Он откусил кусочек бисквита, улыбнулся и, закатив глаза, с восторгом заявил Ханне, что за все тридцать четыре года своей жизни впервые ест такие восхитительные бисквиты.

– Знаешь, Скотт, какое одно из самых первых моих воспоминаний о твоем отце – это как он спас жизнь мальчишке барабанщику. Мальчик был не старше, чем ты сейчас. Переправившись через реку Рапидан, мы попали в засаду, и мальчика ранили. Он лежал на поле боя, на открытом месте, вокруг свистели пули, и твой отец – удивительной храбрости человек – закрыл его своим телом. Глядя, как он его защищал, можно было подумать, что он дорог ему, как родной сын. Хантер вынес мальчика с поля боя в безопасное место и оказал ему помощь. – Корт улыбнулся Скотту. – К тому времени я уже был знаком с твоим отцом довольно долго, но именно тогда я впервые понял, из какого он теста. Хантер сам был ранен, но он сначала позаботился о барабанщике и только потом позволил медикам заняться его собственной раной.

– Скажите, сэр, тот мальчик выжил?

– Выжил, и все благодаря Хантеру. И вот что я тебе скажу, с того дня он стал буквально боготворить твоего отца. – Корт повернулся к Кэтлин. – Миссис Александер, это еще не все. Вскоре после этого, тоже в Виргинии, мы оказались в самой гуще битвы. Я никогда не видел человека, который проявил бы в бою такую храбрость, как ваш муж. – Корт отхлебнул кофе, поставил чашку на стол и рассмеялся. – Знаете, мне доводилось видеть, как рослые сурового вида вояки хвастаются, что покажут этим янки, где раки зимуют, только бы они им встретились, а когда доходит до дела, то оказываются трусами, встретившись с настоящей опасностью, удирают чуть ли не в слезах. Не то что Хантер Александер. Как вы понимаете, Хантера не назовешь богатырем, и вид у него был отнюдь не устрашающий, он больше походил на поэта, нежели на солдата, не любил хвастаться и никогда не заявлял, что преподаст янки урок. Но видели бы вы его в бою! Он не терял спокойствия перед лицом неприятеля, никогда не проявлял никаких признаков страха или отчаяния. Да, это был самый храбрый человек из всех, с кем мне доводилось встречаться.

Корт Митчелл замолчал. Скотт светился от гордости.

– Прошу вас, полковник Митчелл, – попросил он, – продолжайте, расскажите еще о моем папе.

– Да, полковник, мы можем слушать о Хантере до бесконечности, – поддержал мальчика Ремберт.

Кэтлин ничего не сказала, но не отрываясь смотрела на гостя. Ей тоже хотелось услышать побольше о ее любимом покойном супруге.

Корт похлопал себя по животу, отодвинул тарелку и шутливо заметил:

– Эх, Ханна, если бы я мог украсть вас и забрать с собой в Техас, то непременно так и сделал бы. В жизни не ел ничего вкуснее сегодняшнего обеда.

Ханна смущенно потупилась, но было видно, что она польщена.

– Да ну вас, полковник Митчелл, какие пустяки. Вот если бы вы попробовали мою стряпню, когда у нас бывает настоящий пир… – Взяв у гостя пустую тарелку, она пошла на кухню.

Кэтлин встала из-за стола.

– Поскольку дядя Ремберт любезно принес с собой бутылочку бренди, предлагаю всем пройти в гостиную и выпить.

Кэтлин пошла первой, за ней – Корт Митчелл. Скотт не отставал от гостя ни на шаг.

– Полковник Митчелл, расскажите нам, пожалуйста, еще что-нибудь про папу.

– Непременно, Скотт. – Корт улыбнулся и взъерошил мальчику волосы. – Почему бы тебе не называть меня дядя Корт?

Скотт радостно улыбнулся высокому дружелюбному мужчине.

– Хорошо, дядя Корт.

– А вы, пожалуйста, зовите меня Кэтлин, – сказала хозяйка, оборачиваясь.

– Только если вы доставите мне удовольствие, станете звать меня по имени, – последовал ответ.

В гостиной Корт устроился на диване с рюмкой бренди и закурил сигару, предложенную Рембертом.

– Мы с Хантером, бывало, подолгу разговаривали о будущем, предвкушали тот счастливый день, когда война окончится и мы сможем вернуться к нормальной жизни. Да он наверняка писал вам о своих планах переехать в Техас.

Кэтлин посмотрела на Корта, не сумев скрыть своего изумления.

– Вы хотите сказать, что Хантер собирался после войны отправиться в Техас?

Услышав в ее голосе непритворное смятение, Корт понял, что допустил оплошность, и поспешил ее исправить:

– О, мэм, это были просто разговоры, но обсуждали мы этот вопрос часто. Он представлял, как купит небольшой земельный надел и начнет разводить скот. Наверное, мне не следовало об этом упоминать… понимаете, я почему-то решил, что он вам писал о своих планах. Но раз не писал, значит, он на самом деле не собирался их осуществить.

– В своих письмах к… в своих письмах Хантер ни словом об этом не обмолвился, – ответила Кэтлин, краснея. – Корт, вы, вероятно, знаете, что он был врачом. Мне как-то не верится, что он собирался отказаться от своей профессии.

– Конечно, не собирался, Кэтлин. Когда мы говорили о его возможном переезде в Техас, не было речи, что он бросит медицину. Дело не в этом, Хантер хотел поселиться на ранчо, но достаточно близко от какого-нибудь городка или поселка, чтобы можно было заниматься медицинской практикой. Но, как я уже говорил, это были одни разговоры, планы – вероятно, больше с моей стороны, чем с его. Я пытался его убедить, что Техас для него – самое подходящее место, потому что там перед ним откроется множество возможностей.

– Корт, где вы живете в Техасе?

– О, мэм, боюсь, название городка вам ничего не скажет. Мое ранчо расположено недалеко от Джексборо, вряд ли вы когда-нибудь о нем слышали, это на севере центральной части Техаса. – Корт рассмеялся. – Честно говоря, не думаю, чтобы наш городок вам понравился: до такого красивого города, как Натчез, ему далеко. Но я его люблю, потому что там мой дом. Я всю жизнь прожил в тех краях, и мне не терпится туда вернуться.

– Полковник, я уверена, что Джексборо – очаровательное местечко, надеюсь, мы когда-нибудь побываем у вас в гостях.

– Правда, мама? – с надеждой спросил Скотт. – Это было бы здорово! Полк… то есть, дядя Корт, а индейцы у вас там есть?

Корт рассмеялся:

– Как тебе сказать, Скотт, индейцы в наших краях и правда были, но с меня пока, как видишь, скальп никто не снял, и я не знаю ни одного, с кем бы такое приключилось. Если ты надумаешь приехать ко мне в гости, пожалуй, я смогу гарантировать твою безопасность.

– Не понимаю, почему папа никогда нам не говорил, что собирается в Техас, – недоуменно сказал Скотт.

Кэтлин откашлялась.

– Скотт, дорогой, вероятно, ты мог бы расспрашивать полковника Митчелла хоть всю ночь, но уже поздно, тебе пора спать.

– Но, мама, мы только познакомились! – запротестовал мальчик. – Я хочу побольше узнать о Техасе. Дядя Корт, скажите маме, что я уже большой, мне не обязательно так рано ложиться.

Корт улыбнулся:

– Если не ошибаюсь, сынок, тебе завтра в школу? Значит, лучше послушаться маму и идти спать.

– Вот видишь, – с улыбкой сказала сыну Кэтлин, – кроме того, полковник Митчелл наверняка устал с дороги, он тоже скоро ляжет. – Корт молча кивнул в знак согласия.

– Уже поздно, мне пора домой, – сказал Ремберт Питт, вставая. Корт тоже встал, чтобы попрощаться с дядей Хантера. – Очень рад был с вами познакомиться, полковник Митчелл. Вы не представляете, как много значит для всех нас ваш приезд.

– Я тоже очень рад был познакомиться, сэр. – Корт проводил Ремберта до двери. – Хантер много рассказывал о своей семье, и теперь я понимаю, почему он был так к вам привязан.

После того как Ремберт Питт уехал, а Скотт, пожелав всем спокойной ночи, неохотно отправился к себе, Кэтлин и Корт остались в гостиной вдвоем.

– Позвольте предложить вам еще бренди, полковник, – сказала Кэтлин.

– О, разрешите мне самому за вами поухаживать. – Корт жестом предложил ей сесть, налил им обоим бренди и сам сел рядом с Кэтлин на длинный кожаный диван. – Кэтлин, вы и ваша семья были так добры ко мне, что и не знаю, как вас благодарить.

Приняв у него рюмку с янтарной жидкостью, Кэтлин улыбнулась: