Едва Бельфону донесли об этом случае, как он известил о нем Двор. Он немедленно отдал приказ эшевенам самим свершить правосудие над этим наглецом, и они распорядились его арестовать. Маркиз де Лувуа, кому он адресовал свой рапорт, сообщил обо всем Королю, кто нашел действия Лейтенанта столь превосходными, что тотчас же дал ему Роту в Гвардейцах. Что до булочника, то после того, как он провел несколько дней в тюрьме, новый Капитан испросил для него помилования, и он его добился, либо это было согласовано со Двором, либо он захотел проявить свое великодушие до конца.
/Последние битвы. / После того, как Король вот так покинул армию, враги, что отбили Алост, один из городов, покоренных Королем в течение кампании, вознамерились там укрепиться при помощи доброго гарнизона, какой они туда ввели, и кое-каких новых фортификаций, что развалились сами собой с течением времени, поскольку были возведены без должной тщательности. Все это не понравилось Виконту де Тюренну, кто с сожалением смотрел на то, как они желали там угнездиться. Он пошел против них, но так как он довольно-таки их презирал и позволил себе вскрыть траншею прямо среди ясного дня, они поубивали у него, по меньшей мере, три или четыре сотни человек всего лишь за один час. Это сделало его более осмотрительным, и, взяв это место, что оказало больше сопротивления в сравнении со всеми остальными, он распорядился полностью сровнять его с землей.
В остальном, поскольку армия совсем уменьшилась из-за всех гарнизонов, какие Король оставлял в завоеванных им городах, Виконт де Тюренн счел некстати продолжать кампанию и дальше. Он приказал армии шагать в сторону Арраса, откуда он разослал ее по гарнизонам, сам же он направился по дороге на Дорлан.
Король, возвратившись оттуда, устроил смотр нескольким Ротам Кавалерии нового набора и нашел их весьма отменными. Не было, однако, среди них такой, что превзошла бы Роту Герцога де Вантадура, что уже присоединилась к армии. Она состояла из ста двадцати молодцов, и Сериньан, родственник Кавуа, кого мы видим сегодня Помощником Майора Телохранителей, был там Лейтенантом. Среди этих ста двадцати молодцов более восьмидесяти были дворянами, и одни из них имели по пять или шесть коней, другие по три или четыре, и самые скромные по два. Наконец, там не имелось ни одной Отдельной Роты, что была бы более подвижна и лучше экипирована, чем эта. На смотре, устроенном Королем, находился и Маркиз д'Альбре, зять и племянник Маршала того же имени, кто пожелал высмеять Герцога, потому что он горбат, как каждый знает, и даже настолько, что и нельзя быть горбатее. У него также были толстые губы, вроде губ Мавра, что еще добавляло веселости этому Маркизу; но так как Герцог, при всем своем уродстве, был, тем не менее, отважным человеком, может быть, они бы кончили рукопашной один на один, если бы им в этом не помешали.
/Тройной Альянс. / Столько завоеваний, осуществленных в столь короткое время Его Величеством, весьма обеспокоило Голландцев, кому не нравилось соседство столь великого Короля. Итак, сделав все возможное, дабы побудить Англию и Швецию помешать его захвату остальной Фландрии, что потребовало бы от него не более трех кампаний, предполагая, во всяком случае, что он пойдет все так же быстро, как он делал это до сих пор, им трудно было склонить к этому Его Величество Британское, потому как он боялся ввязываться в войну, вроде той, какую они ему предлагали. Может быть, также он питал уважение к Его Величеству, что послужило причиной его нежелания их удовлетворить. Его Парламент сделал, однако, то, что эти Голландцы не смогли сделать, и, внушив ему, немного чересчур живо, какие неудобства таятся для него и для его Королевства в потакании утверждению столь могущественного Короля в этих провинциях, они вынудили его заключить договор с Голландией и Швецией, каковым они обязывались все трое одни по отношению к другим заставить прекратить враждебные действия между Коронами Франции и Испании.
Голландцы отправили в Париж Господина Ван Бенинга в качестве чрезвычайного посла, и он держал там такие речи, что не показались достаточно почтительными Его Величеству. Король вооружался в течение этого времени, дабы даже и не думали предписывать ему законы. На этот раз он дал денег на осуществление мобилизаций, потому как не нашлось больше стольких людей, как в предыдущем году, пожелавших разориться ради любви к нему. Он предложил, однако, удовлетвориться уже сделанными завоеваниями, как эквивалентом его претензий. Полагают, будто бы это было согласовано между Королем Англии и им самим, дабы сделать Лигу бесполезной. Этому договору дали название Тройного альянса по количеству могуществ, какие туда вошли.
Это предложение совсем не понравилось Соединенным Провинциям, они нашли, что Король слишком близко с ними соседствовал, дабы согласиться с тем, чего он пожелал. Кроме Шарлеруа, что был им, как заноза в ноге, им не нравилось сохранение за Его Величеством Куртре и Уденарде — слишком далеко выдвинутых постов, чтобы их не беспокоить. Они желали, без выслушивания вот так предложений в целом, проверить права Королевы, дабы посмотреть, надежно ли основывался на них Король, делая то, что он сделал. Король Англии ответил на это, что они не найдут там того, на что рассчитывают; все прецеденты на стороне Короля, поскольку не только адвокаты Парижа решили дело в его пользу, но еще и адвокаты Малина.
Голландцы, услышав от него такого сорта разговоры, сочли его скорее заинтересованной партией, нежели посредником; итак, попытавшись подкупить Швецию, дабы выступить потом вдвоем против него, они столкнулись там с теми же затруднениями, какие они обнаружили подле Его Величества Британского. В самом деле, Король нашел средство обзавестись друзьями в Сенате этой страны, и они говорили почти тем же языком, как это делал Король Англии.
/Переговоры по поводу Франш-Конте. / Пока все это происходило, Месье Принц, кто уехал в свое Наместничество Бургундию, страшно раздосадованный тем, что увидел себя без влияния и без малейшего уважения при Дворе, постарался вновь обрести их какой-нибудь великой услугой. Он принадлежал к друзьям Наместника Конте, кто звался Маркиз д'Ийанн. Он свел с ним знакомство в то время, когда находился на службе у Испанцев, и так как этот Наместник не был особенно богат, а он знал его, как весьма заинтересованного человека, он послал к нему доверенную персону из своих друзей, дабы предложить ему, если тот пожелает, вручить эту провинцию Королю, он распорядится предоставить ему столь огромное вознаграждение, что когда бы тот оставался еще сто лет с Испанцами, он не смог бы надеяться даже и на половину.
