Чем больше я размышлял над этими фактами, тем больше они заслуживали дальнейшего исследования. В качестве плана своих усилий я записал в блокноте следующие догадки и гипотезы:
«Предположим, что где-то в бассейне Индийского океана в начале или середине четвертого тысячелетия до н. э. наводнением было уничтожено технически развитое общество. Предположим, что это было общество мореплавателей. Предположим, что после этого потопа кое-кто уцелел. И предположим, что они приплыли на своих судах в Египет и Месопотамию, сошли там на берег и принялись цивилизовать встретивших их первобытных людей».
И самое важное: предположим, что в Египте жрецы сохраняли и передавали из поколения в поколение священные знания, ремесла и технологию поселенцев, к которым Моисей приобщался с детства. В Египте этот обычай ассоциировался с самого начала с поклонением богу Луны Тоту (а в Месопотамии — Сину). Возможно потому, что сами поселенцы чтили Луну или умышленно и хладнокровно поощряли обожествление бросающегося в глаза и знакомого, но одновременно пугающего и призрачного небесного тела. В конце концов, их цель состояла в том, чтобы сформировать и направлять мышление простых и диких людей, среди которых они оказались, и создать устойчивый культ, способный пережить тысячелетия, в качестве носителя их довольно хрупкого и легко забываемого знания. В подобных обстоятельствах нетрудно понять, почему они выбрали светящегося и жутковатого лунного бога, а не более абстрактное и изощренное, но менее видимое и не столь телесное божество.
Как бы там ни было, как только культ Тота утвердился в Египте и его жрецы выучили и возвели в закон свои научные и технические «профессиональные приемы», переданные переселенцами, начался — логично предположить — бесконечный процесс: недавно обретенные ценные знания нужно было оградить таинствами, защитить от чужаков всякого рода ритуальными запретами и затем передавать от одного посвященного к другому в конфиденциальной, секретной форме. Эти знания определенно давали их обладателям беспрецедентную власть над физическим миром, по крайней мере по зачаточным нормам туземной культуры, преобладавшей в Египте до появления поселенцев, и выражались таким образом, что казались поразительными для непосвященных (в том числе и в возведении колоссальных, внушающих благоговение сооружений). Поэтому легко понять, как вера в «изобретение» ботом Луны науки и магии укоренилась во всем населении и почему именно жрецов этого божества считали мастерами колдовства.
По мере продвижения поиска я нашел ряд доказательств, вроде бы основательно подкреплявших главные из перечисленных выше гипотез, а именно: конфиденциальная передача в устной форме знания и просвещения осуществлялась и сохранялась в рамках культа Тота — традиция, которая уходит корнями в самое далекое прошлое и начало которой доложили просвещенные иммигранты, пережившие потоп. В этом отношении весьма примечательна та навязчивая тема, следы которой я проследил почти во всей духовной литературе и которая постоянно связывает мудрость и другие качества героя-цивилизатора с людьми, «спасшимися из воды».
Во-первых, я обнаружил, что Тоту, которого египтяне считали источником всех знаний и науки, приписывали наказание человечества за его греховность потопом 182 . В этом эпизоде, приведенном в Главе CLXXV «Книги мертвых», он действовал заодно со своим двойником Осирисом. Позже оба божества правили на земле, после того как человечество вновь стало процветать. Еще больше я разволновался, вникнув в историю Осириса и узнав, что он «спасся из воды».
Наиболее полное изложение оригинальной египетской легенды было оставлено Плутархом, утверждавшим, что после улучшения условий жизни своих подданных, обучения их всевозможным ремеслам и вооружения их первым сводом законов Осирис покинул Египет и отправился в путешествие по свету, дабы принести блага цивилизации в другие страны. Он никогда не навязывал варварам свои законы, предпочитая спорить с ними и взывать к их разуму. Также было зафиксировано, что свое учение он передавал туземцам с помощью псалмов и песен под аккомпанемент музыкальных инструментов.
Пока он отсутствовал, семьдесят два его придворных во главе с его зятем Сетом организовали против него заговор. Когда Осирис вернулся, Заговорщики пригласили его на пиршество, на котором предложили в качестве приза великолепный Сундук из дерева и золота любому гостю, которому он точно подойдет по размерам. Осирис и не подозревал, что сундук был изготовлен в точном соответствии с его размерами. Поэтому все гости, пытавшиеся влезть в него, не смогли сделать этого. Бог-царь дождался своей очереди и удобно разместился в сундуке. Не успел он выскочить из него, как заговорщики забили гвоздями крышку сундука и даже залили все щели расплавленным свинцом, чтобы у Осириса не было воздуха для дыхания. Затем сундук бросили в Нил, по которому он плыл некоторое время, пока не застрял в камышовых болотах в восточной части дельты. 183
Тут-то и вмешалась жена Осириса Исида. Используя свои величайшие чары и помощь бога Луны Тота, она отправилась на поиски сундука, нашла его и спрятала в потаенном месте. Ее брат-злодей Сет, охотившийся в болотах, обнаружил местоположение кофра, открыл его и в слепой ярости разрезал царское тело на четырнадцать кусков, которые затем разбросал по всей стране.
Исида вновь отправилась «спасать» своего супруга. Она соорудила небольшую лодку из папируса, осмолила ее битумом и поплыла по Нилу в поисках его останков. Собрав их, она снова призвала на помощь Тота, который помог ей использовать сильные заклинания для соединения расчлененного тела в прежнем виде. Затем, будучи уже целым, Осирис подвергся процессу воскресения и превратился в бога мертвых и царя подземного мира, откуда — как говорит легенда — он изредка возвращался на землю в образе смертного человека.
Наибольший интерес у меня вызвали три детали этой истории. Во-первых, тот факт, что во время своего царствования на земле Осирис был цивилизатором и законодателем; во-вторых, его поместили в деревянный сундук и бросили в Нил; в-третьих, Исида отправилась спасать его в просмоленной папирусной лодке. Параллели с биографией Моисея не могли быть более очевидными: он тоже стал великим цивилизатором и законодателем, его тоже оставили на волю Нила, он тоже плыл в просмоленном судне из папируса, и его тоже спасла египетская принцесса. В самом деле, как указал историк Иосиф, само имя «Моисей» означает «спасенный из воды», ибо египтяне называли воду «моу», а спасенных — «эсес». Другой классический комментатор Филон подтверждает это такой этимологией: «Поскольку его взяли с воды, Принцесса дала ему производное от нее имя и назвала Моисеем, поскольку «моу» на египетском означает «вода».
