— Ясно.
— Чего уж там… — теперь, после согласия на оказание помощи, стрелки не могли быть в претензии за её настойчивость. К тому же, они понимали, что и ей эта поездка совсем не по душе… Дане, видимо, совсем не хотелось снова общаться с нехорошими военными.
Поставив под ноги вещи и сев в уголке на стул, Дана задумалась. То, что она узнала, позволяло считать, что всё обойдётся далеко не так легко, как хотелось бы… как хотелось бы им всем — а может быть, и Малдеру… Впрочем, на пустые размышления нет времени. Надо как-то собраться, работать… Похоже, стрелки были правы — лежащая на дне портфеля вещь может с полным правом называться «дьявольской», бомбой замедленного действия… Как агент, Дана прекрасно отдавала себе отчёт в том, что доказать причастность спецслужб к изготовлению прибора, или вообще убедить кого-либо в её существовании будет практически невозможно из-за создавшейся ситуации, и, скорее всего, придётся расплатиться изобретением за жизнь партнёра. Иного выхода не было, ведь, как верно сказал Икс — эта улика не стоит ещё одной человеческой жертвы, тем более — такой… Честно говоря, Дана и так с радостью избавилась бы от регенератора, отдав его в чьи-нибудь руки; он внушал ей почти инстинктивный страх, как первоисточник всех страданий. Но… хватит, это всё чепуха, повторного воздействия быть не может!.. Надо успокоиться… странно, почему всё это приводит её в такое взбудораженное состояние, ведь… сколько раз ей случалось оказываться в таких ситуациях с ещё более мощным компроматом на руках! Она вспомнила почти аналогичное дело, когда Малдер помог ей, перечеркнув этим все выгоды для себя, предлагаемые ему — в том числе, и тонкую ниточку надежды на свидание со своей таинственно пропавшей сестрой… как он мучился тогда… потом события приняли неожиданный оборот, всё, обещанное ему, оказалось блефом… но Дана всё равно не забыла его поступка. Да и как она могла?.. Любой ценой, любой ценой спасти его сейчас… Она сжала в кулак ладонь на колене и вернулась мыслями к непонятному делу. Необходимо что-то решить. Значит, зная почти всё про регенератор, можно сопоставить ещё несколько фактов из этой волнующей истории и изложить всё в письменном виде — но кто поверит, и кто даст ход этому рапорту? Только если Скиннер поможет… но ведь и он не всесилен. Это не выход. А что, собственно говоря, ей известно? «Сделано в Японии»… так… если подумать… эта, вроде бы незначительная, фраза что-то напоминает. Что-то очень важное… из-за чего возникло ещё большее беспокойство. Байерс долго толковал про японское производство — она не очень обратила тогда на это внимание… но теперь Дана словно сквозь туман времени, пелену прошедших трёх лет, вспомнила голос лабораторного техника, исследовавшего чип, вживлённый ей в шею после… а, это к делу не относится… и случайно обнаруженного во время новой жестокой схватки с Синдикатом: «Агент Скалли, это могло бы сойти за осколок пули или снаряда, но… раз вы не помните, чтобы были так ранены… и учитывая местоположение и размеры этой штуки, выходит… что это не пуля. Да и обработка позволяет так думать, поймав её тогда удивлённый взгляд, он пояснил. — Этот микроскопический почти кусочек обработан, и… вы только не смейтесь; на него, кажется, нанесён штрихкод по краям… Такой… хм, миллиметраж смогли бы сделать только в Японии, пожалуй».
Смеяться она не стала; ей было не до того. Наивный техник не знал, что Дана уже сталкивалась с этим фактором: в 94-ом, поймав сумасшедшего, одержимого идеей о своём похищении инопланетянами (ей до сих пор становилось не по себе при одном упоминании о Дуэйне Бэрри), они с Малдером вытащили из него в буквальном смысле слова впаянный кусочек металла — он настаивал на том, что это был своеобразный маячок — якобы внеземного происхождения… вот здесь-то и началось их непосредственное противостояние Синдикату. Едва они успели заметить на чипе подобие штрихкода, Дану просто похитили… может быть, ради прекращения расследования, а может быть… для чего-то иного. Может, военные просто заметали следы своих экспериментов? Трудно было сказать, потому что дальше всё происходило в очень большом противоречии здравому смыслу, но она всё-таки склонна была думать, что к этому причастны вполне земные, хотя и очень жестокие теневые силы. Таинственные люди с зелёной кровью и зверский способ их умерщвления стилеттом… снова чип… жутчайшие попытки скрыть правду… почти битвы с чиновниками за справедливость… и благостное затишье после исхода (кстати, Малдер и здесь её спас…). И что — опять всё по новой, и опять к этой интриге причастны японцы! В прошлый раз за поимку их дипломата, нелегально перевозившего документы о заговоре и сотрудничавшего с нехорошим правительством, агентам «ударили по рукам», строго-настрого запретили так обращаться с иностранными послами (его так и не обнаружили, даже для «принесения извинений») — вроде как это было нарушение политики, и даже на три недели отстранили от работы. Вывод из всего этого?.. Снова заговор, и снова возвращение мрачного прошлого. Всё сначала… Но Малдеру нужна её помощь! Дана и не задумывалась над этим вопросом, хотя ей было очень не по себе, и очень не хотелось влезать во всё это. Взаимовыручка сработала вовсе не потому, что она чувствовала себя обязанной… или что-то в этом роде, но, в принципе, и это тоже. А потому, что за долгие годы их тесной работы вместе помощь другому отработалась, как рефлекс, инстинкт, в некотором роде… Дана просто физически не могла бросить Малдера в беде — она его уважала, доверяла ему… даже по-своему любила, как друга… очень сильно была привязана к нему, и сейчас готова была рискнуть всем, отдать за него… и жизнь. Безрассудно? Зато логично — по привычке подумала она и усмехнулась… Хорошо… обдумав всё, придётся действовать самой и сугубо конфиденциально — Скиннер может и не помочь, а военные могут очень быстро её выследить по официальным каналам. Весёлое дело… (Если бы она только знала, о чём думал Фокс два дня назад!..)
В дверной проём заглянул Лэнгли и, мотая лохматой головой, оглядел всё собравшееся общество. Видимо, не слишком удовлетворившись увиденным, и остановив свой взгляд на Дане, которая, крепко задумавшись, грустно смотрела в одну точку, он вошёл.
— Так… ну что здесь можно сказать? Я забронировал вам место на рейс в Нью-Йорк… через сорок минут регистрация, правда, кончится, но если вы не будете долго искать машину и заводить «Audi» Малдера, а просто сядете на рейсовый автобус-экспресс, то очень быстро прибудете в аэропорт. Посадка будет производиться у 3-его ангара, с… 19-ой полосы. — и, поймав её несколько удивлённый взгляд — в связи с такими подробностями, смущённо пояснил. — Это был единственный рейс, который я смог найти сейчас. Он чартерный… да и самолётик маленький, частный… так что через поле придётся идти пешком.
— Понятно… спасибо вам за проявленный героизм при выполнении служебного задания, но сейчас не до иронии. — она увидела несколько разочарованные выражения их лиц и добавила. — Обстановка, к сожалению, совсем не располагает. Что есть, то есть… — повторив название оскароносного фильма, Дана всё же слабо улыбнулась. Взяв с пола портфель и незаметно одёргивая куртку, она шагнула к выходу, но, заметив, что за ней засобирались все трое, остановилась и отрицательно покачала головой.
— Не надо меня провожать. Если в это дело непосредственно замешаны спецслужбы, то в аэропорту легко может быть слежка… а одной мне скрыться будет легче — привычка, знаете… — она знала, что доводы звучат неубедительно, но лучших привести не могла. Со стороны могло показаться, что она пыталась отделаться от их общества, но это было далеко не так… Дана просто боялась, что на улице, когда все пути будут отрезаны, настроение станет совсем никуда, и стрелков это расстроит — если уж она не надеется на успех… — Так что…
— Лучше уж попрощаться сейчас, не так ли? — закончил за неё Байерс, хмуро глядя под ноги.
— Да. Вы… вы очень много сделали для нас с Малдером, но сейчас это может быть вам во вред… Безопаснее всего для вас будет затаиться пока, уйти на дно… — неловко произнесла она.
