Этот второй вид любви будет больше напоминать дружбу, чем вожделение, и больше обогатит твою душу.

И этот второй вид любви будет обладать еще одной отличительной чертой. При первом виде любви, ориентированном на объект, будет много поклонников, окружающих объект, и будет страх. При втором виде любви страха не будет, и вы будете свободны дарить любовь не только своему любимому - вы будете свободны дарить свою любовь и другим.

В первом случае, объект будет один, а поклонников будет много. А во втором - субъект будет один, и он будет течь во многих направлениях, даря свою любовь многим людям по-разному, ведь чем больше вы любите, тем больше растет любовь. Если вы любите одного человека, ваша любовь тогда не очень богата; если вы любите двоих, то она становится вдвое богаче, а если вы любите многих, или если вы способны любить все человечество, или вы способны любить даже царство зверей, или если вы способны любить даже деревья, растительное царство - значит, любовь ваша все больше и больше растет. И по мере роста вашей любви вы сами растете, расширяетесь. Это настоящее расширение сознания. Наркотики могут вам дать разве что ложное представление о расширении; тогда как любовь - это основной вечный наркотик, который дает вам настоящее представление о расширении.

И есть одна возможность... Альберт Швейцер назвал это «благоговением перед жизнью»: все то, что живо, должно быть любимо. Махавира в Индии сказал то же самое. Его философия ахимсы, ненасилия, говорит, что любовь - это все, что живет. Но один человек из Америки, Бугби, сделал шаг еще дальше Махавиры и Швейцера. Он говорит: «Почитай и предметы». Это то, что вечно в любви. Ты любишь не только то, что живет - ты любишь и то, что просто есть. Любишь стул, любишь столбы, ты любишь также вещи, потому что они тоже здесь. Они тоже обладают определенным видом бытия.

И когда человек доходит до этой точки, когда ты любишь все существование, независимо от того, что оно из себя представляет, любовь эта становится безусловной, она превращается в молитву, она становится медитацией.

«Любовь один» хороша в том смысле, что если вы прожили жизнь, бедную любовью, то это лучше, чем вообще без любви. «Любовь два» значительно лучше первой; в ней будет меньше тревоги, меньше боли, меньше сумятицы, конфликта, агрессивности, насилия. Во втором виде любви будет больше любви, нежели в первом, такая любовь будет чище. Тогда как в первой слишком много вожделения, и это портит всю игру. И все-таки даже второй вид любви не является высшим. Есть «любовь три»: когда субъект и объект исчезают. В первой важен объект, во второй важен субъект, а в третьей происходит выход за пределы: ты уже больше не объект и не субъект, и ты никоим образом не делишь реальность на субъект и объект, познающего и познаваемого, любящего и любимого. Всякое разделение исчезло. Ты просто любишь.

В первых двух видах любви ты - любящий. А когда ты любящий, то что-то будет висеть над тобой как ограничение, как определение. Но в третьем случае всякое определение исчезает. И остается одна только любовь, тебя больше нет. Это и есть то, что имеет в виду Иисус, когда говорит: «Бог есть любовь», - это «любовь три». Если ты не понимаешь первых, ты никогда не сможешь истолковать то, что имеет в виду Иисус. Это даже не вторая, это третья любовь. Бог есть любовь. Дело не в том, что ты любишь, это не действие - это само твое качество.

Дело не в том, что утром ты любишь, а к обеду ты не любишь - ты и есть любовь, это твое состояние. Это не хал - это магама . Ты уже достиг дома. Ты стал любовью. И разделения теперь не существует. Всякая двойственность теперь исчезла.

Первый вид любви - это «я - оно»: другой берется как вещь. Это то, что Мартин Бубер называет «я - оно». Другой берется как вещь. И тебе ничего не остается, как обладать. Моя жена, мой муж, мой ребенок... и в самом этом обладании ты убиваешь дух другого.

Второй вид любви Мартин Бубер называет «я - ты». Другой - это человек. У тебя имеется уважение к другому. А как ты можешь обладать кем-то, кого ты уважаешь? Но Мартин Бубер так и остановился на второй, он не имеет представления о третьей любви. Мартин Бубер не может понять Иисуса. Он так и остался иудаистом. Он поднялся до «я - ты». Шаг от «я - оно» до «я - ты» очень велик, и все же он не идет ни в какое сравнение с шагом, что происходит от «я - ты» к отсутствию двойственности, к адвайте, к единому, где остается одна только любовь.

Даже «я - ты» создает некоторое напряжение: ты отделен, и тот, кого ты любишь, отделен. А всякое отделение приносит страдание. И до тех пор, пока человек не станет полностью един с любимым, с возлюбленным, какое-то страдание неизбежно будет оставаться в засаде. В первом случае страдание очевидно, во втором - страдание не так очевидно; в первом случае оно очень близко, во втором - оно не так близко, оно отделено, но все же оно есть. В третьем же его больше не существует.

Так что, Прийя, мне бы хотелось, чтобы ты больше научилась любви. Двигайся от первой ко второй и всегда осознавай, что цель - это третья, и не тревожься о потере себя. Теряй себя - ибо это единственный способ найти себя.

Второй вопрос:

Прозвучали такие слова: «Вы живете только один раз, но, если вы живете правильно, одного раза достаточно».

Анура, одного раза более чем достаточно!

Третий вопрос:

Почему вы говорите женщинам-саньясинкам, чтобы они не имели детей?

Потому что я не могу сказать этого мужчинам-саньясинам!

Четвертый вопрос:

Когда человек одновременно живет с двумя женщинами, меняется ли как-то от этого его энергия?

Ты что, сумасшедший, или мазохист, или кто-нибудь еще в этом роде? Неужели одной женщины тебе не достаточно?

Я случайно услышал...

Сын Муллы Насреддина спрашивал: «Мулла, почему закон не разрешает мужчине жениться на двух или более женщинах?»

«Если человек не может защитить себя сам, его защищает закон!», - ответил Мулла.

Тебе и на одной женщине жениться было бы сейчас трудно. Вопрос не подписан. Человек, видимо, боялся его задать. И сам этот страх говорит о том, что в тебе есть бдительность по отношению к тому, что ты спрашиваешь.