– Неужели?
– Видишь, ты мне не веришь. А зря!…Пройдут годы, а они пройдут, но я буду тебя помнить всю жизнь. Ты мне не чужой, ты свой, советский, ты наш друг. Я чувствую, что связан с тобой очень тесно.
А на счет Вильгельма…ты не бзы… Это мелочь. Ну не удержался парень, он вообще такой котоблач! Произошла глупость, суперглупость, считай, что этого не было вообще. Ясно?
– Ясно, Сан Саныч! С вами приятно иметь дело. И все же, подписывать я ничего не буду.
– А пока и не надо ничего подписывать. Все идет по плану.
– Да что вы говорите, серьезно?
– Ну да.
– Ну вот и хорошо.
25 августа.
Наши встречи с Сан Санычем участились. Встречались на окраине города, ехали на машине, выкуривали по сигарете, потом усаживались в каком то сельском загородном кабаке, на свежем воздухе.
Сегодня мы с Сан Санычем играли в нарды.
Зары кружились, выпадали на тахте, и мы в унисон цифрам продолжали игру.
– Шешу беш! Оппа!… прекрасно! А вы хорошо играете, Рустам! – воскликнул Сан Саныч. – Вы вообще многое делаете на пять. Наверное с детства научились играть в нарды? Ну да, конечно, на Востоке нарды, как в Швеции – большой теннис, или в Бразилии – футбол.
Я ничего не ответил, продолжал играть. По ходу игры Сан Саныч опять заговорил на его излюбленную тему.
– Рустам, ты хороший человек. Ты извини этого Очакова. Макса, и уж тем более Вильгельма. Они были не правы, я извиняюсь за них перед тобой.
Они дураки и сволочи, я даже не знаю, простить их или нет. Я не согласен с их действиями. Ни с какими! Особенно это касается
Вильгельма. Но, все мы грешны, Рустам. Все мы грешны! Это пустяки. Я жму твою руку.
Он протянул мне руку через стол, мы пожали друг другу руки.
– А, а, а!…Рустам, кстати, посоветуй мне.
– Ради бога, Сан Саныч.
Что мне делать со своей дочкой? Она меня не слушается. Я нуждаюсь в твоем совете, ведь и у тебя тоже дочка.
– Да я сам нуждаюсь в совете, Сан Саныч.
Однако этот Сан Саныч серьезно взялся за меня. Прилип как пиявка, не отстает: комплименты, лесть, улыбка, извинения. Что это? Они что, совсем там отдрочились?
Нет уж брат, меня так не возьмешь!
30 августа.
Вчера Сан Саныч провел со мной очередную встречу. Я чувствую, что они усилили на меня свой натиск, время видимо подгоняет. Параллельно я любуюсь методами работы российских спецслужб.
Но вчерашний разговор был совершенно иного толка. Сан Саныч сделал абсолютно иной, но тонкий неожиданный ход.
Как обычно мы сидели в кабаке, но теперь уже в лесу, по трассе
Баку – Сумгаит.
Едим шашлык, пьем водку, рядом кипит самовар.
Вдруг он остановился.
– Рустам, я знаю, ты мне не веришь. Вот телефоны, позвони по этим адресам. Эти три номера принадлежат азербайджанским чиновникам, они твои земляки, и они очень богатые люди.
Встреться с ними, поговори, они меня знают хорошо, и мимоходом спроси у них про меня, мол, что за человек этот Сан Саныч?
Поворот был интересный. Он мне действительно дал номера, а я так и сделаю, позвоню этим господам.
Так вот оказывается, сколько агентов у ФСБ в Баку. Причем в стане богатых людей, среди высшего света.
3 сентября.
За эти ни я успел позвонить всем трем, кого мне посоветовал Сан
Саныч. Все они обычные горожане, жители Баку, и да, он был прав, они достаточно богаты.
И все они, как будто по знаку, хвалили Сан Саныча.
– Хороший человек, этот Сан Саныч. Мы с ним дружим. Интеллигент, даже аристократ – сказал один из них, толстопузый работник нефтяной отрасли, 55 летний кандидат в депутаты.
Но среди них меня особо удивил один, я с ним встретился буквально сегодня.
Позвонил ему, и от имени Сан Саныча изъявил желание увидеться.
Офигеть!
Это бывший сотрудник КГБ Азербайджана, и он туда же! Аха! Его завербовали давно, еще он работал в КГБ, был начальником.
Он тихо усмехается, сидим с ним на бульваре, я курю, а он нет, бросил курить.
– Ну и какой же человек этот Сан Саныч? – спрашиваю его я.
Он как бы стесняется меня, все – таки, чекист есть чекист, не то что предыдущие два болвана, этот полностью понимает, что является агентом ФСБ.
– А что Сан Саныч, – он зевает в сторону – он гений! Да, да, он гений. Вот я почти голодал, сидел не у дел, так он помог мне пойти на должность еще там, в КГБ, а потом протянул мне руку уже на пенсии.
Все это он говорил не глядя на меня, он смотрел куда то вдаль, в море.
А я старался встретиться с ним взглядом.
– И что теперь, ну что вы мне посоветуете? Сотрудничать мне с русской разведкой? – говорю ему я, пристально глядя на него.
Он скользнул по мне глазами и опять отвернулся.
– Ну что?…Что прикажете? Стучать мне русским или нет? – уже улыбаясь, спрашиваю, и тоже смотрю вдаль.
– Это ваше дело, ваше право – он привстал, как бы собирался уходить.
Видно, что мои последние слова его обидели.
– А вам не стыдно за свои погоны? – задаю ему вопрос в упор.
– Нет, не стыдно, резко ответил он. Стыдно было, когда я не мог купить себе ботинки. Сейчас нет, не стыдно.
Отрезав это, он ушел. А я гляжу ему в спину: идет вот, шагает человек по бульвару, машет слегка руками, мимо него пробегают детишки, рядом проходят влюбленные пары, и никто, совершенно никто не знает, что сбоку от них шагает ублюдок, тварь, сучара!!!!!
4 сентября.
Я очень часто задаю себе вопросы: а что такое Родина? И зачем я поступил работать в органы КГБ? К чему это было нужно?
Я не могу ответить на эти вопросы.
Но подсознательно, а иногда даже бессознательно, я знал, что в жизни человека существуют границы, переходить которых просто нельзя, не дозволено.
Иначе горе, беда!
Мне кажется, можно все простить, все понять и принять, но продать
Родину…
И опять же понятие Родины для меня не совсем ясно. Лично для меня моя Родина там, где мои бляди.
Ведь если бы я боролся против действующего режима Алиева, и на зло этой власти я продался бы русской разведке, то я бы себя оправдал.
В этом случае я не Родину продаю, а власть. Но когда даже сами властители продаются, стучат, лебезят, этого я понять не смогу никогда!
Многие путают понятия: ''Родина'' и ''ваше сиятельство''. Это разные вещи!
Хотя, где хорошо, там и Родина. Для таракана нет Родины, он перебежит государственную границу, и все, вот ему и новейшая Родина.
Тогда зачем стучать? И кому стучать? Русским? А почему не китайцам?
Тогда я уж лучше пойду на кладбище своих родителей, посижу там у могилы, и постучу, шепну, доложу им об обстановке в нашем обществе.
7 сентября.
Мне кажется, сентябрь – самый хороший месяц в Баку.
Нет, это не бабье лето, бабье лето в Баку наступает в октябре. В сентябре легко дышится, все свежо, прохладно, особенно вечерами.
Опять сидим с Сан Санычем. А с кем мне еще сидеть? Пока он меня
''ловит'', другого рыбака не видно.
– Да я не осуждаю тебя, Рустам. На твоем месте я поступил бы точно также. Возможно даже с кулаками набросился бы на тебя.
Ты благороднее меня…
– …Я?…- я не понял его хода.
– Да, ты! Конечно ты! Как говорил Гитлер, чем больше я узнаю людей, тем больше нравятся мне собаки.
Но знай Рустам, пока твое согласие нам не нужно.
– А что так? Я что, потерял свою значимость?
– Тут дело ни в тебе. Ты правильно делаешь, что не соглашаешься с нами сотрудничать. Лучше все это отложить на неопределенный срок.
