— Саммер говорила, что мужчины тоже могут иногда плакать. Она сказала, что у мальчиков и мужчин тоже есть чувства. Она говорила…

— Все нормально, Джон. Не надо оправдываться. Саммер права. У мужчин тоже есть чувства.

— Ты привезешь ее назад?

— Сначала мы должны выяснить, почему она уехала. Иди и приведи Сэди. Скажи, что я хочу видеть ее прямо сейчас.

— Она страшно рассердится на меня, Слейтер.

— Хорошо. Тогда найди Джека и позови его ко мне. А потом пойди к Терезе и попроси у нее пудинга, который она приготовила. Да поторопись, а то Пудинг съест все без остатка.

У Джона Остина было ощущение, что с плеч его свалилась гора. Он был почему-то уверен, что теперь все будет хорошо. Надо было раньше обо всем рассказать Слейтеру. Зачем он тянул чуть ли не целых три дня? Он быстро пошел к выходу, а оказавшись на дворе, и вовсе побежал.

Когда Джек вышел из комнаты Слейтера, Джон Остин сидел на кухне. Там же он оставался и тогда, когда Джек вернулся с Сэди и Мэри. Тереза посадила девочку за стол и поставила перед ней целое блюдо с пудингом. Джек и Сэди прошли к Слейтеру. До мальчика доносились громкие рассерженные голоса. Слейтер ругался, Джек говорил спокойно, а Сэди плакала. Джону Остину очень хотелось услышать, о чем они говорят, но мешала болтовня Мэри. В конце концов, воспользовавшись тем, что Тереза отвлеклась, он выскочил из кухни и подошел к двери в комнату хозяина ранчо.

— Мне кажется чертовски странным, что Саммер уехала, ничего мне не сказав, — сердито говорил Слейтер негромким, но холодным и полным сарказма голосом.

— Мне известно только то, что она сказала мне, мистер Маклин.

— Помилуй Бог, с чего это я вдруг стал для тебя мистером Маклином, после того как уже несколько недель был просто Слейтером? — Последовала непродолжительная пауза. — Как вышло, что она вдруг решила ехать на похороны? Джесс ее уговорил? Сказал, что она обязана сделать это? Он захотел устроить достойное прощание с Эллен… — Слейтер сделал ударение на ее имени, — пригласив всех попавшихся под руку?

— Я… я не знаю, — всхлипывая, произнесла Сэди. — Но он ничего плохого не сделал! Он не виноват…

— Ладно. Тогда объясни, Сэди, почему Саммер еще не вернулась. Чего же ты молчишь? Прошло уже три дня. Эллен должны были похоронить позавчера, иначе бы даже до нас донесся запах ее разлагающегося трупа, — с жестокой иронией проговорил Слейтер. — Уехать без Джона Остина Саммер могла лишь в двух случаях: либо она была уверена, что скоро вернется… либо решила, что ей будет лучше с Джессом, чем со мной! Я убью этого сукина сына, если он хоть пальцем к ней притронется.

— Он не тронет ее! Он просто обещал подвезти ее… Потому что она хотела после похорон… ехать в поселение мормонов и… и заказать там стулья и еще какие-то вещи.

— Ты лжешь! — закричал Слейтер так громко, что Джон Остин, испугавшись, невольно прижался к стене.

В комнате наступила гробовая тишина, ужасная своей напряженностью.

— Вы хотите… — прервала ее наконец Сэди, — чтобы я уехала?

— Нет, черт побери, я вовсе не хочу, чтобы ты уехала! Но ты обманываешь меня! Ты лжешь, стараясь выгородить их обоих! О Боже! Если бы у меня были сейчас силы сесть на коня… Если бы я только… — Слейтер был разъярен по-настоящему, и Джон Остин про себя поблагодарил судьбу, что гнев обращен не на него. — Джек, бери Лютера и всех, кого посчитаешь нужным еще, и езжай за ней, — отдал он распоряжение. И вдруг отрывистый, командный тон сменился на какой-то раздраженно-жалобный… — Она спит не рядом со мной, Джек! Я потерял ее! Мне необходимо знать, решила ли она уехать навсегда, изменив свое отношение ко мне.

— Мы поедем, как только рассветет, Слейтер. Мы ее непременно разыщем и привезем назад. Пусть она сама все расскажет. Можешь не сомневаться, мы ее найдем. Какова во всем этом роль Джесса, мне, конечно, неизвестно, но я знаю этого парня уже достаточно долго. Готов поставить свои последние башмаки на то, что он не из тех, кто так быстро решится связать свою судьбу с женщиной.

— Лучше бы он был из тех! О Боже, тогда во всем была бы хоть какая-то логика! — Голос Слейтера стал вовсе хриплым, будто он задыхался. — Если с ней что-нибудь случится, Сэди, одно упоминание названия Кип будет вызывать в тебе ужас.

— Тебе не станет легче от того, что ты так разговариваешь с Сэди, Слейтер, — произнес Джек твердо и даже немного враждебно. — В конце концов Саммер сделала то, что хотела она сама, а не кто-то другой.

— Убирайтесь к черту! И ты, и Сэди!

Джек и Сэди вышли. Женщина, проходя мимо Джона Остина, намеренно отвернула от него свое заплаканное лицо. Войдя на кухню, она поблагодарила Терезу, забрала Мэри и ушла из дома, так и не взглянув на мальчика.

Джон Остин остался стоять с понуро опущенной головой. Ему меньше всего хотелось сейчас рассердить кого бы то ни было. Но если это поможет возвращению Саммер, то он готов и не такое пережить! Главное, чтобы вернулась сестра.

Когда прискакал Бульдог, было уже темно. Конь его был весь в мыле, а сам он едва держался на ногах от усталости. Он не помнил, чтобы когда-нибудь еще так сильно уставал. И было от чего. Старый ковбой беспрестанно скакал с самого утра и преодолел не менее шестидесяти миль. Но многолетняя привычка заставила расседлать коня, а уже затем отправиться на общую кухню, чтобы подкрепиться.

— Бог мой, Бульдог! — воскликнул вместо приветствия повар. — Здесь произошло столько всего, сколько не происходило с самого моего появления на свет, а ты все прозевал! Как нарочно, лишь ты уехал, происшествия посыпались одно за другим.

— Где Джек?

— Не знаю. Где-то здесь. — Повар поставил перед ковбоем большую тарелку с тушеным мясом. — Ты выглядишь так, будто тебя завязали в узел, а потом еще выжали. Ха-ха! Кто же это за тобой гнался?

Бульдог бросил в ответ сердитый взгляд и начал есть.

— Честное слово, никогда столько не наваливалось сразу… с тех самых пор, как свиньи сожрали моего братишку, — заискивающе поглядывая на ковбоя, попытался задобрить его грубой шуткой повар.

— О, а я и не знал, что ты вернулся! — раздался возглас вошедшего на кухню Пудинга.

При этом паренек не преминул запустить руку в глиняный кувшин и выхватил целую горсть сушеных персиков.

— Ну так теперь знаешь. Где Джек?

— Не знаю. Где-то здесь.

— Не знаю да не знаю! Заладили одно и то же, — раздраженно выпалил Бульдог. — Неужто это все, что здесь мне могут сказать? Подними-ка свою задницу и найди его.

Через полчаса они с Джеком сидели на дворе, подальше от любопытных ушей, жаждущих узнать подробности недавних происшествий. Говорил в основном Джек. Он рассказал обо всем, что случилось здесь с того момента, как Слейтер отправился в горы, и до ухода армейского отряда с захваченными пленными в форт. Естественно, поведал он и о том, что Трэвис застрелил Эллен, и о том, что именно Трэвис мучил Слейтера, а привезли последнего домой апачи. Утомленному ковбою было нелегко вникать во все эти подробности, а тем более связать их с тем, что Саммер оказалась в гостинице Гамильтона, а привез ее туда Джесс Фарстон. Он терпеливо дождался конца рассказа, который Джек завершил тем, как расстроен Слейтер неожиданным отъездом Саммер вроде бы в Рокин-Эс на похороны Эллен. Лишь после этого Бульдог рассказал, почему он сам проделал столь длинный путь, чуть не загнав лошадь до смерти.

— И что ты обо всем этом думаешь? — спросил Джек, глубоко затягиваясь сигаретой.

— Ничего не понимаю.

— Слейтер и так на взводе. Не уверен, что, если он узнает твою новость, мы сумеем удержать его от попытки самому отправиться в город. — Джек на минуту задумался. — Но зато ясно, что в Рокин-Эс нам теперь скакать совершенно не к чему.

— Почему же, черт побери, она затеяла все это? Уехать с Джессом?.. Слейтера оставить как на горячих углях?.. Никогда бы не подумал, что она способна на такое. Готов был поклясться, что она серьезная девушка…