– Мэри, я прошу вас сняться обнаженной.

Мэри замерла от ужаса. Она совсем не была готова к такому повороту разговора. Он мог бы сказать ей об этом потом, когда прошли бы другие эпизоды, менее откровенные. Скорее всего, на попала к развратному типу, для которого работа только способ изощренного эротического удовольствия. Надо тихонько собрать вещи и постараться исчезнуть отсюда.

– Мистер Сноу, – медленно проговорила она, – боюсь, что ничем не смогу вам помочь.

Это совершенно недопустимо.

– Мэри, – взмолился он, – выслушайте меня! Я понимаю, что это звучит чудовищно, но что бы вы сказали, если бы я сообщил об этом позже? Представляете, что было бы, если бы я сказал об этом, когда половина материала была бы отснята. Вы бы обвинили меня в обмане и были бы тысячу раз правы.

– Да нет. Вам просто пришлось бы нанять другую актрису. Вы просто сошли с ума, мистер Сноу, если решили, что порядочная женщина может согласиться на подобное предложение.

– Я все это знаю, – кивнул он. – Дело не в том, что я собираюсь снимать, а в вашем отношении к этому.

– Да, именно так, – спокойно сказала Мэри, хотя руки ее покрылись влагой от страха и волнения. Они были совершенно одни в этой комнате, а у него ключи. – Прошу простить меня, но мне пора идти. Было приятно с вами пообщаться.

– Господи, да не убивайте вы меня своей вежливостью и хорошими манерами! – закричал он, и его голос рассыпался по всем уголкам студии. – Я все понимаю. Но у меня нет другого выхода. Понимаете, я все уже придумал. И эти кадры должны быть в фильме. Да, я могу снять дублершу. Так многие делают. Чужая грудь, чужие ноги, чужой живот… Мне нужна правда. Мне не нужны отдельные части тела. Мне нужна женщина, в каждой линии которой живет чувство. Я нашел такую женщину, но она ханжа.

– Да, я ханжа, – кивнула Мэри. – Совершенно с вами согласна. Но я сказала «нет», а это значит только «нет». Я не собираюсь торговаться и обсуждать мои моральные принципы. – Она решительно поднялась и направилась к своим вещам. Скорее бы скрыться отсюда, добраться до телефона и расплакаться, рассказывая Сью эту ужасную историю. Мэри не винила подругу: та не могла знать, что вежливый мистер Сноу окажется сексуальным маньяком. Что ж, теперь у нее есть опыт. И она не будет столь легковерна. Можно было догадаться, что такое заманчивое предложение обязательно имеет оборотную сторону. Скорее всего, просто никто из приличных актрис не согласился сниматься в этой жуткой ленте. Только бы он не дотрагивался до нее и не пытался задержать силой. Она боялась, что не выдержит и поднимет крик и тогда это происшествие станет достоянием общественности. Ей не хотелось бы попадать на страницы газет. Она уже видела заголовок «Маньяк-режиссер силой удерживает свою жертву в декорациях порнофильма».

– Мэри, – услышала она тихий голос за спиной, – не уходите, прошу вас. Я напугал вас. Но, видит Бог, я этого не хотел.

– Мистер Сноу, прошу вас, не задерживайте меня. Мы просто не поняли друг друга. Вот и вся история. Я никому не буду рассказывать об этом маленьком недоразумении.

– Хорошо, я не буду вас задерживать, если вы мне уделите еще несколько минут, – сказал он и сел на стул. – Вы просили меня рассказать о фильме? Надо было это сделать с самого начала. Слушайте.

– Не думаю, что мне будет интересно, – язвительно заметила Мэри, но опустилась на стул рядом с ним, потому что другого выхода у нее не было.

– А мне кажется, что вам должно быть очень интересно, – ответил Майкл и посмотрел ей прямо в глаза.

Ресницы Мэри дрогнули, но она не повернула головы. Пусть говорит, она согласна потерпеть еще несколько минут. А потом она постарается забыть, как выглядит этот мистер Майкл Сноу.

– Вы помните себя маленькой девочкой? – начал Майкл. – Помните, как ждали чуда, что в сияющих латах к вам на выручку примчится отважный прекрасный принц и спасет вас от злых разбойников? Не говорите ничего. Я сам знаю, что каждая женщина ждет своего рыцаря в сверкающих доспехах. А если это был не принц, не рыцарь, не удачливый банкир? Если это был мальчишка, который всего на несколько лет старше? Независимый, странный, смешной. Что, если он спас не от злодеев, а просто от собаки, которая убежала от хозяина и испугала маленькую девочку?

Мэри замерла. Он рассказывает ей начало ее истории с Ларри. Впрочем, в этой истории нет ничего особенного. Мало ли кого пугали собаки.

– А потом? – невольно спросила Мэри, когда Майкл остановился, чтобы перевести дыхание. Он говорил взволнованно и быстро, поэтому чуть задыхался.

– Потом? Потом они не виделись несколько лет. И встретились случайно, на вечеринке, когда девочка превратилась в чудесную девушку, а он стал уже взрослым человеком. Знаете, о чем они говорили на той вечеринке?

Мэри знала, но знает ли он?

– Они убеждали в два голоса одного своего приятеля, – не глядя больше на Мэри, продолжил Майкл, – что оба уже пережили настоящую любовь и не ждут от жизни ничего интересного.

Именно так и было, подумала Мэри, только не в такой последовательности. Однажды они с Ларри наперебой уговаривали его друга не отчаиваться, потому что настоящую любовь ни с чем не спутаешь. Они понимающе кивали друг другу, и оба делали вид, что недавно пережили любовное приключение, которое не принесло счастья. Потом они часто смеялись, вспоминая тот разговор.

– А потом? – поторопила его Мэри.

– Потом она нашла повод пригласить его домой. И он пришел. Но не один. А с другом. Потому что понимал, что не сможет уйти от нее.

– А потом?

– А потом была ночь любви, но он не стал спать с ней, потому что…

– Откуда вы все знаете? – не выдержала Мэри. – Кто вам рассказал? Сью?

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – пожал плечами Майкл. – И при чем тут Сью?

Мы говорили с ней всего пять минут.

– Но вы же рассказываете…

– Я рассказываю вам сценарий своего фильма, только и всего. Я придумал эту историю от начала до конца.

– И чем же она заканчивается?

– Зачем вам это? – устало спросил Майкл и положил ладонь на лоб. – Я все равно сниму этот фильм. Приходите посмотреть. Там все и узнаете.

Мэри закусила губу. Она много отдала бы сейчас, чтобы услышать от него всю историю, но просить не хотела. Это было бы похоже на детский каприз. Сначала она обвиняет его в безнравственности, а потом хватает за рукав, чтобы он рассказал ей сказку до конца. И вдруг ей до отчаяния захотелось быть с ним рядом, пока он снимает эту историю. Это мистика, но это судьба. Она должна остаться работать в этом проекте. Может быть, он действительно знает конец этой истории, и тогда она сможет узнать, что случилось с Ларри и почему он погиб. Мысль была совершенно нереальная, но Мэри уже никто не смог бы остановить.

– Майкл, – как можно увереннее произнесла она, напрягаясь, чтобы не дрожал голос, – я согласна. Я буду делать все, что вы мне скажете. И обещаю, что постараюсь не быть ханжой.

Зовите вашего оператора. Давайте снимать.

– Вы уверены, что не передумаете? – с сомнением посмотрел на нее Майкл.

– Уверена. Мне очень интересно, чем кончится эта история. А ведь по-другому вы мне ее не расскажете?

– Нет, не расскажу, – улыбнулся Майкл. – Тем более что я и сам пока не знаю, чем она закончится. Не сердитесь на меня. Это мои фантазии. То, что приходит ко мне по ночам. Я понимаю, что не придумываю эту историю. Она с кем-то уже случилась или еще случится. Мне важно только то, что в ней есть любовь и страдание. Есть женщина, которая кладет себя на алтарь любви. Именно это я и пытался вам объяснить.

– Майкл, я согласна, – еще раз сказала Мэри. – Что я должна делать?

– Ничего особенного. Пойдемте, я провожу вас к гримеру и к художнику по костюмам.

– Мне же не нужен костюм, – удивилась Мэри.

– Но вам нужен халат, – пожал плечами Майкл. – Здесь горячо только под софитами. А съемки – процесс долгий…

– Хорошо, пойдемте к вашим костюмерам, – согласилась Мэри и встала.