У Алекса зрачки расширились: она всерьез? Да, причем искренне, в чем он ошибиться не мог. Но к чему она все это говорит, к чему гладит его самолюбие? Разгадала комплекс? Решила на нем поиграть?

- Что тебе нужно? - спросил прямо.

Девушка развернулась к нему, постояла разглядывая с легкой печалью, подошла и села на стол прямо перед ним:

- Я предлагаю тебе свой контракт.

"Уже интересно", - губы Лешинского чуть дрогнули в улыбке и

Суздалева ее заметила, поняла:

- Думаешь, мне нечего тебе предложить, потому что все, что тебе нужно и так твое?

- Как это не странно, - усмехнулся.

- Нет, Саша, ты можешь купить тело, но все остальное купить нельзя. Считай меня наивностью, глупой идеалисткой, но твоя жизнь сама доказывает, что я права. Ты очень одинок, ты покупаешь тело.

Усладу для прихоти, в надежде, что твое одиночество перестанет тебя глодать, но оно остается. Я предлагаю тебе другое: не деньги, ни интимные удовольствия, ни что-то материальное. Я не буду послушной, бессловесной куклой, которая выполняет твои желания. Я предлагаю тебе дружбу на равных, верность, понимание. Помощь. Я буду твоей женщиной не по контракту, а по собственному желанию, без денег. Мне нужно лишь уважительное отношение и доверие. Понятно, что и то и другое нужно заслужить, и проще послать меня… в постель, но…

- девушка качнулась к нему и ласково улыбнулась. - Ты не сторонник насилия, да и просто тело тебя не интересует, ты не твой дружок

Игорь, - Ярослава отстранилась. - Он знал меня от силы час, тебя много дольше, вы считаете друг друга друзьями, но при этом вас не связывает ничего, кроме выгоды и деловых отношений. Я покажу тебе другие отношения, /нормальные/ для друзей, без подлянок.

- Что он тебе предложил? - прищурился Леший. Красивая речь, только впечатления не производит.

- Себя. Он был галантен и витееват в рассуждениях, но свел их к одному - я тебя хочу. Но самое потрясающе, в том, что он не считал зазорным клеить подругу друга в его доме. Один жест с моей стороны, одно движение, слово - он бы взял меня прямо в гостиной, ничуть не мучаясь моральными и этическими нормами. По-моему их у него вовсе нет. Возможно, это правильно, возможно и у тебя их нет. Бог с ним, я не полезу в это, - она качнулась к мужчине, провела ладонью по его щеке. - Я всего лишь покажу тебе другие отношения, вот и все.

Решать будешь ты.

- Меня устраивают наши отношения.

- Не правда. Ты хочешь большего, но, не коснувшись этого ни разу, не знаешь чего именно. Я скажу тебе: ты хочешь доверия, верности, понимания, тепла, обычного, человеческого тепла, потому что ты продрог до мозга костей от окружающего "холода" и собственного одиночества. Я предлагаю тебе другой "контракт" - бессрочный. Я уйду, как только ты захочешь, но все же останусь, потому что поэтому контракту я предлагаю тебе участие, понимание, уважение и верность. А у них нет срока, как и у дружбы. Двадцать восьмого октября, в день истечения срока того договора, я уйду, если ты захочешь, но все равно останусь в твоей жизни, ты в любой момент сможешь связаться со мной и получить помощь, да, не деньгами - советом, словами. Наверное, сейчас тебе это кажется глупым, но поверь, иногда одно слово решает саму жизнь. Как вчера, когда Игорь открыл свое лицо парой фраз, и тем оголил твою натуру. При всей схожести, вы разные абсолютно. Я совсем не понимала тебя, злилась, ненавидела, а вчера увидела твоего друга, поговорила с ним, и поняла, что ты хоть и не ангел, но далеко не демон. Ты просто очень одинок и мне стало жаль этого. Я искренне хочу тебе помочь, чем смогу. Тебе и только тебе.

Алекс молчал, внимательно изучал Ярославу и силился понять, что за игру она затеяла.

- Каковы пункты твоего контракта?

- Один, - выставила палец. - Просто жить доверяя и прислушиваясь друг к другу. Я не лезу и не собираюсь лезть в твои дела, речь только о наших отношениях. Поддержка, понимание - очень много, они дороже золота. Когда ты не одинок, жизнь становится совсем другой. Это очень важно, когда есть кто-то, кому ты можешь доверять, - Алекс хмуро глянул на нее и Ярослава без слов поняла, что он хотел сказать. Качнула головой. - Я не прошу тебя доверять мне, я прошу не отвергать мое доверие тебе.

Это было понятно и, Алекс позволил себе приблизиться, обнять ее ноги. Посмотрел в глаза:

- Значит, ты предлагаешь довериться мне, стать открытой?

- Примерно.

- Тогда скажи, о чем вы говорили с Расмусом.

- Это Игорь?

- Да.

- Немного о истории, о системе, потом о том, что по окончании контракта с тобой, он готов меня забрать к себе. Хотел соблазнить и наставить тебе рога. По-моему, он зол на тебя и точно чему-то завидует. Будь с ним осторожнее, он не друг, а скорее враг.

"Новость", - мысленно усмехнулся мужчина. Его другое волновало - голос ее, в котором слышалась забота. О нем?

- Переживаешь за меня?

- Да. Не хочу неприятностей, огорчений. Хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

- Ты хочешь? - уточнил.

- Да, - улыбнулась. - Странно?

- Нет, - отвернулся, задумавшись. Хотелось ему верить, но не верилось. - Он о чем-нибудь выспрашивал тебя?

- О наших отношениях, давно ли я с тобой.

- Понятно, - она так и будет крутить и туман пускать. - Я тебя услышал, проникся. Теперь иди, а я подумаю.

Девушка не стала перечить, встала. Дошла до дверей и обернулась:

- Только не запирай себя в кабинете, не сбегай от мира, он слишком прекрасен и ждет тебя. Не прячься от него.

И вышла.

Лешинский покрутился в кресле и нажал кнопку связи: чего он мучается в догадках?

- Адам? Принеси мне вчерашнюю запись из гостиной.

- Понял. Сейчас.

Через десять минут Алекс уже смотрел и слушал произошедшее вчера между Ярославой и Игорем, и убедился, что девушка не солгала. Это заставило его растеряться и задуматься.

Почему бы ему не поиграть по ее правилам? Что он теряет? Можно попытаться для разнообразия.

Алекс нашел девушку в библиотеке. Прислонился к косяку, разглядывая ее и спросил:

- Зачем тебе это надо?

Ярослава внимательно посмотрела, поняла, что ему важно это понять. Закрыла том Бальзака, отложила и подошла к мужчине:

- Честно?

- Если можно.

- Не знаю, смогу ли объяснить тебе это… Мне подумалось, что вы… ты. Ты живешь, не зная человеческих отношений, поэтому не можешь их проявлять, не можешь в них верить. Раз так, не можешь их принять, показать другому. Ты не инопланетянин, ты просто ущемлен в самом главном, не обижайся, в тепле, в том, что необходимо любому живому, чтобы чувствовать себя живым, понять себя и других. Я понимаю, что невозможно достучаться до того, кто не хочет никого видеть и знать. Но ты другой, и я - другая. Ты хочешь этого, а я не могу… и не хочу тебе в этом отказывать. Не могу, из-за тебя и из-за себя. Это больше нужно мне, если хочешь. Можно смиряться и жить, а можно что-то сделать, чтобы что-то изменилось. Я предпочитаю второе. Пусть в маленьком масштабе, пусть такая как я - никчемная, неумелая. Но я буду знать, что хотя бы пыталась.

- Похоже на реквием. Собралась умирать?

Ярослав отвернулась, прислонилась к дверям:

- Знаю, что ты будешь смеяться, но эта осень дала мне больше чем предыдущие двадцать лет жизни. Сначала я думала - плохого, потом поняла - хорошего. Она дала мне шанс понять слишком многое. Помнишь ту гадалку? Ее слова сбылись, а она говорила мне, что каждая моя минута, каждый шаг будет иметь большое значение. Так и случилось - мои подруги. Она сказала, что Инна далеко и не вернется… в общем, тоже сбылось. Сказала, что я пойму цену времени, что очень многое и круто изменится - так и случилось. А еще она сказала, что я умру через год и мне нужно спешить, успеть то, ради чего я родилась. Это трудно, ведь я не знаю этого и не представляю, как можно это узнать, но я могу сделать то, что считаю нужным для себя, сделать что-то, что позволит мне думать, что все не зря. Путано, да? - виновато посмотрела на Алекса. Тот молчал, смотрел на нее, словно силился что-то прочитать в глубине зрачков.