Одним из самых любимых способов Валентины была необычная маленькая шутка с заряженным револьвером.

Лаура смеясь остановилась перед закрытыми «Музыкальными воротами». Полыхал августовский день. Двадцать пятый день ее рождения. Отныне «Мюзикленд» будет навсегда закрыт для публики.

Имея внушительную поддержку в лице Бадди Хестера, она ворвалась в особняк и выставила непрошеных гостей. И когда последний посетитель был препровожден через ворота вместе с одетыми в униформу экскурсоводами, Лаура издала радостный вопль и побежала прямо через газон к белому мраморному монументу.

Она стояла коленями на ухоженном изумрудном газоне. Импульсивно поцеловав свои пальцы, Лаура прижала их к горячему от солнца мрамору.

– Никогда больше любопытствующие не ступят на эту землю, – торжественно пообещала она.

На этой же неделе она переехала в «Мюзикленд», захватив из своего пентхауса повара и экономку, разыскивая и вновь нанимая людей из старого персонала, служивших здесь при отце.

В первую же ночь в особняке зазвонил телефон.

– Ты переехала, моя радость? – спросил Гриф.

– Да, дорогой, и это замечательно. Я не представляла себе, как сильно соскучилась по «Мюзикленду». Ведь это мой дом.

– Я рад за тебя, любимая. Наверное, я не смогу уговорить тебя провести одну ночь вдали от «Мюзикленда»? Или стоит попытаться?

– Когда, Гриф?

– Завтра в Денвере. Мне нужно лететь туда для…

– Я буду там.

– Хорошо. Отель «Браун-Пэлас». Встретимся там около полудня.

– Я не могу постоянно находиться здесь, – раздраженно заявила Валентина Трент руководителям отделов, собравшимся за столом для совещаний. – Я провела всю свою жизнь в этом офисе, дни и ночи в течение многих лет. Поэтому сейчас мне хочется иметь немного больше свободного времени. – Она посмотрела на часы. – У меня болит голова, и я хочу пойти домой. Разве я требую слишком много, перекладывая часть груза с моих плеч?

Члены правления переглянулись. Они опасались за Валентину и за будущее «Блубоннет рекордс». Компания стала судном без капитана и дрейфовала в никуда, неуклонно приближаясь к опасным рифам. И все же, несмотря на просьбы выполнять за нее часть работы, Валентина отказывалась передать свои полномочия, как это сделал Нейл Аллен.

Было очевидно, что она теряет интерес к компании, которая раньше так много для нее значила. Каждый служащий за столом совещаний знал причину этого.

Райкер Ролей.

Все знали также, что это увлечение не мимолетная прихоть, оно не похоже на ее любовные романы с певцами. Райкер имел сильное влияние на Валентину Трент, и члены правления сами могли убедиться в этом. В тот день, очень похожий на сегодняшний, она также отказалась присутствовать на собрании, где решались проблемы падения доходов компании, и помчалась домой к Райкеру Ролею.

– Я плачу вам хорошую зарплату, – сказала Валентина сердито. – Так что пеняйте на себя, если не сможете найти какие-нибудь решения! – И она вылетела из кабинета.

В своем особняке «Белая скала» миссис Трент обнаружила в гостиной Райкера и джентльмена в деловом костюме. Райкер рассматривал дорогие часы на бархатном лотке для ювелирных изделий. Компания «Картье» любезно послала человека из фирменного магазина «Галерея Мэлл».

– Дорогой! – Валентина подошла к Райкеру, с нетерпением уселась рядом с ним и по-хозяйски опустила руку на его бедро.

Ролей не поприветствовал ее и не представил ювелиру.

– Какие часы тебе нравятся больше – эти или эти? – Он выставил перед ней две пары тяжелых золотых часов.

– М-м-м, вот эти. – Валентина показала на часы в его правой руке, уверенная, что они менее дорогие.

Райкер бросил их обратно на лоток.

– Я возьму вот эти. – Он выбрал часы, отвергнутые Валентиной. Застегивая их на бледном запястье, Райкер поднялся. – Выпиши человеку чек, Валентина, – бросил он через плечо, выходя из гостиной.

Стиснув зубы, Валентина улыбнулась служащему «Картье», выписала чек на сорок тысяч долларов и проводила его до двери. Ей необходимо было выпить. Она направилась в библиотеку к большому дубовому бару. Каждый раз, заходя в эту комнату, миссис Трент обращала внимание на голую стену над каминной полкой, где раньше многие годы висела гитара Вождя фирмы «Сие».

Из-за этой гитары у Валентины с Райкером случилась одна из многочисленных ссор. Как-то днем, вернувшись домой, она обнаружила, что гитара пропала, и в отчаянии побежала по комнатам, разыскивая сокровище. Пока миссис Трент занималась поисками, опрашивая слуг и собираясь звонить в полицию, приехал Райкер.

– Я взял эту чертову гитару, – холодно сообщил он. – И продал ее Слиму на Эрвэй-стрит.

У Валентины сжалось горло.

– Но зачем? Господи, зачем ты это сделал, ты же знаешь, как много для меня значила эта гитара.

Райкер рассмеялся и налил себе «Чивас Ригал».

– Больше, чем я?

– Нет, конечно, нет, но все-таки…

– Я просил тебя оставить мне немного денег. Вместо этого ты удрала в офис и бросила меня без цента.

– О Господи, разве ты не мог позвонить мне и…

– Теперь будешь знать, как удирать, оставляя меня без денег. Кроме того, мне надоело смотреть на эту проклятую гитару.

Взбешенная, Валентина немедленно позвонила залогодержателю. Но было уже поздно. Какой-то подросток с улицы зашел и купил ее. Слим не мог сказать ей, кто это был.

Потягивая неразбавленный джин, Валентина покачивала головой, вспоминая тот день и свою злость на Райкера. Сегодня он снова вывел ее из себя. Сорок тысяч долларов за часы! Есть ли предел нахальству этого человека?

Валентина поставила полупустой фужер и заторопилась вверх по лестнице. Райкер стоял перед зеркалом, расчесывая волосы, дорогие часы блестели на его запястье.

– Дорогой, – начала она, – я хочу, чтобы у тебя было все самое лучшее, но моя компания переживает не самый благоприятный период и…

Холодные серые глаза Райкера повернулись к ней.

– И в чем же проблема? Ты управляешь «Большим Вождем». Вытолкни снова все эти песни и фильмы на рынок.

– Никогда! Я говорила тебе, как я к этому отношусь.