В это время Сигурд со Свейном наседали на могучего скотта, и надо отдать должное горцу, он достойно оборонялся, нанеся викингам несколько ран, но и сам незнакомец уже истекал кровью.

Хэймлет уловил короткую передышку в схватке, когда противники на мгновение разошлись, чтобы вдохнуть-выдохнуть и снова сойтись в смертельной схватке. Он вскочил между бьющимися сторонами с опущенным мечом.

- Эй, незнакомец, понимаешь ли ты мою речь? - спросил он скотта.

Тот тоже опустил меч и утвердительно кивнул.

- Плоко, но понимать,- произнес он.

- Я хочу сохранить тебе жизнь, ты храбро сражался, воин, я думаю, что нам нечего делить на этом свете,- сказал Хэймлет.

- Я буду делать с тобой войну, мне нечем давать плату за мой выкуп,кое-как сложил датские слова скотт.

- Тебе не надо платить выкупа за свою жизнь или свободу. Я не стану даже отбирать у тебя оружие, чтобы не затмить позором проявленное тобой мужество, горец.

- Тогда ты мой друг.- Скотт красноречиво воткнул свой меч в землю и подал викингу открытую ладонь.

Хэймлету жест не был знаком, но он понял, что это какой-то символ дружбы или заключения союза, и подал руку незнакомцу, отвечая на его рукопожатие.

Свейн с Сигурдом скорчили недовольные мины. Получив множество мелких ран, они жаждали расквитаться с упрямым скоттом, но, на счастье, оба были гораздо отходчивее, чем их конунг.

Торкланду же, видимо, требовалась серьезная помощь. То ли камень оказался тверже, чем все предыдущие, неоднократно сыпавшиеся на его череп, то ли его кости начали стареть, хотя последнюю версию Хэймлет сразу же отринул: после того как, спасаясь от старухи Хель, они с Олафом разделили молодильное яблоко из светлого Ирий-сада, старость вообще не касалась ни одного, ни другого, и смерть могла прийти только извне.

- Эй, Кабни! Скажи пиктам, пусть тащат своего верескового эля, и побольше, конунгу плохо! - прокричал Хэймлет еврею, так и не успевшему исполнить приказание конунга и покинуть место сражения.

Кабни передал все вождю пиктов, которого исправно продолжал придерживать за тунику. Чипи перевела, и пикт, вдоволь напуганный сегодняшними событиями, согласно закивал головой.

- Эй, парни, Сигурд, давайте оттащим Олафа от этой стены, пока какой-нибудь уродец не вздумал еще что-нибудь сбросить на его многострадальную голову,- сказал Хэймлет товарищам.

Он сам попытался подставить свои плечи под могучую руку Торкланда, но Свейн настоял, чтобы Хэймлет уступил место ему.

- Мне будет удобнее, я повыше,- аргументировал он.

Торкланд, оказавшись на месте Хэймлета, наверное бы возмутился, что кто-то говорит о своем превосходстве перед ним, но датчанин никогда не противился, если кто предлагал сделать за него тяжелую работу.

Дан попытался вынуть у Олафа из безвольной руки его большой меч. Но кулак крепко сжимал клинок из небесной стали, и Хэймлет оставил тщетные попытки.

Викинги несли своего конунга, взвалив его огромное тело себе на плечи, а меч, зажатый в руке, чертил извилистую линию, волочась по земле.

Тем временем пикты справляли праздник победы. Причем, к великому удивлению людей, веселились в равной степени и побежденные и победители.

Пикты племени дики вытащили на середину ущелья одного из своих сородичей, судя по висевшему на нем тряпью, своего вождя, и буквально разорвали его на куски. Даже суровые викинги, вдоволь повидавшие на своем веку, сами не раз принимавшие участие в жестоком линчевании, отвернулись от этого ужасного зрелища. Только вождь победивших пиктов, находясь под неусыпной опекой Кабни, улыбаясь во весь свой кривой рот, смотрел на это безобразие, самодовольно задрав подбородок.

- Спроси его, Чипи, что происходит? - обратился к девушке Хэймлет.

Пикт услышал вопрос и радостно заквакал. Это продолжалось так долго, что датчанин уже пожалел о том, что спросил. Чипи, заметив смену настроения у Хэймлета, прервала рассказчика и коротко перевела:

- После нашей победы племя дики перестало существовать. Все пикты этого рода добровольно стали членами племени победителей. Они публично убили своего бывшего вождя, как бы показывая свое символическое участие в битве на стороне хиги. Вот и все. Ну, а остальной длинный рассказ - это перечисление его личных подвигов,- добавила Чипи, поймав вопросительный взгляд Хэймлета.

- Каких подвигов? - удивился датчанин.- Он в течение всего сражения простоял под защитой Кабни, и тот крепко держал его за шиворот.

- Видишь ли, у пиктов холмов вождь, он же старейшина рода,- это единственное полноценное существо племени, все остальные являются как бы его придатками. Поэтому, когда кто-то из рядовых воинов гибнет, считается, что большая часть страданий приходится на долю вождя. Если кто-то из простых членов племени совершает подвиг, то также считается, что вождь принял вэтом деле главное участие. У народа, среди которого я жила, будучи пиктом, все по-другому. Болотные пикты живут поодиночке или семьями. Их гораздо меньше, чем пиктов холмов. Они никогда не сбиваются в племена и не воюют между собой. Даже обычные раздоры среди мужчин редки, потому что они необщительны, и зачастую два незнакомых пикта, встретившись, делают вид, что не заметили друг друга, и расходятся каждый по своим делам.

- Ладно, хватит истории, спроси-ка его, Чипи, где обещанные нам два воза золота и эль для лечения конунга? Пикт опять заулыбался и закивал, хотя было заметно, что сейчас у него гораздо меньше энтузиазма, чем при прошлом вопросе.

- Уже в пути, скоро будет,- перевела Чипи.

- Надо уходить, они могут обещать до вечера вашу награду, а потом просто перерезать вам глотки,- вдруг включился в разговор скотт.

- Но ведь этот урод именно поэтому у нас в заложниках, вот уже второй день,- возразил Хэймлет.

- Он уйдет от вас, когда сам захочет. Два дня вы держите его под охраной только потому, что ему это нужно. Хотя днем за ним можно уследить, но ночью он исчезнет прямо из своей рубашки, которую этот воин так старательно держит. После захода солнца наступает время пиктов, в темноте они сущие дьяволы, я знаю, земля моего клана граничит с землями пиктов, пикта нужно или убить, или вообще с ним не связываться,- настаивал на своем горец, с трудом подбирая датские слова.

- Он прав, я тоже не верю этому чучелу,- раздался хриплый голос лежащего на земле Торкланда.- Хэймль, тряхни его как следует, где наше золото и мой эль, я все слышал, только сказать ничего не мог, челюсть что-то заклинило.

- Разреши мне! - горя энтузиазмом, вызвался Свейн. Викинг направился в обход телеги, довольно потирая руки. Однако пикты и впрямь чувствительный народ. Маленький уродец все понял по лицу подходящего воина и, быстро замахав руками, слегка развернулся и что-то закричал в сторону кустов. Оттуда выбежал один из его полуголых подданных и закивал головой. Кустарник раздвинулся, и из него выступили пикты, несущие странного вида носилки, доверху загруженные кожаными мешками, наполненными вересковым элем.

- Он говорит, что уже все в порядке. Вот эль, а возы с золотом ждут на выходе из ущелья, он подумал, зачем везти их сюда, чтобы потом вытаскивать обратно,- перевела Чили.

- Вот прохвост, а ты, незнакомец, видимо, прав насчет этих карликов,проговорил Торкланд весьма окрепшим голосом.

Конунг уже опустошал второй бурдюк, и силы возвращались в его могучее тело вместе с вливающимся элем. Остальные викинги тоже не отказали себе в удовольствии вновь опробовать чудотворный напиток.

- Что, уже все? Закончился? - разочарованно произнес Торкланд, опустошив пятый бурдюк и не найдя больше эля.- Вот свиньи нехорошие, обпили больного человека,- укоризненно покачал головой Олаф, обращаясь к своим воинам.- Ну да ладно, все равно пора в дорогу. Свейн, бери поводья и трогай.

Телега сдвинулась с места, люди пошли следом, спеша выбраться из ущелья на более приятную местность.

- Что-то у меня сегодня долго голова не проходит, все болит и болит,пожаловался Олаф Хэймлету и тут же приподнял край телеги, доверху груженной золотом, высвобождая застрявшее в канаве колесо.