Сохраняй и дальше свое имя «свами» - это для других. Но для самого себя все время помни. Становись все более и более женственным. Позволь своей женственности тобой овладеть.

Второе: несмотря на то, что вопрос был задан Свами Анандой Сучетой, он имел больше отношения к одной из Ма Ананд Сучет. Она его не задавала, но, на самом деле, ей следовало бы его задать. Это было бы уместнее.

Поэтому, когда я время от времени устраиваю подвохи, у меня бывают на это причины. Постарайтесь понять почему. Медитируйте над этим. Когда я делаю ошибку, медитируйте над этим, и вы всегда будете этим обогащаться.

Третий вопрос:

Каждый раз, когда вы приходите на лекцию, я боюсь, что вы можете оступиться и упасть.

P. S. Вы кажетесь таким пьяным.

Это верно. Но я уже так давно пьян, что тебе не стоит бояться. Со мной это уже происходит двадцать пять лет. Поначалу ходить было действительно трудно. Я и сам очень боялся, что могу в любую секунду упасть. Тело становилось вдруг таким отдаленным, и разрыв был таким большим - как между землей и небом. И для того, чтобы к этому привыкнуть, мне потребовалось время. И хотя все уже встало на круги своя, опьяненность эта еще осталась. Это божественная опьяненность. Испив однажды из божественного источника, вы никогда уже не сможете быть неопьяненными. Одного раза уже достаточно. Достаточно одной только капли, чтобы утолить вас навсегда. Вам не нужно напиваться снова и снова - вы никогда уже не будете испытывать жажды.

Мне понятен твой вопрос, но бояться не надо. Каким-то образом... я называю это «каким-то образом», потому что сам этого не устраиваю. Не могу устроить это, потому что я здесь не для того, чтобы это устраивать; это устроилось само собою, каким-то образом я остаюсь пьяным и в то же время сознающим.

У суфиев на этот счет есть особый принцип - и хорошо было бы его понять. Они называют это колебанием между двумя состояниями, ахвалей. Эти два состояния называются бакой и фаной: состояния индивидуальности и растворения индивидуальности. И между этими двумя состояниями должен быть какой-то ритм, какая-то согласованность. Есть люди, пребывающие в своей баке, но понятия не имеющие о фане. И есть люди, пребывающие в своей фане, но забывающие, как им вернуться в баку. И те, и другие односторонни.

Между этими двумя состояниями, опьяненностью и осознанностью, должно быть установлено какое-то равновесие. И нужно быть опьяненно сознающим или бдительно пьяным. Это высочайшая алхимия - в которой противоположности встречаются и становятся едины. Это величайший синтез.

Говорят, что Аль-Джунаид, Мастер Аль-Хилладжа Мансура, обычно требовал от учеников установления ритма между этими двумя полярными противоположностями. Говорят, что Мансур однажды велел ученику, Аль-Шибли... Аль-Шибли сам стал впоследствии великим Мастером. Этот человек, Аль-Джунаид, создал много Мастеров. У него была огромная творческая энергия для создания Мастеров. Он был одним из тех, кого называют Мастером Мастеров. И вот, когда Аль-Шибли достиг своего сатори, своего самадхи, своей фаны, он потерял способность возвращаться обратно в баку. Он был таким пьяным, таким отсутствующим, что Мастер на него очень рассердился.

«Послушай, Шибли, - сказал он, - сначала ты лип к своему состоянию баки. А теперь ты перешел в другое и опять к нему липнешь. Прилипание остается. Но прилипание должно прекратиться, нужно быть более текучим. Нужно уметь легко и плавно двигаться от одного к другому как маятник, качающийся слева направо и справа налево. И нужно достичь этого плавного движения без всяких рывков, заеданий, без всякого прилипания».

Аль-Шибли, однако, никак не удавалось этому последовать. И Мастер тогда сказал: «Если у тебя не хватает самодисциплины обуздать свои мистические состояния, ахвалу, то лучше на какое-то время лечь в психиатрическую лечебницу».

Это странный совет Мастера: «Отправляйся в сумасшедший дом, смирись с этим и оставайся там до тех пор, пока не достигнешь дисциплины, благодаря которой ты сможешь быть бдительным и в то же время пьяным».

Это была одна из величайших проблем на пути предельного экстаза, и вы встретите это явление во многих формах. Вы смотрите на Будду. Будда пьян, и в то же время бдителен. А Рамакришна не бдителен. Он пьян. Не хватает какого-то равновесия. Если вы спросите меня, я не буду вам советовать ориентироваться на Рамакришну. Когда Рамакришна, бывало, входил в состояние фаны, то несколько дней он оставался почти бессознательным. Однажды он оставался бессознательным, в коме, шесть дней, а когда вышел из нее, стал кричать и взывать к Богу: «Забери меня обратно! Позволь мне снова в это войти!» Он стал как ребенок. Это лучше, чем состояние баки - экстаз - это хорошо - но существует и кое-что повыше. Это состояние Будды. Он пьян, и все же бдителен. Никто никогда не видел его бессознательным. Он достиг высшего синтеза.

Путь экстаза есть также путь трезвости, потому что это наука познавания состояний. Как сказал Шейх ибн Аджиба, «опьяненность, сопровождаемая осознанностью этого состояния, выше забывчивой опьяненности. Экстаз не цель, а средство, хотя и абсолютно необходимое».

Так что тебе не стоит бояться. Я пьян, и в то же время бдителен. Моя опьяненность заботится о том, чтобы я не становился чересчур бдительным и не застыл в баке. А моя осознанность заботится, чтобы я не застыл в состоянии фаны. Они помогают друг другу, как два крыла птицы - они противоположны, и все же взаимодополняемы. Вы не можете летать с одним крылом - вам нужны оба.

И в этом заключается мое учение. Все мои усилия здесь направлены на то, чтобы сделать вас сознательными и в то же время опьяненными. Поэтому я постоянно велю вам танцевать, предавшись танцу, и в то же время продолжаю учить вас способам медитации, осознанности, випассане - так, чтобы они шли рука об руку. И в тот день, когда вы опьянеете, вы вдруг найдете в себе горящий свет, который сохранит вашу бдительность. И, разумеется, как говорит Аджиба, опьяненность, сопровождаемая осознанностью, выше забывчивой опьяненности.

Четвертый вопрос: