Сью увидела состояние подруги и решила дать ей время. Она оглянулась и жестом подозвала официанта. Тот подошел незамедлительно. Воистину сегодняшний день был днем приятных сюрпризов. Он уже видел эту девушку несколько дней назад: она приходила в университет для организации съемок в новой телевизионной программе. На нее трудно было не обратить внимания. Вокруг нее кипела жизнь.

Казалось, что воздух около ее тела заворачивается в маленькие тайфуны и засасывает всех, кто подошел слишком близко. Если они подруги, то трудно представить что-либо более несовместимое. Первую отличала потрясающая женская пассивность, которая так завораживает мужчин и делает их сильными, а вторую – мальчишеская самоуверенность и вызов. Таких мужчины побаиваются, но не устают добиваться. По цвету они тоже были разные. Первая – белая, прозрачная, лунная, вторая – яркая, разноцветная, резкая, солнечная.

– Слушаю вас, мэм, – вежливо наклонился молодой человек к новой гостье. – Чем могу быть полезен?

– Принесите нам чего-нибудь согревающе-расслабляющего, – приказала она. – А потом салат на ваш вкус. Я знаю, что здесь всякое блюдо достойно того, чтобы его хотя бы раз попробовать.

Она даже не пыталась сказать комплимент заведению, просто констатировала факт, но официанту, захотелось сделать ее пребывание здесь особенно приятным. Эта женщина умеет повелевать. На минуту он задумался, какая из двух подруг ему нравится больше, и поймал себя на крамольной мысли, что он не смог бы отказаться от обеих. С этим он и отправился к бару заказать для них по рюмке бренди. Он заметил напряжение в их лицах и подумал, что разговор предстоит не из легких, поэтому пятьдесят граммов хорошего горячительного не повредят.

– Я не пью крепкое, – запротестовала Мэри.

Сью с облегчением вздохнула. Подруга вышла из ступора. Дальше должно быть легче. Пусть спорит, протестует, только не молчит.

– Знаешь, иногда полезно отступать от своих принципов. Ты такая замороженная, что тебе нужен допинг, чтобы прийти в себя.

– А если станет хуже и я начну рыдать на глазах у изумленной публики? – попробовала опять возразить Мэри, – Лучше рыдай, – твердо сказала Сью. – К тому же здесь нет никакой публики. Ты же видишь, мы одни в зале.

В этот момент мелодично звякнул колокольчик входной двери и в небольшом помещении кафе стало тесно: целая компания необычно одетых людей со смехом стали выбирать стол для обеда.

– Вот видишь, так даже лучше, – сказала Сью, оглядываясь на посетителей. – Это актеры. Здесь неподалеку снимают какой-то исторический фильм. Видимо, у них перерыв. Все будут заняты только ими, а мы сможем спокойно поговорить. Так что можешь делать что угодно, на тебя никто не обратит внимания.

На столе появились рюмки с бренди. Мэри сделала глоток и с удовольствием почувствовала, как горячая крепкая жидкость побежала по горлу и зажгла тепло в теле. Может быть, это действительно то, что ей сейчас нужно?

Нельзя же все время дрожать от холода и боли.

Бренди подействовал как лекарство. В ушах слегка зашумело, голова стала легкой.

– Ну как? – спросила Сью. – Ведь ничего страшного?

– Спасибо, – кивнула Мэри. – Хорошо, что ты меня вытащила.

Она внимательно рассматривала подругу. За те четыре года, пока они не виделись, Сью почти не изменилась. Те же темные глаза, похожие на черные зеркала, в которых отражается мир, вьющиеся непокорные волосы, тонкие руки, унизанные разноцветными браслетами, модная одежда.

Сью всегда была экстравагантна, но вкус и чувство меры делали ее законодательницей мод даже в школе. Мэри слегка завидовала подруге, потому что та умудрялась надевать несочетаемые вещи, но при этом оставаться дерзко красивой и элегантной. Сейчас на Сью были высоченные сапоги сиреневого цвета со стразами, короткая джинсовая юбка, отделанная бахромой, и элегантный твидовый пиджак из ткани удивительного сочетания цветов: желтый, розовый, сиреневый, черный и белый. Все в отдельности было дорогим и добротным, но разных стилей. Однако на Сью это выглядело модным ансамблем из дорогого магазина.

– Ты рассматриваешь меня так, будто видишь впервые, а мы не виделись всего каких-то четыре года, – засмеялась Сью. – Или ты отвыкла от моей манеры одеваться.

– Никак не могу понять, как тебе удается не выглядеть вульгарной, – задумчиво ответила Мэри. Впервые за последние дни она думала о чем-то другом, а не о смерти Ларри.

– Просто, когда я примеряю новую комбинацию одежды, я имею привычку смотреть в зеркало. Там же все видно, – лукаво улыбнулась Сью. – Могу и тебя научить, если хочешь.

– Нет, с этим надо родиться, – замотала головой Мэри. – Мне доступны лишь проверенные всеми модными журналами вещи. Я никогда не научусь тому, что в тебе есть как данность.

– Ты ничего не ешь, – заметила Сью. – Худеть, конечно, не вредно. Но и есть иногда надо.

Когда ты делала это последний раз?

К горлу Мэри опять подкатил комок, и она опустила голову.

– Мэри, – не выдержала Сью, – я все знаю.

Мэри покачала головой. В ее глазах застыли слезы.

– Знаю, – твердо сказала Сью. – И почему мы не встречались почти четыре года, и почему ты не отвечала на телефонные звонки, и почему ты сейчас молчишь. Ларри Джобсон… я знаю, что его больше нет…

– Я не знаю…

– Гарри Милн. Он был на кладбище. Он узнал тебя. Хотел подойти, но не решился. Поэтому позвонил мне. Ты так тщательно скрывала свой роман. Разве я не заслуживала твоего доверия? – В голосе Сью прозвучала обида и горечь.

– Сью, прости меня, – начала Мэри, но голос ее прервался.

– Я не требую объяснений. Я люблю тебя. И мне тоже очень больно, поверь. Тебе ведь даже поговорить не с кем…

– Я не знаю, что говорить, – прошептала Мэри. – Мне так больно, что хочется ничего не чувствовать, – Говори, просто говори, – предложила подруга. – Слова сами найдут путь.

Мэри кивнула. Это действительно единственный выход. Если она не расскажет кому-нибудь о Ларри, воспоминания задушат ее. Она должна разделить с кем-то свою боль, горечь утраты, а может быть, обрести надежду… Ей не давало покоя ощущение, что похороны Ларри всего лишь фарс…

Компания за соседним столом обедала шумно и весело. Кто-то отпускал очередную шутку, все с удовольствием отвечали хохотом. Мэри это не раздражало, но было странно, что люди могут веселиться, с аппетитом есть, улыбаться друг другу. Она смотрела на все это как из застеколья.

Другой мир… Все счастливы… Никто не понимает, как быстротечна жизнь. Она этого тоже не понимала всего несколько дней назад…

– Ты ведь знаешь, мы были знакомы с ним сто лет, – начала наконец Мэри. – Он был самым смешным мальчиком в нашей школе. Помнишь, какие розыгрыши он устраивал?

– Он ведь тебя старше лет на пять? – удивилась Сью. – Как ты могла его знать?

– Он спас меня от собаки, когда мне было десять лет. Я возвращалась домой, когда на меня из-за угла выбежала страшная огромная собака. Я прижалась к стенке и думала, что она меня съест. Собака обнюхивала меня и уже добралась до лица, когда появился Ларри с ребятами. Мальчишки начали смеяться, потому что я была в ужасе и стояла на цыпочках, пытаясь вжаться в стенку, а он прикрикнул на них и просто отогнал собаку. Когда из-за поворота появился хозяин пса, Ларри заявил, что подаст иск в суд за нанесение морального ущерба его сестре. Мужчина начал извиняться, объясняя, что его пес любит детей и ни за что бы меня не тронул. Ларри милостиво его отпустил и отправился провожать меня до дома. Мне было страшно идти с ним, я знала, что Ларри Джобсон один из самых отъявленных хулиганов, но деваться было некуда. В конце концов, ведь именно он спас меня.

– А потом вы стали встречаться? – удивленно перебила ее Сью.

– Нет, – пожала плечами Мэри. – Он был старше и даже не замечал меня в школе. Но я-то замечала. Я следила за ним, поэтому все знала о его проделках. Помнишь историю с чучелом директора, которое подожгли на школьном дворе? Тогда так и не нашли виновных… А это сделал Ларри с дружками. Чучело, между прочим, было очень похоже на нашего уважаемого мистера Гранта.