминание о холере и пр. («Письма», I, стр. 181).

…мне скоро не удастся читать его. — Царское Село и Павловск были отделены от Петербурга противохолерными карантинами, на которых все письма задерживались для дезинфекции.

…способ лечения… — При полной растерянности медицины 1820—1830-х годов перед лицом холеры, в эпидемию 1831 г. были широко распространены всевозможные доморощенные рецепты для борьбы с холерой (ср. письмо Пушкина П. А. Осиновой от 11 сентября 1831 г.).

Данилевский, Александр Семенович, уехав из Петербурга на Кавказ, останавливался в своем имении Семереньках, подле Васильевки Гоголя (см. письмо М. И. Гоголь от 28 апреля 1831 г.).

Впервые напечатано в «Русском Архиве» 1880, № 2, стр. 509.

Письма Гоголя к Пушкину — небольшая по количеству, но исключительная по значению часть эпистолярного наследия Гоголя. Долгое время изучение отношений Гоголя с Пушкиным не было критическим: версия о близкой дружбе двух великих писателей не пересматривалась, не уточнялась. Первая попытка переоценить биографическую традицию в ее выводах была сделана Н. Г. Чернышевским (Сочинения, III, стр. 341–342). [Ср. «Н. В. Гоголь. Материалы и исследования», II, стр. 527–531.] В. В. Каллашу принадлежит почин переоценки традиции с ее фактической стороны («Н. В. Гоголь в его письмах», «Русская Мысль» 1909, письмо В. А. и М. И. Гоголям от 10 июня 1821 г. [Не вошло в собрание Шенрока]). За Каллашем последовал ряд «скептиков», пытавшихся переоценить версию о дружбе Гоголя с Пушкиным: В. Брюсов (Испепеленный, 1902); Б. Лукьяновский («Пушкин и Гоголь в их личных отношениях. Вопрос о дружбе». Беседы, Сб. Об-ва истории литературы в Москве, I, М., 1915); А. Долинин («Пушкин и Гоголь. К вопросу об их личных отношениях». Пушкинский сборник памяти проф. С. А. Венгерова, ГИЗ, 1923) и др.

Однако, если отношение Гоголя к Пушкину не покрывается понятием «дружбы» в привычном смысле слова, — то значительность литературного общения Гоголя с Пушкиным от этого отнюдь не уменьшается.