– Толя, мы здесь обговорили вопрос о нашей досрочной демобилизации и решили тебя просить…

– Короче можно?

– Попроси Маргелова, чтобы нас демобилизовали досрочно, сразу после соревнований.

– А чего вы сами не обратитесь?

– За себя неудобно просить.

– Но он сегодня, наверное, нас попросит или потребует занять первое место, а если мы выступим плохо?

– Проси тогда при условии хорошего выступления.

– Срослось, как говорит Гетманов.

Перед отъездом с аэродрома команды построили в две шеренги и в сопровождение Лисова и других старших офицеров и тренеров подошёл Маргелов. Он был высокого роста, чуть сутулился. На груди блестела Звезда Героя. Со всеми поздоровался за руку. Во время рукопожатия чувствовались покалеченные пальцы на правой руке. Обветренное мужественное лицо говорило, что Маргелов не кабинетный работник.

Ещё в позапрошлом году он командовал ВДВ, но по какой-то причине его сняли с должности, но оставили заместителем командующего.

Недавно в интернете писали, что сняли его за то, что велел медведя сбросить с парашютом. Тогда в шестидесятых офицеры рассказывали что в тех же Тесницких лагерях была организована пьянка возглавляемая Маргеловым, солдаты привели медведя, устроили с ним борьбу и медведь поранил одну из женщин, жену старшего офицера.

Может это и выдумка, но медведь фигурировал и в других, более невероятных рассказах.

Это и не удивительно. Маргелов и сам напоминал медведя. Большой, смуглый, сильный, свирепый и в то же время добрый, как и говорится о медведе в русских сказках.

Речь его была отрывиста, эмоциональна и те, кто слушал его, понимали её больше интуитивно. Вряд ли иностранец, изучавший русский язык за границей, мог бы понять, что говорил Маргелов:

– Бойцы, десантники, слуште, бля… Эти бля.. лёчки, мать их впере…, суки вырвались вперёд. И вы им, бля… это позволите? А х.. им в горло. Мы должны победить. Поняли, братцы?

– Так точно, – ответили невпопад несколько человек.

– Я спрашиваю, поняли?

– Так точно! -гаркнули все дружно.

– То-то же, сказал Маргелов и продолжал бурчать.

– Птичкам каким-то уступить. Ну и ну, и собрался уходить.

– Товарищ генерал, разрешите обратится.

– Разрешаю, – уже более мягким голосом сказал Маргелов.

– Младший сержант Отян. Если мы хорошо выступим, демобилизуйте наших спортсменов третьего года службы досрочно.

Маргелов чуть склонил голову набок, на лице появилось ехидное выражение как у сельской бабы:

– За себя просишь?

– Никак нет, товарищ генерал, я второй год служу.

– То, что за других просишь, хорошо. Вы только не подведите. Вот этот мудак уходит в отпуск, и я всё сделаю.

О ком он говорил, стоило только догадываться, но все догадались.

Маргелов повернулся к Лисову и спросил:

– Это тот Отян из стройбата, что мы еле вырвали его? – и когда услышал утвердительный ответ опять спросил:

– А как он у нас служит?

– Команда тульской дивизии где он тренер и капитан стала чемпионом ВДВ.

– Молодец, как-то в сторону сказал Маргелов, и глядя уже на Отяна:

– Ты чего патлы отрастил, засранец. Тебе это не в стройбате. Вот прикажу тебя обголомозить е… твою за ногу, тогда будешь знать где служишь.

– Сегодня постригусь, товарищ генерал.

– Ну-ну. Стригись.

И ушёл. За ним и ушла вся свита. Отяна окружили третьегодичники:

Соболев, Лупанов, Подгорный, Оршанский, Бровко, Павловский и кто-то ещё и благодарили его, а он не понимал за что:

– А что я особенного сделал? Сказал несколько слов.

– А не каждый мог Маргелову сказать несколько слов, – заметил Андрюха Бровко, ударяя на слове Маргелов.

Надо сказать, что Маргелов слово выполнил. Сразу по приезду в свои части, все старослужащие демобилизовались Не повезло… только Изе Оршанскому.

Лет через шесть Отян его встретил гуляющим с маленьким сыном на Крещатике в Киеве и спросил, что тогда произошло. Изя ответил, что не знает и добавил, грустно улыбаясь.

– Такое, наверное, моё еврейское счастье.

Говорили, что через несколько лет Оршинский уехал в США.

В абсолютном зачёте вперёд вышла команда ВДВ, но в личном, с явным преимуществом побеждал Пётр Островский. Тренер, а вернее его назвать начальник команды капитан Морозов поручил Отяну поговорить с лётчиками его эскадрильи, которые будут вывозить команду ВВС на ночной прыжок, максимально усложнить им условия прыжка.

Отян взял на себя эту подлую миссию, а потом всю жизнь укорял себя в этом. Но Островский в абсолютно, казалось, безнадёжном положении сумел не только придти к цели, а даже стать в этом упражнении чемпионом. Это был настоящий Бог или чёрт в парашютном спорте с 1958 по 1961 год. У него получалось всё так легко и непринуждённо, как будто он, играя, достигал высоких результатов. В дальнейшем всё изменится и примет очень печальный вид.

Валерий Катков из команды ВДВ сумел занять в ночных прыжках на точность второе место.

Вообще ночные прыжки всегда были интересны спортсменам. В ту прекрасную ночь, команды ВДВ сидели на старте, ожидая своей очереди в самолёт, и пели песни под гитару, на которой играл "скобарь"

Серёга Гетманов. Вокруг них собралось много ребят из других команд и слушали.

Песни были разными. Здесь была песня Вертинского "В парижских ресторанах, кафе и балаганах", которую пел Козлов и шутливая песня со словами:

Особенным успехом пользовалась песня "Армения". Никто не знал, кто придумал простую красивую мелодию и незамысловатые слова:

Темнота ночи с мерцающими огоньками звёзд, гул самолётных двигателей, выхваченные лучами прожекторов силуэты стоявших вокруг поющих ребят, и людей слушающих их, накладывали такой слой романтики на всё происходящее вокруг, что всё это запоминалось на долгие годы и вписывалось в книгу памяти, как лучшие, и одни из самых красивых строк, прожитой жизни.

В конце соревнований разыгрывалось военно-прикладное упражнение с групповым парашютным прыжком на точность приземления, бегом, метанием гранаты и стрельбой по грудным мишеням из пистолета.

В средине соревнований оказалось, что это престижное для ВДВ упражнение первая команда проигрывает. Тогда Морозов подошёл ко второй команде и сказал, что теперь на неё вся надежда. Но Отян понимал, что выиграть это соревнование они не смогут по нескольким причинам. Первая, что он сам был тормозом в беге, а, вторая, что команда была ослаблена отсутствием Бессонова. Но они пообещали постараться.

Результат по точности оказался средним. Отян убежал вперёд, а ребята складывали его парашют, теряя на этом время. И если на первенстве ВДВ такой маневр удался, то сейчас, прибежав на огневой рубеж для стрельбы из пистолета, он был задержан судьями до прихода всей команды. Такое решение судей не согласовывалось с правилами проведения соревнований, но судьи "всегда правы". Подбежавшие ребята и Отян приступили к стрельбе. Отян заметил, что в мишень Жарикова летит земля. Это Слава не то от волнения, не то от усталости часть своих пуль пустил в землю. Конечно вторая команда не заняла первого места, но никто никого и не упрекал.

Соревнования закончились. В тульском гарнизонном Доме офицеров вручались награды.

Зал был полон. На стенах развесили результаты соревнований. Возле сцены висел, написанный громадными буквами, список десяти лучших спортсменов-парашютистов Вооружённых сил. От ВДВ там стояли только две фамилии: Крылов и Отян.