— Даже там, — повторил Кейт. — Вопросы?
Вопросов не было. Общая часть на этом была закончена. Генерал-лейтенант Кейт прошел в кабинет капитана Каупа и по одному вызывал туда офицеров. Слушая их доклады, он отмечал, что подготовительная работа дала результаты. Адреса офисов, редакций, складов, фамилии и домашние адреса руководителей и активистов каждый знал почти наизусть. Все действия мобильных групп «Эста» были спланированы поминутно. Но одновременно Кейт ощущал, что ему не хватает чего-то важного. Может быть, главного. Нерва не было. Слишком обстоятельными были его офицеры. Слишком спокойными.
Генерал-лейтенант Кейт хорошо помнил, как готовились и как проходили большие учения в Советской Армии. До какого изнеможения и остервенения доводили замордованных, полуголодных солдат замордованные, полуголодные, нищие, ютящиеся с семьями по углам офицеры. Но сколько же было в них ярости и азарта, как преображались они в деле, где главным и единственным мерилом был результат, как ликовали они и любили друг друга, когда их рота вырывалась вперед, когда их батальон первым выполнял поставленную задачу. Какими снисходительными они были, стоя в парадном строю после учений и слушая сорванный голос командующего, зачитывающего приказ с благодарностью, которая была ничтожной платой за их адский труд.
Не было этого в Силах обороны Эстонии. Не было этого в спецподразделении «Эст». Сытыми были его солдаты и офицеры. Да, сытыми. Генерал Тимонен был прав. Даже «Эст», даже эта элита Сил обороны, лучшие солдаты и офицеры Эстонии ничего не смогут сделать, если на их головы свалятся десантники 76-й Псковской дивизии. Ничего они не смогут сделать. Потому что сытые. Потому что благополучные.
Надежда была только на одно. Только на то, что четко сработают спецслужбы, и фальсифицированные документы о готовящейся агрессии России против Эстонии оперативно попадут в штаб-квартиру НАТО в Брюсселе. Они вынудят натовских генералов сделать то, что им до зубовного скрежета делать не хочется. Но им придется это сделать, им придется объявить Эстонию членом НАТО.
Но и тут у Кейта было много сомнений. Спецслужбы. А в них кто? Да такие же сытые военные чиновники. Сытые и самовлюбленные от сознания своей значительности и таинственности. Кейт не раз говорил Янсену, что информация Бюро-1 и Бюро-2 Департамента охранной полиции и отдела Джи-2 Главного штаба Минобороны не кажется ему достоверной. Слишком уж она благополучна, чтобы быть достоверной. Не может такого быть, чтобы за три месяца активного агентурного проникновения в расположение 76-й Псковской дивизии ВДВ не было ни одного провала. Янсен заверял, что контролирует ситуацию. Кейту ничего не оставалось, как принять его заверения к сведению.
Совещание затянулось. Участники его разъехались по своим частям уже в темноте. Кейт чувствовал, что совещание достигло цели. Офицеры прониклись важностью момента и лежащей на них ответственностью.
И все же сомнения не оставляли его. Кейту не нравилось, как ведет дело Янсен. Он все замкнул на себя, а это чревато осложнениями. Что-то случится с ним, какая-нибудь нелепая дорожная авария — и что? Кейт делился своими сомнениями с Генрихом Вайно. Тот дал понять, что он в курсе всех дел.
Второе, что не нравилось Кейту, — атмосфера тайны, в которой велась подготовка. Понятно, что эта работа не рассчитана на широкую огласку, но руководители должны понимать общую ситуацию. Эта была логика армейского офицера. У бывшего полковника КГБ Юргена Янсена были свои представления на этот счет. Он ничего не желал объяснять. Даже то, что, по мнению Кейта, объяснять был обязан.
Кейт резко воспротивился, когда Янсен неожиданно вызвал его в свой кабинет на базе национал-патриотов в Пирита и приказал инсценировать убийство двух спецназовцев. Кейт потребовал разъяснить, для чего это нужно. Янсен заявил, что он знает для чего это нужно, и этого достаточно, каждый должен заниматься своим делом. Произошел тяжелый, на нервах, разговор. Янсен был чем-то взвинчен. Он позволил себе повысить голос на Кейта. Он извлек из сейфа аудиокассету «Сони» с записью ночного совещания, на котором Кейт согласился участвовать в заговоре, и видеокассету «Бетакам», на которой был запечатлен позорящий Кейта инцидент на съемочной площадке фильма «Битва на Векше». Из его слов явствовало, что у генерала Кейта нет хода назад, если он не хочет, чтобы аудиокассета оказалась у премьер-министра, а видеопленка была показана по телевидению.
Это был шантаж. Настолько наглый, что Кейт даже не сразу нашелся с ответом. Янсен понял, что зашел слишком далеко, и отыграл назад. Сказал, что возникли очень серьезные проблемы, ему приходится решать их в одиночку, потому что ни на кого положиться нельзя. Он не спит уже вторые сутки, нервы ни к черту, он просит генерала Кейта его извинить. Но для чего нужна инсценировка с убийством спецназовцев, так и не объяснил. И не отдал Кейту аудиокассету и видеопленку, швырнул их к сейф, как нечто не имеющее значения, и захлопнул тяжелую дверцу. При этом вид у него был такой угнетенный, что Кейт почувствовал угрызения совести за то, что своим недоверием осложняет и без того сложную жизнь человеку, который несет на себе всю тяжесть общего дела.
И лишь вернувшись в свой кабинет, Кейт понял, что этой пошлой скандальной сценой Янсен фактически выбил из-под его ног почву, заговорил ему зубы. Как ни странно, это не возмутило Кейта, а даже успокоило. Это говорило о том, что бывший кагэбэшник Янсен обладает тем опытом, которым профессиональный военный Йоханнес Кейт не обладал. Этот опыт и сделал его центральной фигурой заговора, его движителем. И раз уж так получилось, что Кейт вошел в это дело, нечего и цапаться по пустякам. Каждый должен заниматься своим делом.
Около девяти вечера капитан Медлер доложил, что господин Янсен вернулся в свой кабинет на базе отдыха в Пирите и закрылся там с каким-то господином, приказав помощнику ни с кем его не соединять. Кейт решил, что разговор о визите генерала Тимонена потерпит до завтра, и вернулся в Таллин.
В шесть утра оперативный дежурный сообщил ему по спецсвязи, что база отдыха Национально-патриотического союза в Пирите наполовину уничтожена сильным пожаром, а член политсовета союза господин Юрген Янсен погиб.
